Денис Чекалов - Дарующая жизнь

Впрочем, Франсуаз оказалась не единственной, кто счел поведение дракона странным.

– Христианская молитва? – удивился один из стражников.

Дракон дочитал «Отче наш» до конца, потом отвечал:

– Христианство, бескрылый мой, религия древняя, но единственно верная. В чем она заключается? Спустился однажды Господь на землю, в человеческом обличье. Людишки, поди, обрадовались, начали ему поклоняться. Только существа эти, сам знаешь, гнусные, добра не помнят, а в головах у них только злобные мысли бродят. В конце концов, и Бог им не угодил – тогда они его взяли и страшною смертью умертвили.

– Люди Бога убили? – не на шутку перепугался охранник. – И что же, он потом их всех огненным мечом порубил?

Дракон улыбнулся.

– Вижу, главной христианской идеи ты так и не уловил. Ничего, бескрылый. Я поясню. Бог-то он все предвидел заранее. А смысл его поступка такой: если вы, черви ничтожные, даже Господа убили – значит, всех вас, людишек, убить надо. Но не сразу всех, а медленно, через великие страдания.

Чешуйчатый проповедник поднял когтистую лапу.

– Создал тогда Господь чуму, болезни разные неизлечимые, войны, ядерное оружие, химическое и всякое иное. Посеял он меж людей злобу и ненависть. С тех пор они только и знают, что друг другу глотки перерезают. Маленьких детей, и тех, не щадят. В этом главный смысл христианства: возлюби ближнего своего, как самого себя.

Окровавленные зубы дракона оскалились в отеческой улыбке.

– А что человек, букашка жалкая, к себе испытывает? На поверхности, да, гордыня его гложет. Но в глубине души-то людишко понимает, что жалок он, слаб и никому не нужен. Раб он божий, червяк, и больше ничего. Когда гордыня и осознание ничтожности своей сталкиваются, человек начинает себя ненавидеть. Понимаешь теперь?

– То есть Бог велел людям ненавидеть друг друга так же, как они самих себя ненавидят?

– Правильно!

Дракон был доволен.

– Вот и постиг ты, бескрылый, сущность христианства. А теперь давай, не мешкай. Отводи часть обеда в другую камеру, а этих начнем поджаривать потихоньку.

Темная туша дракона занимала теперь почти весь вход в подземелье.

По всей видимости, когда они спускались сюда, ни одному из стражников и в голову не пришло возглавить шествие. Тогда оскаленные зубы твари оказались бы прямо за его спиной. Поэтому теперь наемники не могли протиснуться внутрь.

Возникла небольшая заминка.

– Хорошо, что ты успел помолиться, – громко произнесла Франсуаз, выходя вперед. – Скоро ты предстанешь перед своим создателем. Впрочем, сотворить такого уродца можно было разве что по ошибке.

Подслеповатые глаза дракона прищурились.

Как и все его сородичи, он страдал дальнозоркостью и плохо видел то, что находилось вблизи. Пару мгновений тварь рассматривала Франсуаз, затем отчего-то пришла в возбуждение. Длинный хвост дернулся, едва не прищемив пару наемников.

– Я узнал тебя, – в голосе дракона звучало удовлетворение.

Вместе со словами из его пасти вырывались маленькие язычки пламени.

– Ты – демонесса из крепости. Ты убила шесть моих братьев, трех сыновей и еще четырех из нашего племени. Погубила коварно, хитростью. У тебя даже не хватило смелости сойтись с ними в честном бою.

– Что я, дурочка, – пробормотала Френки.

Она добавила громко:

– Все они были кровожадными маньяками. Думали только о том, как сжечь больше кикимор и леших. Не могли дня прожить, чтобы не убить кого-нибудь.

– Это правда, – согласился дракон. – Теперь на болотах правят кентавры и мы уже не можем охотиться так вольготно, как раньше… Но скоро мы соберемся с силами и сровняем с землей их крепость.

Он облизнулся.

– И вот – какое чудесное знамение послано нам Всевышним. Сегодня мне на обед пойдешь ты. Завтра нам будет принадлежать все болото.

Франсуаз улыбнулась.

– Я прикончила твоих когтистых дружков с помощью хитрости. Но не потому, что не хотела биться один на один. Напротив! Они сами отказались. И твои братья, и сыновья – все они струсили.

В глазах чудовища вспыхнула ярость.

– Ты лжешь, коварная демоница. От таких, как ты, правды никогда не услышишь. Ни один из моих собратьев никогда не бежал сражения.

– Майкл, – прошептала Франсуаз. – Открывай щит.

Здесь мне следовало выругаться; однако эльфы-аристократы никогда так не поступают, поэтому я промолчал.

Каждый эльф, отправляясь в дорогу – хоть в дальние края, хоть на угол за горячими булочками, – накладывает на себя заклинание, защищающее его от стрел. Если ваши ментальные способности укреплены путем многолетних тренировок, щит может закрыть не только вас, но и вашего спутника.

Однако думать о том, чтобы возвести стену, которая бы спасла всех заключенных, – нет, такая идея могла прийти в голову только безумцу.

Или Френки.

– Щит не продержится и двух минут, – отвечал я.

– Этого хватит.

Я кивнул.

Прозрачная сфера, окутывавшая меня, распахнулась, выгнулась и обратилась в зонтик. Теперь он плотно закрывал все подземелье, отделяя пленников от дракона и тимуридских наемников.

Ненадолго – минуты на полторы.

Вряд ли кто-нибудь мог заменить, как я это сделал. Разве что астролог и тот заклинатель духов, о котором я уже упоминал. Но если так, они не подали вида.

– Мы были посланы сюда самими богами, – гремел дракон. – Наша великая цель – очистить землю от семян зла – таких, как ты. И, разумеется, съесть их после этого в зажаренном виде. Некоторые драконы, правда, тушат свои жертвы в болотной воде, но большинство почитает это за ересь. Кто поверит, что мы, святые воины божий, отказались от открытого боя?

– Тогда дерись со мной, – сказала Франсуаз.

Дракон усмехнулся.

– Ты так часто лгала, дьяволица, что уже не различаешь сказку и быль. Лучше смирись со своей судьбой. Могу заверить, что не стану слишком долго вас поджаривать. Люблю бифштекс с кровью.

– Дерись со мной, – повторила девушка. – И если выиграю я, ты отпустишь всех этих людей.

Дракон не расхохотался.

Злодеям положено хохотать в таких случаях, поэтому читатель может почувствовать себя обманутым. Однако лгать и приукрашивать события я не привык. Чего не было – того не было.

Однако у рептилии были все основания для смеха.

Победить дракона в открытом бою – задача лишь для самоубийцы. Я не говорю здесь о молодых дерзких дракончиках, о виввернах, о дракках и мантикорах. Многие герои создали себе имя, сражаясь с такими чудовищами.

Правда, это имя в конце концов оказывалось на их могильной плите, но это уже мелочи.

Но одолеть настоящего, большого дракона…

Рассказывали, что Согдан-освободитель когда-то сотворил такой подвиг. Но при этом он восседал на лучшем из боевых пегасов, которых выделил ему местный король. Франсуаз же не могла подняться в воздух иначе, как подпрыгнув.