Майя Зинченко - Седьмое чувство

– Что же это такое?! – воскликнул он, вытирая набежавшие слезы.

– Это Мировое Дерево, – сказал ошеломленный монах. – Оно растет с миром, и будет расти, пока будет существовать этот мир. Оно его стержень, его основа. Я иногда видел его во сне. Дерево так прекрасно!

– Ты смотришь на него без всякой опаски, а меня оно ослепляет. Дарий, в чем тут дело?

– В этом месте мы перестаем быть самими собой, и принимаем тот вид, под маской которого мы обычно отгораживались от людей. Мартин носит маску Света ты, Рихтер, маску Тьмы. Поэтому ствол Мирового Дерева слишком ярок для тебя. Оно олицетворяет жизнь, а ты…

– А я смерть, – договорил за него Рихтер.

– Маска Света… – На лице Мартина заиграла радостная улыбка. – Мне еще никогда не было так хорошо. Можно я подойду к нему?

– Только если ты собрался сгореть заживо. – Дарий покачал головой. – Не стоит этого делать. Лучше посмотри, кто к нам присоединился.

Невдалеке застыли несколько мужчин и женщин в причудливых позах. Они не могли двигаться, но не переставали настороженно следить за Дарием. Гном подошел ближе.

– Ваши планы обратились в прах, – сказал он. – Я доволен, что могу лично сообщить вам об этом. Меня не удержать, не остановить. Обидно, что в свое время вы были великими людьми, но, не сумев сохранить свое величие, стали всего лишь жалкими богами. Обрекать собственного Создателя на Вечность – верх жестокости, и вы заслуживаете самого сурового наказания.

– Смилуйся! – с усилием прохрипел один из богов. – Мы не хотели, чтобы ты вернул все к Хаосу.

– Милосердие – странная штука. Что для одного – величайшее блаженство, для другого – ужасная кара. Чего вы хотели, вечной жизни? Хорошо же, вы ее получите сполна. – Глаза Дария гневно сверкнули. – Будете жить так долго, что устанете от этого. Кроме Трудоса. Он сможет уйти тогда, когда пожелает. Знайте, что все в мире будет меняться, кроме вас. Изо дня в день, из года в год, из тысячелетия в тысячелетие… Вы останетесь богами, сохраните свои способности, но будет ли вас это радовать? Вам захочется уйти от дел, но это будет невозможно. Вечная жизнь – что может быть ужаснее?

При этих словах Рихтер содрогнулся, представив себя на месте богов. Хотя вполне возможно, что он еще составит им компанию.

– Дарий, а как же их вторая половина? Она же не виновата в том, что они оказались такими недалекими, – напомнил некромант. – Получается, что ты и ее обрекаешь на вечные мучения.

– Да, ты прав, я не подумал об этом, – согласился Дарий. – Но эту проблему легко решить. Их вторая половина не будет рождаться до тех пор, пока я не разрешу этого. Она будет в великом Ничто, где не существует понятия времени. Они останутся совсем одни. – Он задумался, закрыв глаза, а когда открыл, сказал с усмешкой: – Все в точности как было написано в книге.

– В какой книге? – спросил Рихтер.

– В «Книге Имен». Вот она. – Дарий протянул книгу некроманту. – Это не оригинал, а очень хорошая копия. Я каждое утро открывал ее и читал наугад какие-нибудь строки. Ну да ты знаешь об этой моей маленькой причуде. В то утро, когда я впервые увидел тебя, среди прочих я прочел в ней такие строки: «Когда в Одном будет Множество, когда Свет и Тьма будут стоять напротив тебя, когда под Мировым Деревом сойдутся Повелители всех Миров, когда тебе предстоит сделать выбор – тогда прочтешь». Итак, видишь, все совпало. В Одном Множество – это, конечно, имеются в виду я и мои многочисленные жизни, Свет и Тьма – это вы с Мартином, ну а Повелители всех Миров – вот эти никчемные боги. Миров, как известно, девять, и богов, – Дарий на всякий случай пересчитал, – здесь тоже девять. Все сходится. Осталось только прочесть, что же в ней написано.

– Почему же ты не читаешь? – спросил Рихтер, заметив его нерешительность.

– Потому, что я уже знаю, что там. Но, может быть, ты хочешь это сделать?

– Но ведь эти строки предназначались не мне.

– Боюсь, что и тебе они будут полезны. – Дарий без труда нашел нужное место в книге.

Теперь на месте пустой страницы появились строки, написанные красными чернилами. Рихтер пробежал глазами текст и растерянно посмотрел на Дария.

– Что там? Я тоже хочу знать, – сказал Мартин, подходя ближе.

Некромант молча отдал ему книгу, которую монах принял со священным трепетом.

Вот что он прочел: «И если в Одном – Множество, и Свет с Тьмой стоят напротив него, и Повелители ждут своей участи под Мировым Деревом, значит, наступило время перемен. Путь к Богу, путь к самому себе, был долгим и трудным, но он завершился. Так устроен мир, что одни страдания сменяют другие, и если ты решил, что порог Вечности убережет тебя от терзаний о том, чего не изменить, то ты ошибаешься. Великая Судьба, наградив тебя ответственностью за всех, лишила тебя самого ценного – свободы. Ты попал в паутину собственных деяний, и она цепко держит тебя. За все нужно платить: за глупость, за могущество, за право давать жизнь. Но как бы ни была тяжела твоя ноша, всегда помни: ты никогда не был один и ничто не вечно. Даже Смерть».

– Дарий, а ты не можешь отказаться? – негромко спросил Рихтер. – И снова стать самим собой?

– Это невозможно. – Дарий грустно покачал головой. – И когда-нибудь я стану таким же, как нынешний Создатель – немыслящим, непомнящим, безумно уставшим, мечтающим только об одном: тихо угаснуть и никогда не возвращаться к жизни.

– Это страшно… – прошептал Мартин, роняя книгу.

Дарий быстро повернулся к нему. Монах был очень бледен, его зрачки расширились, по лбу и вискам текли капли пота.

– Зачем ты представил себе это? – ласково спросил Дарий. – Для человека слишком тяжело думать о таких вещах. А ты все еще человек… Твой путь освещается Светом, Мартин, так не сворачивай же с него. Никогда не сворачивай. Я буду рядом и всегда помогу тебе в трудную минуту. Но твое время здесь уже истекло, пора возвращаться обратно, к остальным. – Он дружески похлопал монаха по плечу, и тот беззвучно растворился в воздухе. – И вам, – обратился к богам Дарий, – здесь тоже больше нечего делать. На земле найдется немало проблем, требующих вашего внимания.

Фигуры богов мелко задрожали и рассыпались на мириады осколков, которые испарились при первом же соприкосновении с пылающей жаром почвой. Дарий повернулся к Рихтеру.

– Теперь, когда мы остались одни – Мировое Дерево не в счет, я могу ответить на твои вопросы, – сказал Дарий. – Мне придется это сделать, несмотря на то, что я бы все отдал, только бы избежать этого разговора.

– Ты знаешь, о чем я хочу спросить.

– Да, – Дарий глубоко вздохнул, – знаю. – И замолчал.

– Ну же? – не выдержал Рихтер. – Твое молчание выносит мне приговор вернее, чем твои слова.

– Рихтер, ты никогда не умрешь. Более того, ты должен будешь занять место самого Смерти.