Яна Никитина - Школа на Роковой Горе

– Дениэл, мне кажется еще рано, - заметил Главный Магистр.

– Может быть. Однако я считаю, что таких как она надо без долгих разговоров "бросать в воду". Если выплывет, значит, у неё большое будущее, если нет - то и не стоит тратить время.

Ничего себе, разговорчики! И вообще, о чем это они? Что рано? Давать мне третью степень? Несомненно. Это все равно, что вручить ребенку гранатомет. Не подумайте, я очень высокого мнения о своих способностях, просто нужно быть реалистом: знаний мне ещё явно не хватает.

Я не успела выразить свои сомнения вслух. Резкая боль во всем теле швырнула меня на колени, дыхание перехватило. В ушах звенели неясные голоса, перед глазами мелькали тысячи образов: мужские, женские, детские лица, люди, которых я когда-то знала, любила, ненавидела…

– … Париж стоит Мессы, мадам.

– Не сомневаюсь, сир.

– Но стоит ли он женских слез?

– Он стоит даже жизни. Только истинная любовь ценнее всего, но наше чувство угасло, точно свеча на ветру, о нем остались лишь воспоминания.

– Значит, Вы простите меня, Маргарита?

– Бог простит Вас, сир. Я могу лишь пожелать Вам удачи. Пусть счастливая звезда, что освещала путь Генриха Наваррского, хранит и короля Франции…

– … Бежим, Николя! Бежим! Облава!

– Но я должен найти Жанну!

– Твоя сестра в состоянии сама о себе позаботиться. Ты что, хочешь гнуть спину в Работном Доме?

– Но Жанна…

– Эта шлюха не стоит, чтобы о ней беспокоились.

– Не смей так говорить так о моей сестре, мерзавец…

– Говорят, их укус смертелен.

– Это так, царица.

– Но что это будет: быстрый конец или долгая мучительная агония?

– Я слышал, от яда этих змей умирают мгновенно.

– Прекрасно… Странно, это было почти не больно! Прощай, жрец. Встретимся в царстве Осириса… Не забывай меня…

– Прощай, Клеопатра! Ты была великой при жизни, останешься такой и в смерти… Я не забуду тебя…

Я отчаянно сжимала руками голову, надеясь избавиться от страшной боли, боли не физической, душевной. В сознании словно открылись какие-то шлюзы, воспоминания о прошлых жизнях, инкарнациях хлынули, сметая все на своем пути. Две могучие силы столкнулись во мне, мое прошлое и мое настоящее. Прежние воплощения безжалостно сминали мое нынешнее "я". Если я сдамся, позволю им одержать верх, кто знает, во что я превращусь? В чудовище? В сумасшедшую? Впрочем, это в тот момент я почти не осознавала. Все происходило на уровне инстинктов. Я сражалась. Трудно описать на что это было похоже. Может, на ментальный поединок. Противостояние силы воли и веры. Схватка не на жизнь, а на смерть…

Я постепенно приходила в себя, в горящие легкие хлынул воздух, звон в ушах прекратился. Вместо боли пришла злость. Да кто дал Магистрам право ставить на людях такие эксперименты? А они подумали, что со мной будет в случае неудачи? (Как выяснилось много позже - подумали. Они бы в очередной раз стерли мне память и отправили доживать свой век в родимом Пространстве, где я, кстати, и провела большинство прежних жизней.)

Прошлое… Странное чувство… И странное состояние. Я помнила свои прошлые жизни. Но лишь помнила! Как истории, произошедшие, пусть не с кем-то другим, но и не совсем со мной. Как смутная тень на краю сознания… Опыт и знания скорее иллюзорные, чем реальные. Восстановив память о своих прежних инкарнациях, как личность я практически не изменилась. Может быть, стала чуть мудрее, терпимее. Юношеская эгоистичность и легкомыслие сменились чувством ответственности, мир предстал передо мной совсем в ином свете. Я бы солгала, если бы сказала, что трансформация произошла мгновенно. Нет, в тот миг было положено только начало. Да и способствовало этому не только возвращение памяти, но и весь разговор с Магистрами. Первый шаг по тропе Великих был сделан…

Оглядываясь назад, я понимаю, что мое прошлое во многом закалило меня, и ступив на свой нелегкий путь я не чувствовала себя испуганной девчонкой. Карьера воришки в парижском "Дворе Чудес", нелегкая доля царицы Египта, путь монаха - отшельника, и, наконец, полная блеска и боли, ставшая легендой жизнь Маргариты Валуа… Ох, зря Магистры вернули мне память… Сами они об этом пожалеют ещё не раз! Вместо наивной, неискушенной в этой жизни девочки они получат ту, пред кем склонялись и трепетали великие мира сего. Да, мне предстоит еще многому научиться, да, во многом я осталась прежней, маленькой Ученицей из закрытого пространства, но в этом моя сила, а не слабость, ибо я не хочу быть бездушной и холодной, подобно… А впрочем, не важно. Жребий брошен…

Я открыла глаза. Оказалось, что я сижу в кресле у камина, куда меня любезно перенес Дениэл.

– Святая пятница, ну и фокусы вы выкидываете, господа! - пробормотала я.

– То же самое сказал твой благоверный, - с усмешкой заметил Молодой Магистр.

– Благоверный? - несколько секунд я удивленно смотрела на Дениэла, затем до меня дошло… - Черт! Черт, черт, черт! - я с размаху долбанула кулаком по ручке кресла. В глазах закипели злые слезы. Как же я раньше не догадалась? Как же он раньше не догадался? Ведь он-то наверняка уже все давно вспомнил! Недаром, так странно отреагировал на имя "Анрио", имя, которым я его называла в старые добрые (или не очень добрые) времена. Как же так! Неужто, Вам изменила Ваша хваленая проницательность, Генрих Наваррский?

– Спокойнее, пожалуйста, - Молодой Магистр материализовал японский веерок, и начал меня им шутливо обмахивать.

– Спокойнее?! - я готова была уткнуться лицом в колени и разрыдаться как последняя истеричка. Потрясений для одного дня было явно многовато… Только хваленое королевское достоинство не позволило мне унизиться до этого, - Я потеряла любимого человека, а теперь оказывается, что он ещё и мой бывший муж! А Вы говорите - спокойнее!

– Так ведь - бывший.

– Ну и что, - запальчиво воскликнула я, - Мы разошлись из политических соображений.

– В самом деле?

– Да, мы любили друг друга, - я отвернулась, стараясь взять себя в руки, - А теперь мы больше никогда не увидимся!

– Ну почему же: никогда, - веер в руках Магистра превратился в шелковый платочек, он протянул его мне, - Даже если говорить о смерти, я в отличие от большинства не придерживаюсь мнения что это - конец всему. Да и с чего ты решила, что Генрих умер?

– То есть, как? - я вскочила на ноги и замерла с платком в руке, точно плясунья, исполняющая народный танец, - Вы же сами мне это сказали.

– Я этого не говорил. Если припомнишь, фраза звучала так: "А как насчет этой дуэли, закончившейся столь плачевно для обоих её участников?" Что они оба погибли, ты решила сама. Маленькая хитрость во благо.

– Так что же там случилось?!

– Ну, Джеф, к сожалению, действительно, мертв, а вот Генрих отделался легким ранением. Правда, он исключен.