Александр Романов - Человек с мешком

Вот в этом последнем я не был уверен совершенно. А то тогда бы уж вышел и вовсе какой-то апокалипсис. Но теоретически-то отчего нет?

Так что грех было не воспользоваться возможностью пугнуть их посильнее. Не переборщить бы только! А то, похоже, и «моих» высказанное предположение заставило заволноваться – зашевелились.

Самое смешное, что это могло быть и правдой. Причем без всякого вмешательства самодеятельных селекционеров. Просто-напросто количество жизнеспособных потомков с нужным набором генов за прошедшие тысячелетия и так должно было размножиться само собой.

И как еще они переплелись тут вне контроля – бог весть! Очень может статься, что не только Дареку и Шеро по силам напялить на себя древнюю реликвию.

Так что я решил не нагнетать далее эмоции и перешел в другую тональность.

– Правда, вас, господа, проблемы эти уже волновать не должны бы, – сообщил я им соболезнующе, напомнив: – Поскольку вы отныне мои пленники. И выпускать вас куда бы то ни было с миром я совсем не собираюсь. Скорее наоборот. Разве что…

Тут я сделал вид, что усиленно раздумываю об их возможной судьбе, ориентируясь в качестве индикатора на лицо короля Ядле. Оно у него по молодости было достаточно выразительное. Как у зверя, загнанного в угол. Трусом он отнюдь не являлся. Хотя и был чуть помоложе Дарека. Когда реакция его на паузу показалась мне достаточной, я продолжил:

– Сами понимаете, уважаемые, ничего хорошего вам у меня в плену не светит. За все мной вышеперечисленное. Возиться же мне с вами нет ни времени, ни желания. Но, может быть, все еще можно исправить. – Я прервался и выразительно посмотрел в сторону слушателей. Все так же настороженно молчали. Похоже, вступительные мои речи достигли своего эффекта. Я закончил: – Да, исправить. Может быть. Если, например, вы, господа, сможете мне убедительно представить способ, позволяющий всем нам выйти без потерь из теперешнего нашего положения, выше мной уже в общих чертах обрисованного. Вот такова моя позиция, господа.

Завершение речи встречено было общим молчанием. Причем мои сотоварищи молчали согласно уговору. Причины же молчания наших общих визави были вполне представимы.

Вот елки-палки! Я ведь и предположить не мог, даже вчера вечером, что до такого спектакля додумаюсь! А кто бы мне сказал еще месяц назад, что я буду этак вот отчитывать за одним столом всех высших чинов Дворанны?!

Ну может, и не всех, конечно, но тем не менее. Да еще утром, добиваясь согласия у Дарека с Анизом, я и вполовину не подозревал, что способен наговорить такое! Как-то мне это попроще представлялось.

Между тем раздумья среди аудитории все продолжались. Я даже забеспокоился слегка, не слишком ли нагрузил старейшин? Но тут наконец подал голос сам Капка. Да как просто!

– Сударь, – обратился он ко мне хорошо поставленным нейтральным тоном, – чего же вы от нас хотите?

Замечательный ответ. Из тех, что своей бессодержательностью очень аккуратно тянут время. Но я с предложенным не согласился – начни объяснять, потом заедешь неведомо куда. Нет уж.

– Да я ведь ясно сказал, – ответил я. – Могу повторить. Какой устраивающий всех здесь присутствующих выход вы можете предложить из сложившейся ситуации? В противном случае… – Я помолчал немного для эффекта, а потом ввернул еще одну вспомнившуюся откуда-то фразу: – Собственно, уважаемые, вы имеете совершенно свободный выбор между пером и веревкой, только и всего!

Боюсь, правда, глубину и тонкость юмора этой шутки никто из окружающих в полной мере не оценил – ни один даже не улыбнулся. Разве что Аниз дрогнул бровью. Ничего, пусть думают. Я решил ждать.

Возникло было желание покурить. Но я его быстренько отбросил. Ситуация представлялась не совсем той. Да и мандраж определенный присутствовал. Вовсе непросто вести такие переговоры. А если, ни к селу ни к городу возникла навязчивая мысль, у меня вместо сигарет опять паспорт вылезет? Непринужденно извиниться и запихать обратно? Та еще рекомендация для председательствующего.

– А вы, почтенные, что скажете? – обратился я к старейшинам, шушукавшимся на своей стороне стола. Их, похоже, оборот дела достал более всего. Ответ от них я получил тоже не сразу.

Но в конце концов поднялся выставленный ими оратор – к моему удивлению, совсем не Чештина, а Черпадло – и сказал:

– Сударь магистр, – он даже поклонился, старательно подчеркивая свое достоинство, – вы можете насмехаться над нами сколько пожелаете. Но вам все равно не заставить нас, хранителей нашего рода, поступиться заветами предков!

– То есть, – я не стал тянуть с ответом, – иными словами, вы согласны помереть сами и привести весь ваш древний род к бесславной гибели?

Черпадло не нашелся что ответить сразу, и я еще добавил:

– И учтите, пожалуйста, я нисколько не шучу! Я действительно жду от вас удовлетворяющего всех ответа. Выберите его сами, чтобы уж не было никаких обид и недовольств по поводу вашего якобы притеснения.

После такого заявления снова повисла тишина. Старейшины усиленно переваривали услышанное. Время текло томительными медленными каплями из неплотно закрученного крана.

К сожалению, я не мог заявить прямо, что мне от них требуется: старейшины достаточно показали, насколько готовы слушать Посланца без знака Великого Дома.

Капка, надо полагать, был не менее крут. Оставалось только изложить им ситуацию в требуемом виде и постараться не дать им позабыть о ней. Что я и делал.

Решение должно было родиться у них совершенно самостоятельно. Иначе я бы ни гроша не поставил на делаемый ими выбор. Правда, я, конечно, имел намерение подстраховаться на такой случай, не без того. Но выход они должны были найти сами.

Если смогут. Потому что пауза все затягивалась и затягивалась, а я, честно говоря, уже не знал, что предпринять далее. Ко тут на помощь мне пришел новый участник.

– Сударь, – снова подал реплику. Верховный магистр Капка, – мне кажется, нам с уважаемыми старейшинами, – он бросил взгляд через стол, – требуется время. Ваше предложение, на мой взгляд, заслуживает самого тщательного внимания. Но не без обдумывания же! Вы не можете дать нам какой-то срок на размышление?

Гм. Хоть что-то. Правда, затевая это дело, я надеялся на то, что решить все можно будет одним разговором, но… Тут, пожалуй, я слишком размечтался. Чай, не в кино. Монтаж не сделаешь.

– Хорошо, – постарался наиболее легко согласиться я. – Подумайте. Для начала – до завтрашнего дня. Сроки не поджимают, но к чему тянуть? Вам дадут возможность переговорить друг с другом. И даже не станут надевать на вас мешок. Но! Предупреждаю специально, чтобы вы не обольщались: контроль с вас не снимается. При малейшей попытке с вашей стороны что-либо предпринять реакция последует кардинальная.