Игорь Борисенко - Человек без души

Мысли Дальвига лихорадочно прыгали одна через другую в тщетной попытке отыскать выход. Он попытался было вспомнить какое-нибудь мало-мальски подходящее заклинание, но ничего не вышло. Сжимая кулаки, Эт Кобос переводил взгляд с одного пятна на другое и ждал, откуда последует первый удар. Пятна молчаливо парили во тьме, посылая вперед волны жара и не предпринимая попыток нападать. Так продолжалось недолго; откуда-то слева едва заметно потянуло прохладой – и Дальвиг немедленно ринулся туда, бездумно, слепо повинуясь инстинкту. К его удивлению, в том направлении не было зловещих пламенеющих пятен. Как же этого можно было не заметить сразу? Неровной походкой Эт Кобос пробирался сквозь темноту. Он был как слепой, шарил перед собой рукой и постоянно сбивался с бега на крадущийся шаг. Он боялся промедлить и оступиться. Он был в полном смятении.

Постепенно сумрак перед ним стал рассеиваться. Темнота медленно растворялась в скудном свете непонятного оттенка – не то фиолетового, как самая страшная и тяжелая грозовая туча, не то густо-багрового, как засохшая кровь. Из небытия появились странные серые глыбы, лежащие на полу. Оказавшись поблизости от одной из них, Дальвиг смог краем глаза разглядеть ее. Это был лед, ноздреватый, дымящийся, серый. Громадные глыбы, вырезанные из неведомых ледников, очевидно, великанами, лежали на равном расстоянии друг от друга, ограничивая площадку размером с двор замка Беорн или даже меньше. Внутри охраняемого льдом пространства свет был немного ярче, чем снаружи. К тому же по мере приближения Дальвига к центру площадки там постепенно разгорались три магических огня зеленого цвета – холодные, мертвые комки призрачного свечения.

Каждый из них увенчивал высокую спинку массивного кресла. Центральное возвышалось над двумя крайними, но совсем ненамного. Огни пока не давали разглядеть, пусты сиденья или нет. Густая тень скрывала кресла от взгляда Даль-вига, и поэтому ему стало особенно страшно. Что ему предстоит увидеть?

У подножий кресел стояли низкие столики, плотно заставленные кубками из золота и серебра, изящными хрустальными бутылями и вазами для фруктов, которые поддерживались настолько тонкими ножками, что, казалось, они просто парят в полумраке. По бокам от кресел медленно, будто всплывая со дна реки с вязкой черной водой, появились обнаженные девушки, усердно работающие опахалами. Их круто изогнутые бедра и тяжелые груди блестели от выступившего пота.

Наконец, когда Дальвиг, потрясенный происходящим и двигающийся, будто сомнамбула, дошел до крайнего столика, тени на креслах выцвели. Три старика впились в подошедшего юношу одинаково жадными и пронзительными взглядами.

Тот, что сидел слева, надменно задирал вверх острую седую бородку. Нос его был расплющен каким-то давним, безжалостным ударом, а кончик теперь смотрел вверх, как обличающий перст. Темные выпуклые глаза горели ярким огнем, будто за зрачками прятались свечи. Несмотря на старость, обнаженный торс этого человека до сих пор был крепок, разве что немного заплыл жирком. На грудь свисала толстая серебристая цепь, а на ней покоился массивный кулон – горящая синеватым пламенем– молния в черном опаловом обруче.

Человек в кресле справа от центрального чуть склонил голову к груди и поглядывал на Дальвига сквозь спутанные космы. Через пряди седых волос жег взгляд, полный безумства, подозрения и злобы. Шевеля тонкими черными губами, старик, казалось, перечислял преступления, в которых был виновен Эт Кобос. У левой щеки висела длинная, многозвенная серьга с полумесяцем на конце. Несмотря на то что вокруг царила жара, этот старик был закутан в пышную хламиду. Наружу из нее торчали только голова и руки. Тонкие кисти, больше похожие на крысиные или птичьи лапы, впились в подлокотники – того и гляди оторвут!

Тот, кто сидел в центре, отставил в сторону расслабленную руку с легким, едва видимым кубком в пальцах. У него были широкие плечи, суровое, но красивое и правильное лицо. Тронутые сединой брови величаво сходились у переносицы, а черные глаза смотрели твердо, широкие скулы и резко очерченный крупный подбородок выдавали сильную волю и привычку повелевать. Губы под пышными, но короткими усами кривила легкая, вполне доброжелательная усмешка, а на груди, на золотой цепи, висел амулет, от вида которого Дальвиг вздрогнул. Это снова была молния, заключенная в черный опаловый круг, только на сей раз она сияла жутким черным светом…

Только в этот момент Дальвиг окончательно понял, куда попал! Нет, это не ловушка, не нападение, не сон и не бред. Черные Старцы, таинственные руководители Теракет Таце, о которых никто не хотел говорить напрямую, призвали к себе нового адепта. Все, что Эт Кобос смог прочесть о них, – путаная сказка о том, как в далекие времена эти богоравные существа основали Лигу, создали знаменитую Пещеру подарков и сделали первую запись в Книге Черных. Еще раньше, до своего членства в Теракет Таце, Дальвиг слышал отрывки старых легенд, бытовавших в Энгоарде. Согласно им три зловещих Черных Старца были на заре мира первыми существами, созданными Богом-Облаком. Они должны были стать верными помощниками и пастырями человечеству, но вскоре взбунтовались против создателя и стали смущать умы людей, подбивая их пойти против воли Бога. Они сами решили стать богами и свергнуть настоящего Творца с небесного трона, но просчитались и переоценили свои силы. Много одурманенных ядом Старцев людей погибло в войне, но могучий и непобедимый Бог-Облако поверг полчища злокозненной троицы. Чтобы не погибнуть, Старцы удрали в другой мир, настолько ужасный и далекий, что в нем не обитали даже демоны. Только там они смогли скрыться от гнева Бога, и посреди вечного огня, в Горящей Бездне, проклятые и по-прежнему таящие злобу, они строили планы отмщения. Их яд теперь струился через пустоту и расстояния, которые не измерить человеческому разуму. Отравляя слабых духом и разумом, Старцы вели отчаянную борьбу с Богом и никак не хотели сдаваться…

Восстав против Белых, Дальвиг решил для себя, что все рассказы о Боге-Облаке и Старцах – не что иное, как глупая выдумка для тупых крестьян. Нет никаких изгнанников и Горящей Бездны… Но теперь, в этом небывало жарком месте, под пристальными взглядами трех странных стариков, он заколебался. Так, значит, в какой-то мере те сказки, рассказанные Ханале, правда? Может быть, там недалеко идо признания существования Бога-Облака?

– Подойди ближе, Сорген! – Повелевающий, громкий, сильный голос старца с центрального кресла вывел Дальвига из потока воспоминаний и лихорадочных размышлений. Словно молния пронзила его с макушки до пяток и заставила содрогнуться. Тело само собой выполнило приказ и понесло Эт Кобоса вперед, мимо столиков. Как только он не снес эти хрупкие сооружения! Рядом с креслами было намного прохладнее, и потоки воздуха от гигантских опахал приятно обтекали разгоряченное лицо.