Фиона Макинтош - Месть

Но что дальше? Вот над чем лихорадочно размышлял Саксен. Похоже, Гот уже не способен никому причинить вреда. Вместо того, чтобы рисковать… Может быть, лучше вернуться в Тал? Известить Херека, который уже возвращается на юг, в столицу? Или первой эту новость должна узнать Элисса? Да, конечно. Вряд ли она обрадуется, услышав, что Гот на самом деле еще жив. Но сюда можно будет вернуться – и не в одиночку, а с отрядом королевских воинов, схватить этого выродка и найти для него достойную кару. Равно как и для его подлой сообщницы. Саксен кивнул. Мудрое решение.

Он услышал крик Клута, но предупреждение запоздало. Что-то крепко ударило клука по голове, и он без чувств рухнул на землю.

Саксен очнулся. Он не понимал, где находится, и не чувствовал ничего, кроме слабости. Где-то во тьме послышался громкий голос. Очень знакомый. Ненавистный. Голос Ксантии.

Кто-то крепко держал клука.

– Только шевельнись, бродяга, глотку перережу, – человек шипел Саксену прямо в ухо. – А потом пасть порву до самой задницы.

Забавное обещание. Клук почувствовал, как в носу щекочет от смеха, но сдержался. Когда находишься в подобном положении, разумнее делать то, что тебе говорят. Однако он чуть приподнял веки и попытался оглядеться, хотя перед глазами плыл туман. Скорее всего, его оттащили на задний двор. Здесь было темно, хоть глаз выколи. Ксантия, похожая на безумного упыря, стояла в дверях и бранилась на чем свет стоит. Комната у нее за спиной была ярко освещена.

Потом пленник сообразил, что женщина не узнает ни его самого, ни человека, который его схватил. Поистине, клука Саксена хранили звезды! Не стесняясь в выражениях, Ксантия объясняла «подзаборникам», что их ожидает, если они не уберутся отсюда прежде, чем она досчитает до ста. После этого дверь с треском захлопнулась.

– Ну что, будешь выделываться, долговязый?

Клук сплюнул, почувствовал на губах привкус крови и помотал головой. Еще один незнакомец щелкнул кремнем о кресало, и темноту разогнал язычок пламени.

– А теперь запомним друг друга. Того, кто хочет твоей смерти, стоит знать в лицо.

Первое, что заметил Саксен, – это синевато-багровый шрам, который наискось пересекал лицо незнакомца от виска до скулы. Под рассеченной бровью чернела пустая глазница. Саксен пожал плечами. Может быть, один глаз для этого красавца – слишком много? Потом бывший акробат вспомнил о кинжале, который очень некстати упирался ему в гортань, и решил, что силы явно неравны. Пожалуй, драку стоит перенести на другое время.

– Где мой сокол?

Одноглазый был похож на человека, который услышал что-то новое и весьма забавное.

– Клук? Так-так. Что-то ты далеко забрался, золотце.

Если хочешь по-настоящему оскорбить клука, назови его «золотцем». Однако Саксен сдержался.

– Где мой сокол?

– Теперь это наш сокол, – Одноглазый ткнул пальцем в сторону кустов, где смутно темнел чей-то силуэт. Человек держал сокола. И держал очень крепко.

Саксен снова посмотрел на Одноглазого.

– Можешь взять все мои деньги и…

– Уже взял, – Одноглазый тряхнул у него перед носом кошельком и улыбнулся.

Свет в доме погас. Кругом стояла тишина.

– Отдай птицу, – Саксен понизил голос. – Иначе я тебя убью.

– Пока что нож держу я клук. А мой друг сломает твоей птице шею, если ты на меня полезешь. Так что будь умницей и делай то, что тебе говорят. Вали из Карадуна, и побыстрее.

Саксен решил подойти к делу с другой стороны.

– Зачем тебе сокол?

– Хам, куда мы плывем, хищные птицы в диковинку. Тем более такие красавцы. На Чужестранных островах за него отвалят кучу золота. Ее величество обожает соколов. Ей нравится смотреть, как они убивают птичек.

– Я не шучу.

– Что, собрался меня прирезать?

Саксен медленно кивнул. Интересно, что будет дальше… И с удивлением услышал смех Одноглазого.

– Ох, как страшно. Аж поджилки трясутся. Ладно, дружочек, до новой встречи… – грабитель снова рассмеялся, дал Саксену крепкого пинка и погрозил ему пальцем. – Топай, топай, мой золотой. Я сохранил тебе жизнь, потому что вижу: то, что я у тебя забрал, тебе очень дорого. Очень. Но не стоит перегибать палку. Меня зовут Янус Квист. Не забудь, ладно?

Больше Саксен ничего не слышал. Он только успел заметить, как Квист кому-то подмигнул. Потом на голову клука Саксена опустилось что-то тяжелое, и он упал, как подкошенный.

– Бери его, езжай на юг и брось где-нибудь, – приказал Янус Квист. – Чем ближе к столице, тем лучше. Не хочу, чтобы он сюда возвращался.

Клут так увлеченно искал место, откуда можно будет увидеть Гота, что не услышал шагов. Разбойник подкрался к соколу, набросил на него птичью сеть, а в это время остальная шайка схватила Саксена и утащила куда-то в темноту. Чьи-то ловкие пальцы осторожно извлекли пернатого пленника из сетки и стянули ему клюв тонкой бечевкой. При этом Клут все-таки успел клюнуть негодяя, но это было слабое утешение.

«Не сопротивляйся, Клут. Побереги силы. Давай подождем и посмотрим, что им нужно».

По правде говоря, Тор не ощущал в себе и половины той храбрости, которую внушал другу. Трудно сохранять присутствие духа, когда твое тело находится где-то очень далеко.

Надежды почти не осталось, когда друзья поняли, какую судьбу уготовили им Квист и его шайка. Они слышали приказ предводителя и могли лишь в отчаянии следить, как Саксена волокут по улице.

Здесь Клут был бессилен. Ему оставалось думать лишь об одном: что сулит им это опасное положение и как спасти Тора.

«Забудь обо мне, глупец! – рявкнул он. – У нас на счету каждый миг! Думай о себе, только о тебе… о том, как отсюда выбраться».

«Я не собираюсь…»

Клут не дал ему договорить. Ярость билась в каждой из его хрупких косточек, в каждом перышке, и Тор чувствовал это.

«Давай так: ты больше не станешь рисковать и делать наше положение хуже, чем оно есть. Понял? А теперь призови всю свою смекалку и что-нибудь придумай. Времени нет. Сейчас Квист засунет меня в мешок, и я перестану понимать, где нахожусь. Потом мы окажется на корабле, который плывет к Чужестранным островам. Ты умрешь во мне, и я тоже умру – потому что мое сердце будет разбито. Ты погибнешь, Второй из Паладинов не выполнил свой долг… Ты не можешь так со мной поступить. И поэтому сделаешь то, что я тебе сказал. Прямо сейчас!!!»

«Чего ты от меня добиваешься?» – заорал Тор. Сейчас ему стало по-настоящему страшно.

«Думай, как можно воспользоваться своим даром. Думай, Тор! Думай! Вспомни все, что знаешь. Ответ в тебе самом. Лисе всегда говорила: на все есть ответ, надо только правильно задать вопрос. Не сдавайся! Спасай себя. Нас… – тихо добавил он и смолк.

На миг Тор почувствовал себя потерянным и беспомощным. Когда он был ребенком, не любовь родителей и не их поддержка позволяли ему чувствовать себя защищенным от всех бед. Дело было в другом: он знал, что обладает силой, природу которой никто не может постичь. Для него не было ничего невозможного. Даже когда Меркуд предложил ему ритуал перемещения душ, Тор верил, что он у него получится. Но прошло несколько лет, и его уже гложут сомнения. Он может сделать выбор… и погибнуть. А Клут? Нет, Клут не сомневается. Клут, его самый близкий, самый верный друг. Клут без колебаний примет смерть, если решит, что это спасет Тора.