Андрэ Нортон - Магия восьмиугольного дома

– Канак [1] [1] Канак – прозвище канадцев в США. – Прим. перев . , канак, ходит как утка!

Лорри Маллард, глядя прямо перед собой, пошла быстрей. Она решила, что ни за что не побежит, но не могла не слышать эти ненавистные слова. Еще два квартала, а Джимми Пурвис, Стэн Вормиски и Роб Локнер совсем близко.

– Канак…

В носу у нее щипало, но она не заплачет, ни за что! И не побежит, чтобы они могли гнаться за ней до самого дома. Мальчишки, злые, ненавистные мальчишки! Смотрят на тебя, и смеются, и шепчутся о тебе в классе, стараются потянуть тебя за волосы или схватить твой портфель с книгами, гонятся за тобой и поют злые, ненавистные песни. Еще два квартала…

Если только она не пойдет коротким путем, мимо ведьмина дома.

Лорри чуть повернула голову – достаточно, чтобы увидеть начало переулка, того самого, в котором густые разросшиеся кусты скрывают ржавчину на старой железной изгороди. Похоже на джунгли с рисунков в учебнике по социологии, если бы джунгли могли в бурю потерять всю листву.

Социология! Лорри нахмурилась. Дома в Канаде, в школе мисс Логан, у них не было уроков по социологии. И мальчишек тоже не было. У них была история, а она хорошо училась по истории. Но теперь кажется, что она изучала не ту историю. Ей тут не место. Если бы только бабушке не нужно было уезжать в Англию, где старая подруга могла бы позаботиться о ней после операции.

– Канак…

Лорри крепче ухватила портфель. Чуть приподняла маленький заостренный подбородок, плотнее сжала губы. Ведьма, которая, возможно, прячется за закрытыми воротами, не так плоха, как Джимми, Стэн и Роб. Лорри намеренно пошла медленней.

Мальчики и девочки боятся – или говорят, что боятся – ведьмина дома. Лорри слышала, как они подначивали друг друга перелезть через изгородь и постучать в дверь. Но никто не делал этого, даже Джимми Пурвис.

Справа от нее, на противоположной стороне переулка, красное кирпичное строение с выбитыми стеклами в окнах, поверх которых прибиты доски. Когда-то это была конюшня, в которой держали лошадей и экипажи. Дальше начинается площадка для парковки машин из того дома, в котором живет Лорри, пустая и холодная: в это время дня здесь всего две машины.

Ветер проносится по переулку. Он поднимает листья и шуршит ими. Большинство деревьев и кустов за оградой голые. Но все равно трудно что-то рассмотреть: слишком густо переплелись ветки.

Лорри на самом деле не верила, что здесь живет ведьма или что там, внутри, стонет призрак, хотя Кэти Локнер клялась в этом. Тетя Маргарет говорила, что это просто старый-старый дом, не такой, как строят сейчас. Его называют Восьмиугольный дом, потому что у него действительно восемь сторон. И в нем живет очень старая леди, которая не очень хорошо ходит и потому никогда не выходит из дома.

Переложив портфель в другую руку, Лорри направилась к воротам, запертым на цепь. Дом странный, насколько она может видеть. Набравшись смелости, она просунула руку между прутьями ограды, оставляя следы ржавчины на плаще, и раздвинула ветки, чтобы посмотреть получше. Да, дом не такой, как другие. Она видела ступеньки и лестницу и угловатую стену с очень высокими заостренными окнами. Лорри решилась.

Она ответит на вызов, хотя ей его никогда не делали. Она обойдет вокруг всего ведьмина дома и посмотрит все, что сможет увидеть. Поставив портфель, она попыталась стереть с плаща ржавчину. Здесь переулок кончался, и она повернула по улице Ясеней на север, а не на юг, медленно прошла перед домом.

Здесь заросли кустов и деревьев не такие густые, как в переулке. В них оказался промежуток, и Лорри с легким удивленным возгласом остановилась. Когда они в последний раз проходили здесь, ей приходилось торопиться за тетей Маргарет, за которой всегда сложно угнаться. Тогда она только приехала в Эштон, на всех ветвях были листья, и поэтому она не видела этого оленя, большого, как настоящий, но черного и зеленого, не коричневого, будто бы он порос мхом.

Лорри подошла поближе к ограде. Олень стоял на большом каменном блоке, и здесь была кирпичная стена; между кирпичами рос зеленый мох. А дальше начинался дом. У него высокие окна – то, что ей видно, закрыто ставнями, – и дверь. Перед ней груда листьев, будто некому собрать их и сжечь.

Лорри прикусила нижнюю губу… Листья собирают в большие груды, и запах дыма такой приятный. Однажды они положили в самую середину костра три большие картофелины. А когда достали, они снаружи были черными, но их можно было разломить и съесть с солью. А вокруг собирались белки и выпрашивали кусочки.

Тогда она была совсем маленькой. Должно быть, это было пять-шесть лет назад. Но она все помнит, хотя и не хочет вспоминать. Теперь, когда она живет здесь, где нет листьев, чтобы их сжигать, ничего нет, где ее зовут глупым канаком… хотя она совсем не ходит, как утка!

Лорри поставила портфель на землю между ногами, чтобы взяться на ворота. Цепи на них нет, но они, конечно, закрыты. И все эти листья…

Во дворе у мисс Логан рос большой дуб. И можно было искать желуди, кто найдет самый большой. Ей это никогда не удавалось, зато Анни, ее лучшей подруге, в прошлом году удалось. Она нашла настоящую громадину, размером почти с палец. Мисс Логан, Анни… Лорри почувствовала, что у нее снова щекочет в носу.

Для нее все здесь, в Эштоне, пошло не так. Может, если бы она приехала, когда в школе еще не начались занятия… а теперь у всех уже есть друзья, а она одна… Нет, она все равно другая, она глупый канак!

Беды ее начались в день контрольной на прошлом месяце. У них был подменный учитель, миссис Реймонд простудилась. И учительница рассердилась, когда Лорри не поняла вопроса. Но разве Лорри виновата, что приехала из Канады, где учили по-другому? В школе мисс Логан у нее всегда были отличные отметки, и бабушка Маллард ею гордилась. Когда бабушке пришлось лечь на операцию, Лорри не просила, чтобы ее отправили в Эштон жить с тетей Маргарет Герсон, которая весь день на работе. Все, чему учили у мисс Логан, здесь кажется неправильным. Когда она, отвечая в классе на первый вопрос, сказала: «Да, миссис Реймонд» и присела, все рассмеялись, все до одного. Все эти ненавистные мальчишки потом во дворе подскакивали и кричали: «Да, мэм, нет, мэм!» А у мисс Логан мальчишек вообще не было, этих ненавистных мальчишек!

И она не может говорить о том, о чем говорят Кэти и другие девочки. А теперь миссис Реймонд говорит, что ее нужно перевести на класс ниже, потому что она слишком медленно догоняет. Перевести – только потому, что здесь учат по-другому.