Энтони Рейнольдс - Печать Хаоса

Оно беспокоило, словно сами звуки этого слова были запятнаны порчей. Стефану стало не по себе, его кровь закипала от внезапного приступа гнева, зубы были крепко стиснуты. Мозг ненадолго затуманили видения кровопролития и резни, и он крепко сжал пальцы вокруг рукояти меча.

Черная кровь заструилась из носа Судобаала, он с явным трудом выговаривал заклинания. Ему сопротивлялась какая-то сила, и он почувствовал страх. Огненные глаза Хрота сузились, но колдун нашел в себе силы продолжить заклинание. Пот стекал по его морщинистому лицу. Он приблизился к кульминации, самой важной и трудной части. Одна неправильно произнесенная фраза, один неверный звук - и вместо ожидаемого результата его ждет вечное проклятие. Душа разрывалась в клочья, силы, которые он призывал, должны были вот-вот поглотить его. Но еще страшнее был гнев Князя Демонов, который сам был готов скорее пожрать его душу, чем дать ему прервать заклятие.

У колдуна задрожали ноги, и он схватился за посох, чтобы устоять. Пение его стало громче. Кровь снова потекла из носа и из ушей. Сосуды в глазах лопнули, и он опустил веки, страдая от боли. По морщинам стекали кровавые слезы. Он поднял руку, похожую на птичью лапу, и выкрикнул слова, призывающие темные силы.

Пение резко оборвалось. Аурелион пошатнулась и упала бы, если бы один из телохранителей не подхватил ее хрупкое тело. Эльфы быстро удалились через двор на свежий воздух за стенами Талабхейма.

Пока еще можно было докричаться до капитана, Аурелион пришла в себя и окликнула его:

- Берегись! Они идут!

Хрот с радостью услышал слова, которые должны были призвать создания, обитающие в царстве Кхорна, и довольно улыбнулся. Судобаал, весь в крови, рухнул на пол и потерял сознание, но на губах его осталась злорадная ухмылка.

По всему туннелю кровь, заливающая пол, начала кипеть и пузыриться. Из красной жижи поднялось нечто, ростом превосходящее человека. По его мощному телу стекали вязкие кровавые струи. Плоть под ними была цвета запекшейся крови, темная, лилово-алая. Существо расправило мощные плечи, напрягло мускулы, налитые силой. У него была длинная голова с огромными рогами, загибающимися назад, во рту теснились кинжалоподобные зубы. Раздвоенный язык метнулся вперед, словно пробуя воздух. Почуяв свежую человеческую кровь, существо вздрогнуло от ярости и возбуждения. Оно открыло страшные узкие огненные глаза. Это было порождение Кхорна, один из его верных солдат, кровопийца. Он испустил яростный рев, сжимая в руке тяжелый меч из черной стали с медной рукоятью, страшное оружие слуг Кхорна, и взмахнул им над головой.

Вдоль всего клинка были выведены сияющие руны Кровавого Бога. Кровопийца снова заревел и помчался по туннелю туда, где стояли солдаты Империи.

Из крови павших восстало множество подобных созданий. Это жертвоприношение было нужно им, чтобы выйти из царства Хаоса. Их было уже две сотни, и все мчались на битву.

Хрот Кровавый торжествовал. Он сам бросился в туннель, расправив алые крылья, кончики которых задевали стены. Алый туман ярости снизошел на него. Голос его перекрывал шум, создаваемый демонами Кхорна, и грохот имперских пушек.

Сотни пистолетных пуль полетели в первые ряды кровопийц. Но те все прибывали и прибывали, невзирая на то, что за первым залпом последовали второй, третий, четвертый… Хрот сам возглавил их и бросился на имперцев. Большинство пуль отскочило от его брони и красной кожи, но некоторые глубоко засели в теле и порвали крылья. Он просто не обращал на них внимания.

Одну из пушек направили прямо на него, но охваченному яростью Хроту все было нипочем. К ужасу орудийного расчета, залп не попал в цель, и Хрот понял, что Кхорн все еще благосклонен к нему. Он налетел на имперских солдат, и кровопролитие приняло серьезные масштабы.

Хрот приземлился, описав вокруг себя смертоносную дугу мечом и топором, и двенадцать человек упали замертво. Убитые отлетали к стене, кровь хлестала во все стороны. Он тяжело дышал, разгоряченный битвой. Демон У'зул, живущий в мече, требовал все больше смертей и разрушения, и владелец страшного оружия дал ему полную свободу.

Теперь, когда демон был выпущен, ярость, ненависть и мощь Хрота удвоились. Демон боролся с ним, стремясь подчинить его, но получалось наоборот. С каждым ударом сердца Хрота гибли три человека. Люди кричали от боли и ужаса, пока непобедимый воин кромсал их, а на смену ему уже спешили кровопийцы с тяжелыми мечами. Руки, ноги и головы разлетались в разные стороны.

- Назад! - крикнул Стефан. - В цитадель!

Он вонзил Рунный Клык в горло кровопийцы, тот упал и тут же снова превратился в лужу крови. Капитан колол и рубил демонов, пытающихся прорваться сквозь ряды солдат, и наконец, сумел выбраться из туннеля в цитадель, забрав с собой несколько человек.

- Уходите! Опускайте решетку!

Приказ тут же был выполнен, и тяжелая решетка преградила демонам путь. Многие солдаты остались на другой стороне, и Стефан клял себя за то, что не увел их раньше. Решетка с грохотом упала, давая последним из его солдат возможность подготовиться вместе с оставшимися защитниками крепости к решающей атаке сил Хаоса. Острые концы прутьев пригвоздили к земле нескольких кровопийц, разрубив некоторых из них пополам. Тела тут же растеклись лужами густеющей крови. Князь Демонов со всего размаху ударился о решетку и погнул ее, но не выломал. Его глаза и рога пылали, он бился о решетку снова и снова, нещад но ее уродуя. Кровопийцы вырезали тех, кто оказался по ту сторону. Огромный крылатый демон встал на колени и ухватился за прутья руками, напряг мускулы, и металл заскрипел, поддаваясь его мощи.

- Быстрее! - кричал Стефан, выбегая на свет.- Сюда! Готовьте пушки!

Люди на галереях заряжали мортиры. Внизу была продолговатая площадка, на которой можно было перебить демонов, не дожидаясь, чтобы они прорвались в Талабхейм. Галереи и бойницы, откуда должна была вестись стрельба, были безопасны - добраться туда враг мог лишь изнутри, то есть после захвата крепостных стен.

Капитан и его люди выбежали из внутренней цитадели, моргая на ярком солнечном свету. Маршал собрал последних защитников крепости в поле. Стефан молился, чтобы пушки на расстрельной площадке хорошо сработали и дали врагу серьезный отпор. Это было просто необходимо - людей оставалось до обидного мало.

- Коня! - закричал капитан.

- Вот и все, - сказал Маркус, глядя, как последние солдаты вместе с капитаном покидают внутренюю крепость, последний рубеж перед Талабхеймом.

Инженер распорядился, чтобы его любимый «Гнев Сигмара» поставили над последней расстрельнои площадкой, и решил, что, когда придет его последний час, использует великолепную боевую машину, чтобы как следует ударить по орде Хаоса. Все пушки были заряжены и приведены в состояние полной боевой готовности.