Дэвид Дрейк - Слуга Дракона

– Этого мне хватает. – Он повернулся, чтобы уйти.

– Подожди, – воскликнула Шарина. Птичья голова повернулась на сто восемьдесят градусов, так что круглые глаза смотрели на нее из-за плеча. – Я тоже чужестранка в Валхокке. Мой дом далеко отсюда… гораздо дальше, чем ваш.

Далар развернулся, чтобы снова оказаться лицом к лицу с девушкой, ноги его при этом совершили некое подобие танцевального па.

– Мне ничего неизвестно об этом городе, – продолжила Шарина, облизнув губы. – А также неизвестно, сколько придется здесь пробыть. Мое имя Шарина ос-Рейзе.

Ей удалось сдержаться – не закричать и не отпрыгнуть в ужасе, когда Далар на ее глазах сам себе свернул шею, но повторения этого трюка она не жаждала. Девушка подозревала: птица использовала нечеловеческую гибкость, чтобы ограждать себя от излишне любопытных зевак.

– Вы хотите, чтобы я послужил вам проводником, Шарина ос-Рейзе? – ровным голосом спросил Далар.

– Я хочу нанять вас на службу в качестве телохранителя, – поправила его девушка. Она старалась держаться лицом к собеседнику. Похоже, он привык именно так разговаривать. Янтарные глаза птицы с круглыми черными зрачками неотрывно смотрели на нее. – Раньше у меня не было денег, но теперь они есть, и мне нужна защита в незнакомом городе.

Шарина имела в виду ровно то, что сказала: получить нужного исполнителя и расплатиться с ним частью своих богатств. План созрел в ее мозгу в момент разговора. Она слабо себе представляла, каков боец из Далара – хотя вид когтей на этих лапах внушал невольное уважение, но одно девушка знала точно: воин чести, который не позволяет себе взять лишнего с незнакомца, никогда не перережет ей глотку за пригоршню сребреников.

Солнце садилось. В некоторых окнах на восточной стороне улицы уже зажигались масляные лампы, западная сторона все еще освещалась закатными лучами.

– Я – Далар, сын Роконора, – повторила птица. Она говорила спокойно, хотя в словах ее слышалась законная гордость. – Тридцать дней ветер нес на север обломки, на которых я держался. Временами шел дождь. Я обсасывал собственные перья, чтобы не погибнуть от жажды. Питался сырой рыбой, которую удавалось поймать. Нет никого в Валхокке, кто бы проделал больший путь, чем я, госпожа.

– Есть я, мастер Далар, – сказала Шарина. – Мы с вами оба чужестранцы. Мне может понадобиться ваша сила, но еще больше я нуждаюсь в вашей честности. Согласны ли вы служить мне?

– Если вы беретесь обеспечивать меня наилучшим питанием и жильем, достойным воина, Шарина ос-Рейзе, – ответила птица. – Кроме того, на каждый День Года мне необходимы новые подвязки для моих когтей. Вообще-то говоря, традиции дома Роконаров предполагают, что главный телохранитель в качестве знака уважения получает еще и женщину из гарема нанимателя – после особо крупных побед… Но я думаю…

Далар широко распахнул свой широкий клюв и заквохтал, как рассерженная курица. Шарине потребовалось несколько мгновений, чтобы понять: он так смеется.

– Я думаю, – подытожил Далар, – что мы сможем вместе пережить это.

Шарина с облегчением перевела дух и сама удивилась своей радости. Ей действительно нужен охранник – это правда. Милко проявил себя честным человеком, но девушка не сомневалась, что среди жителей Валхокке сыщется также немало воров и убийц. Как в любом другом городе… А одинокая женщина, вышедшая от ювелира с полным кошельком, наверняка вызовет среди них нездоровый интерес.

Но Шариной двигал не только здравый смысл. Она чувствовала себя чужой в этом городе. И ей было очень важно объединиться с кем-то, кто также не принадлежал Валхокке – гораздо важнее, чем способность птицы защитить ее от разбойников.

– Ну что ж, – заявила она. – Начнем с еды и жилья для моего телохранителя – а также и для меня самой. В первую очередь, еды… Скажи, есть приличная гостиница в Валхокке?

В голову девушке пришла еще одна мысль, и она добавила:

– Такая, где бы не возражали против чужестранцев?

Далар снова залился смехом – на свой собственный манер.

– В конюшнях «Золотого Тунца» мне предоставляют ночлег за один серебряный грош в сутки, – сообщил он. – Там достаточно чисто – насколько может быть чисто в конюшнях… И найдется комната для женщины со средствами. К тому же они не станут возражать, чтобы воин из рода Роконаров спал у нее под дверью.

– Ну, тогда пошли, – кивнула Шарина. – Послушай, Далар…

– Да, госпожа? – отозвался ее новоявленный телохранитель. Он остановился и принялся распускать завязки на корзине. На руках у него было по четыре пальца, один из них – большой. Как и сами руки, пальцы казались короче, чем полагалось бы человеку его роста.

– Я не знаю, когда покину Валхокку, – сказала девушка – И не знаю, куда направлюсь. Мне известно только, что это будет дальний путь. К тому же небезопасный – так мне сказали, и думаю, не обманули.

Шарина усмехнулась и подумала, а распознает ли Далар выражение человеческого лица. Похоже, да.

– Короче, – продолжала она. – Если это не нарушает твоих планов, не согласишься ли ты сопровождать меня в моем путешествии?

Далар снова рассмеялся.

– Да будет вам известно, госпожа: воин Роконара не задумываясь сунет руку в. огонь, если того пожелает его хозяин.

– Отлично, но будем надеяться, до этого не дойдет, – кивнула девушка. Сама же призадумалась, а что на самом деле имел в виду под опасностями Дракон. – А теперь давай позаботимся об ужине, хорошо?

– Минуточку, госпожа, – замешкался Далар. Он наконец покончил с узлами и снял крышку. Достав содержимое, бросил корзинку под ноги. – Раньше я не смел прикасаться к этому… Но теперь я снова воин.

И птица протянула Шарине свои раскрытые короткопалые ладони. На них лежала странная конструкция: две восьмигранные пирамидки, чьи основания соединялись тонкой цепочкой. Ее длину девушка не могла определить, поскольку цепочка струилась и переливалась, как ртутная. Все было сделано из одинакового темного металла.

Далар размотал цепочку где-то на ярд, держа прибор в правой руке. Масляные лампы в руках случайных прохожих освещали грани пирамидок, которые отзывались тусклым блеском. Раздалось короткое крак! – и плетеная корзина полетела в сторону, развалившись при этом на две нелепые половинки.

Далар сделал неуловимое движение, и крутящиеся пирамидки скрылись в его ладони – лишь блеснули белым светом звенья цепочки.

– Из чего это сделано? – спросила озадаченная девушка, надо же было хоть что-то сказать. Собственно, чему тут удивляться? Она же видела прежде танец птицы. – Я не узнаю металл.

– Разновидность бронзы, – легонько кудахтнула птица. – Очень прочная, кстати. Такая же твердая, как сталь, но не ржавеет.