Мэгги Фьюри - Глаз вечности

– Ах ты!..

Хозяйка трактира в бессилии ударила кулаком по столу.

– Что касается меня, – вызвалась Тулак, желая наконец разрядить обстановку, – если надо, поеду с радостью.

– С удовольствием примем твою помощь, – благодарно кивнул правитель. – А вот Элион, Каз и Вельдан уже сделали, что могли, и даже больше. Думаю, вы и так насмотрелись на крылатых хищников на всю жизнь, друзья мои. Незачем вам проходить через это снова.

Чародейка замотала головой.

– Если ты отправляешься, я с тобой.

– А я – с ней! – прибавил дракен. – Но прежде все же попробую отговорить упрямицу.

– Я бы тоже хотел, – сказал Дарк. – Не уверен, смогу ли принести пользу…

Элион молчал, не поднимая глаз.

– Давайте обсудим это чуть позже, когда каждый хорошенько поразмыслит, – предложил Аморн. – Есть еще один человек, которого я желал бы видеть среди нас… Сколль, так уж получилось, что на подземелья первым наткнулся ты. Никто тебя не принуждает – я дал слово близкому другу… Но если б ты нашел в себе мужество, то выручил бы нас как никто другой. Со своей стороны, обещаю тебе всяческую защиту и поддержку. Когда все закончится, можешь поселиться в Гендивале, а надумаешь – вернешься к прежним друзьям. Решай сам.

– Я? Опять в пещеры?..– Глаза юноши округлились. И вдруг его осенило. – Не, жить здесь я не буду. А пойти – пойду, но с одним условием.

Архимаг даже наклонился вперед.

– Все, что угодно, Сколль.

– Ну… – Юноша собрался с духом. – Элион подарил мне лошадь, а Харраль говорит…

За его спиной громко расхохоталась Тулак.

– Как я сразу не догадалась!

Серима и Кетейн еще беседовали с Арканом, когда в дверь неучтиво забарабанили и в покои ворвался воин-горец.

– Вождь! Тиарондец Пресвел спятил! Похитил дочь торговца и еще ту белокурую, что за ней присматривала, – и скрылся из крепости!

Аркан вскочил с места и побагровел.

– Как! Украл ребенка? И благополучно ускакал! Кто позволил? Почему сразу не сообщили?

Вестник отступил на шаг.

– Виноват, повелитель. Все произошло слишком быстро. Преступник действовал наверняка, пока коридоры пустовали.

Кроме того, он угрожал девочке ножом. Поэтому стража и открыла ворота. А что оставалось?

– Где Тормон? – рявкнул вождь.

– Седлает коня. Земля еще сырая, выследить Пресвела ничего не стоит. Торговец поедет на безопасном расстоянии, выждет ночи и попытается выручить дочку. Он уже потерял супругу и не переживет новой утраты.

– Как и встречи с летучими тварями, – проворчал Аркан. – Пойду потолкую с ним, может, нужна помощь. Нельзя его отпускать одного. Это и наше дело тоже. Особенно теперь, когда известно, кто убил Грима. – Он покосился на пресловутый нож и тихо выругался. Затем очень удивил Сериму, повернувшись к ней и отрывисто поклонившись: – Прими мои извинения. Не выстави я тебя за дверь, мы бы еще вчера знали правду. И этого нового зла не случилось бы.

Спускаясь на конюшни, леди прильнула к руке супруга.

– Бедняга Тормон. Я должна сопровождать его. Ведь Пресвел появился здесь из-за меня.

– Тогда и я поеду, – заявил Кетейн, – и возьму лучших воинов. Несколько лучников совсем не повредят, когда вокруг так и рыщут крылатые хищники.

«Какое счастье, что у меня есть ты, – с благодарностью подумала Серима. – Надо же, после стольких лет одиночества встретить такого мужчину!»

На торговца было ужасно смотреть. В глазах застыла непереносимая мука, волны бессильной ярости и страха буквально захлестывали окружающих.

– Погоди, Тормон! – закричал вождь, увидев, что несчастный отец уже оседлал своего вороного. – Я пошлю с тобой людей. Одному тебе не справиться. Подумай о кровожадных тварях!

– Некогда ждать!

Торговец стиснул зубы и направил жеребца к дверям. Воины, стоящие на страже, растерянно переглянулись. Серима кинулась к товарищу.

– Позволь нам помочь, Тормон. До ночи тебе все равно нельзя показываться Пресвелу на глаза, иначе тот убьет заложников. Горцы – отличные следопыты, да и собраться в путь им недолго. Кроме того, Аннас потребуются защитники. Если крылатые убийцы нападут в темноте, ты горько пожалеешь, что отказался от нашей помощи! Торговец натянул поводья.

– Вашей?

– Разумеется. – Серима уже седлала резвого скакуна, подаренного ей горцами. – Ты же не думал, что я брошу друга в беде? Еще с нами будут Кетейн и его храбрецы.

Тормон помедлил, разрываясь между здравым смыслом и отчаянным влечением действовать немедленно. Потом кивнул:

– Давайте, только скорее!

Прошло совсем немного времени, и маленькая группа верховых покинула крепость. Леди решительно отказалась от предложенного товарищем сефрийца. Она уже привязалась душой к легкому, быстроногому коню, со спины которого к тому же гораздо удобнее разговаривать с Кетейном, а это немаловажно, если учесть угрюмую одержимость Тормона: не молчать же всю дорогу!

Свинцовые небеса над унылыми торфяниками хмурились по-зимнему, разражаясь то ледяной изморосью, а то и первыми пригоршнями сырого снега. В продуваемых ложбинах качались на ветру папоротники и верески, поседевшие от инея.

Трое из дюжины всадников держали наготове длинные луки и стрелы. Ехать приходилось со всей осторожностью: даже малейшая ошибка могла стоить жизни заложникам. К счастью, следы копыт четко выделялись на влажной земле. Впрочем, горцы часто отступали от проложенной Пресвелом тропинки, выбирая собственные тайные пути. Осмотрительный Кетейн с трудом осаживал торговца, обезумевшего от горя,– тот так и рвался вперед, разделаться с похитителем дочери.

Серима приблизилась к товарищу.

– Мы спасем ее, Тормон. Обещаю тебе. Если это в человеческих силах, мы освободим их обеих.

– Да? – Торговец бросил на нее взгляд, преисполненный страдания. – После всего, что случилось, трудно хранить какую-то веру. Канелла ушла навсегда. Затем исчез Сколль, в котором я души не чаял. Теперь моя дочка в руках помешанного. – Он запрокинул лицо к небесам: – За что такая кара? Чем я это заслужил? Разве хоть кто-нибудь видел от меня зло?

Ответить было нечего. Наездники поскакали дальше в молчании. Вдруг Тормон повернулся к спутнице.

– Это он убил Грима, верно?

– Боюсь, что да. Я сразу же узнала нож. – Серима сокрушенно вздохнула. – Не понимаю, как подобное могло произойти. Пресвел всегда казался мне самым благоразумным, уравновешенным. Хотя крушение Тиаронда изменило его до неузнаваемости.

– Я замечал, как он надоедает Рохалле своими приставаниями, – кивнул собеседник. – По-моему, она и с Аннас-то не расставалась не только из любви к детям, но чтобы избавиться от него. Но милая девушка никогда не жаловалась.