Майя Зинченко - Седьмое чувство

В небольшой, скромно убранной комнате, которую щедро освещал льющийся в раскрытое окно солнечный свет, стоял, повернувшись спиной к двери, монах. Это был высокий широкоплечий человек. Поверх обычной рясы на плечи он накинул теплый шерстяной плащ темно-синего цвета, в который зябко кутался. В углу на жаровне лежали еще не остывшие угли, но они не могли согреть монаха. Дарий дипломатично кашлянул, обращая на себя внимание. Монах быстро обернулся. Его лицо наполовину, так что оставался виден только гладковыбритый подбородок, было скрыто в тени капюшона. Монах молча показал рукой на одно из кресел, стоявших возле стены.

Затворник был живой легендой. Его уважали и боялись, а кое-кто даже настаивал на божественной природе монаха. Но на самом деле Затворник был человеком. Да, необычным, таинственным, умным, проницательным – но все-таки человеком. И когда-то у него были родители, которые и дали ему имя: Магнус. Бренн имел полное право гордиться таким необыкновенным наставником, что он и делал, не скрывая. Мудрость Магнуса начала входить в поговорки еще до рождения Дария, а это свидетельствовало о том, что Затворнику было уже очень много лет.

Гному было не по себе от проявленного к нему интереса, и он еще не пришел в себя после того, что случилось с ним в зале Оживающих Картин. Дарий чувствовал, что отныне частичка его сердца навсегда осталась там, где Предсказательница будет жить вечно. Ах, и зачем он только посмотрел на эту картину…

С тяжелой, непрекращающейся болью в груди Дарий покорно сел в предложенное ему кресло. Затворник, продолжая скрывать лицо, устроился напротив. Еще несколько минут прошли в молчании. Дарий старался не смотреть в сторону затемненного пятна под капюшоном, где было лицо Затворника, но он чувствовал, что Магнус изучает его. Дарий физически чувствовал его взгляд. От этого пристального осмотра у гнома поползли мурашки по коже. Мышь, воспользовавшись моментом, вылезла из кармана и, цепляясь коготками, поползла вверх и устроилась у Дария на плече. Затворник содрогнулся и, всплеснув руками, пытался отгородиться от гнома.

– Вы не любите мышей? – виновато спросил Дарий. – Извините, я не знал. Сейчас я его уберу.

– Не в этом дело. – У Магнуса оказался низкий, немного хрипловатый голос. – Просто спустя столько лет я так и не смог привыкнуть к своему дару. – Его руки безвольно упали. – А иногда он преподносит такие сюрпризы, что в голове не укладывается. Но ведь бывают и совпадения, верно? Случайности… – прошептал он. – Какая дорога привела тебя ко мне? Чего ты хочешь?

– Я видел в зале Марла две необычные картины, висящие друг против друга… – Дарий с удивлением обнаружил, что сказал совсем не то, что собирался. Он помолчал, собираясь с мыслями. – Хотя нет, речь сейчас не об этом. Дело в том, что у меня есть проклятая книга.

Монах не шелохнулся, ожидая продолжения. Гном вздохнул и достал чехол с книгой.

– Это только из-за нее ты приехал сюда? – спросил Затворник.

– В принципе да. Но меня волнует не столько сама книга, сколько то, что со мной произошло, когда я к ней прикоснулся.

И Дарий рассказал Затворнику историю, произошедшую с ним и «Синевой» Харатхи.

– Что значит: «Я не властна над тем, что старше меня»? – спросил Дарий. – Откровенно говоря, меня это очень пугает. Я много лет занимаюсь книгами, но никогда не слышал ни о чем подобном. Проклятая книга пожирает душу, ведь ни на что другое она не способна, а тут такой случай.

Затворник так сильно сжал подлокотники кресла, что костяшки его пальцев побелели. Он не торопился с ответом.

– Ты все узнаешь, обещаю, – выдавил наконец из себя через силу Магнус. – Но чуть позже. Что еще тебя волнует?

– Мои сны, – признался Дарий. – Правда, они даже на сны не похожи. Это скорее полуявь какая-то. Поэтому я не стал обращаться к толкователям. В них я разговариваю с… – гном вздохнул, – с мышью по имени Матайяс. Или правильнее сказать, что это он разговаривает со мной, потому что именно Матайяс инициатор этих встреч во сне.

– И о чем вы говорите?

– Когда как… – Дарий чувствовал себя донельзя глупо. Он понимал, что на первый взгляд несет полнейшую чушь, но молчать больше не мог. Он проделал длинный, полный опасностей путь и сейчас имеет полное право высказать все, что его волнует. Затворник просто обязан его выслушать. – Поймите, я не морочу вам голову. Мне это не нужно.

– Матайяс-с-с… – Магнус просвистел последнюю букву. – Редкое имя. Когда-то давно так звали одного умного, но не слишком везучего человека.

– Что это был за человек?

– Ему просто не повезло. Есть вещи, которые не зависят от наших желаний, – уклончиво ответил Затворник. – Да… А что ты сказал вначале насчет картин?

Дарию показалось или в голосе Затворника послышалась робкая надежда?

– Это картины Марла, изображающие Повелителя Ужаса и Предсказательницу. Ваш помощник Бренн как раз показывал мне зал, когда… – Дарий мысленно приказал себе успокоиться. Еще не хватало разреветься, как мальчишка, перед Затворником. – Предсказательница отдала мне цветок элтана, что держала в руке, а я передал его Повелителю Ужаса, портрет которого висел напротив. Если не верите, можете посмотреть, теперь цветок находится в его руках. Я никогда не слышал, чтобы нарисованный цветок…

Вдруг в голове гнома раздался невыносимый, зубодробительный визг и скрежет. Дарий, не выдержав, обхватил голову руками.

– Что происходит?! Откуда это?! – закричал он.

Его голосу вторил душераздирающий, полный боли крик Затворника. Несколько секунд этого кошмара показались гному вечностью. И когда скрежет неожиданно прекратился, ему стало так легко, словно он сбросил с себя несколько тонн груза. Магнус перестал биться в конвульсиях и сполз на пол. Он дышал тяжело, словно загнанная лошадь. Дарий с опаской опустил руки и склонился над монахом.

– Как вы себя чувствуете?

– Прости, я не должен был этого делать, – прозвучал слабый голос Затворника.

– Что вы сказали? – Дарию показалось, что он ослышался.

– Я не должен был пытаться прочесть твои мысли, – объяснил монах. – Это расплата. Ты едва не убил меня.

– Я?! – Гном отшатнулся. – Но я же ничего не сделал!

Монах несколько раз глубоко вздохнул, снова сел в кресло и покачал головой.

– Хорошо, что Бренн слишком ленив, чтобы пользоваться своим даром, – сказал Затворник. – Его бы убило мгновенно.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. И зачем вам нужно знать мои мысли? – Гном недоуменно нахмурился. – Я рассказал все, что знал.

– Я не хотел тебя обидеть, но так я поступаю с каждым. Для его же блага: бывает, что человек неосознанно скрывает правду или рассказывает не все, предпочитая умолчать о нелицеприятных подробностях. Тем более что твое дело наводит на определенные мысли. И я должен был их проверить. У меня не было выбора. – Монах откинул капюшон.