Игорь Ковальчук - Черно-белая война

– Она моего типажа?

– Естественно. Иначе ты бы никогда не увидел ее. Но твой пащенок мне не нужен. Я ее видеть не желаю. Она убила мою сестру, – и повернулась уходить.

– Я назову ее Эмитой, – сказал Мэлокайн ей в спину. Гиада лишь на миг задержала шаг, но не вернулась. Она быстро пропала в мокрой осенней темноте, а потом с дороги проревел мотор автомобиля и затих вдалеке.

Мужчина остался стоять на пороге с мокрым свертком в руках. Он растерянно посмотрел на конвертик, и тут внутри что-то заворочалось, запыхтело, заскрипело, и Мортимер внес ношу в комнату. Больше пятнадцати минут вертел одеяло, прежде чем смог найти, где потянуть и где развязать, чтоб добраться до ребенка. На то, чтоб распотрошить пеленки, потребовалось куда меньше времени, и там глазам ликвидаторам предстало маленькое, красное, уродливое до ужаса существо в двух распашонках и большом подгузнике. Существо явно просыпалось и, поворачивая головку, причмокивало губами. Тут даже Мэл догадался, что малышка хочет есть.

Растерянный, он кинулся к телефону и замер с трубкой в руках. Куда звонить? В «скорую помощь»? Но, судя по всему, ребенок совершенно здоров. В какой-нибудь детский магазин? Но сейчас ночь, все магазины давно закрыты. Возможно, есть какие-нибудь ночные магазины, но как узнать, где они? Можно, конечно, влезть в Интернет, но сколько времени это потребует? Ребенка нужно кормить сейчас.

Внезапно ликвидатора осенила блестящая мысль. Он набрал номер отца.

– Да? – раздался в трубке спокойный голос. Где уж там понять, разбудил ли сын отца или тот еще не успел лечь – голос у Мэльдора всегда был совершенно одинаковый. Голос профессионала, привыкшего работать в любое время суток. – Что стряслось?

– Пап, мне нужна твоя помощь. Срочно.

– Так. – Адвокат и теперь был совершенно спокоен. – Мне приехать?

– Я не знаю… Сперва попытайся дать совет. Видишь ли, у меня тут… ребенок.

– Какой ребенок?

– Мой.

– Твой ребенок? Откуда у тебя взялся ребенок?

– Я потом тебе все объясню. Сейчас его нужно накормить и снабдить всем… Короче, всем необходимым. Ты можешь мне что-нибудь посоветовать?

– Прямо сейчас, ночью? – в трубке что-то зашелестело. – Я могу дать тебе адрес оптового склада, откуда тебе доставят все необходимое в течение часа. В ночное время доставка оплачивается по тройному тарифу, на вещи тебе оставят счет. Подожди немного, сейчас продиктую тебе список вещей… Или нет, пожалуй, закажу-ка я сам. И все-таки подъеду. Через час.

– А пока что мне делать с малышкой? – Мэл опасливо покосился на дочку.

– Она ревет? Просит есть?

– Пока не ревет. – Ликвидатор старательно прислушался к недовольному кряхтению маленького существа. – Но, кажется, скоро заревет.

– Так… – короткая пауза. – Что у тебя дома из спиртного?

– Пиво…

– Не годится.

– Ну… Есть водка, виски. Ликер.

– Сладкий?

– Приторный. Для Морганы купил.

– Очень хорошо. Ребенок нашего типажа? Мортимер? Проверь.

– Как?

– Пощупай у нее родничок. Помнишь, я тебе объяснял? Ну, пощупал?

– Пощупал.

– Мягко?

– Нет, твердо.

– Наш человек, – удовлетворенно сказала трубка. – Значит так, когда заревет, осторожно влей малышке в рот чайную ложечку ликера. Чуть позже можно еще. Он утолит голод и немного тонизирует ребенка. К тому времени мы уже приедем.

Мэлокайн не решился взять ребенка на руки – еще повредит ему чего-нибудь, но и отойти не мог. Вдруг она скатится с кресла. Малышка то и дело принималась беспорядочно махать ручками, такими маленькими, что они казались просто ненастоящими, и потихоньку хныкала, хотя на плач не переходила. Потерпев минут двадцать, ликвидатор все-таки добрался до стенного бара и влил ребенку в рот немного сладкого спиртного. Младенец затих, но ненадолго.

Мэл чувствовал себя совершенно беспомощным. Ему пришло в голову предложить ребенку хотя бы кусок хлеба, но он смутно вспомнил какой-то разговор, что еду младенцам надо давать осторожно, и решил все-таки дождаться приезда отца. Иногда он вскакивал с места и начинал ходить вокруг кресла, на котором задремала девочка, потом сообразил, что во дворе темно, как в яме, и грузчики даже не смогут разобрать, куда подъезжать. Он рванулся было под дождь, но сообразил, что ребенка не стоит оставлять одного, и прихватил его с собой.

Малышка болталась у него на руке, как тряпичный пупс. Под холодным дождем она проснулась, захныкала и задергала ногами, Мэлокайн смутно почувствовал, что, кажется, делает что-то не так, и ребенок, поскольку он почти раздет, вполне может простудиться, подумал и сунул девочку себе за пазуху. Он включил два прожектора, уже укрепленных на площадке перед домом, и распахнул ворота. На его животе что-то невнятно шевелилось.

Мэльдор приехал почти одновременно с фургоном спецдоставки. Грузчики в ярко-желтых дождевиках быстро попрыгали из машины, открыли дверцы, которые почему-то располагались не с торца контейнера, а сбоку, навалили на плечи большие картонные коробки. Автомобиль Мэльдора притормозил рядом, и оттуда выскочила Дебора в дорогой накидке с широким капюшоном. Отец Мэла задержался, запирая двери.

– Эй, хозяин, куда нести? – зычно спросил самый рослый грузчик.

– Сюда, на крыльцо. И в дом.

– Наследим в доме, хозяин.

– Да ничего. Подотру.

– Где ребенок? – требовательно крикнула Дебора, подбегая к сыну, с которым за последние двадцать лет они вряд ли перекинулись больше чем двумя десятками фраз. – Где он?

– Вот. – Мэлокайн настолько растерялся, что просто вытянул из-за пазухи ребенка и вручил его матери.

Дебора опешила, но тут же схватила младенца мертвой хваткой, прижала его к себе, заворачивая в край накидки, и начала кричать на сына.

– Да ты что, с ума сошел? Ты раздетого ребенка на такой холод вытащил – ты что же, хочешь, чтоб малыш подхватил воспаление легких? Да еще и под дождь! На дворе октябрь! Малыш же еще совсем слабенький! Боже мой, чем же эти мужчины вообще думают? Конечно, он плачет, да не от голода – от холода! Идиот!

– Неси малыша в дом, – сказал, подходя, Мэльдор. – Незадачливого отца будешь ругать потом. Ребята, за сколько согласитесь собрать кроватку?

– Папаша, кинешь по десятке каждому?

– Без проблем. И по бутылке пива. Что там еще собирать?

– А черт его… Кажется, пеленальный столик.

– Ну еще по десятке подкину. Сами считайте, сколько я там буду вам должен. Дебора, неси ребенка в дом.

– Не распоряжайся тут, – но при этом почти бегом поднялась по лестнице и внеслась в спальню с такой скоростью, будто за ней гнался волк. Захлопнула за собой дверь, но тут же появилась обратно. – Мор, тащи сюда подгузники, пеленки и одеяло.

Она вынесла из спальни девочку лишь тогда, когда та, плотно завернутая в пеленки и одеяло, уснула в тепле и довольстве.