Дэвид Ферринг - Конрад

Конрад не стал уклоняться от удара. Когда меч со свистом рассек воздух слева от него, он внезапно подпрыгнул и сам нанес удар. Тварь попыталась увернуться и подставила щит, но меч Конрада отрубил ей крыло. Монстр кувырком полетел вниз.

Что-то просвистело возле головы Конрада. Нож. Второй монстр, хоть и потерял меч, не был безоружен. Ринувшись в атаку на Конрада, он достал из-за щита второй нож, который тут же полетел в цель, но Конрад успел увернуться.

Клинок пролетел возле его шеи, и в следующий момент Конрад ударил мечом. Монстр взмыл вверх, часто хлопая крыльями, и достал третий нож.

В этот момент Вольф, размахнувшись, швырнул в монстра свой круглый щит; описав в воздухе дугу, щит ударил врага в живот. Потеряв скорость, монстр перестал бить крыльями и упал.

Спрыгнув с лошади, Вольф побежал туда, где лежала тварь, взмахнул мечом – и тот вновь окрасился в красный цвет.

В это время Конрад подбежал к раненой твари, которая стояла на земле, опираясь на когтистые ноги.

Изрыгая яд и заходясь визгом от ярости, тварь бросилась на него.

Мечи скрестились; высекая искры, клинок налетел на клинок.

Противник был выше Конрада и тяжелее, но, вместо того чтобы попятиться под его натиском, Конрад вдруг снова ощутил в себе прилив энергии, исходившей от меча.

Глубокая царапина на плече сильно болела, но он не обращал на нее внимания. Энергия меча облегчала боль.

Когда противники сошлись лицом к лицу, Конрад заглянул твари в глаза – они были белыми и лишенными зрачков, точно такими же, как у зверочеловека, которого он убил два дня назад и в чью шкуру потом залез.

Столкнувшись, они отступили и подняли мечи.

Конрад еще ни разу не дрался мечом, однако умело парировал каждый удар, заранее зная, куда станет целиться тварь. При этом он только защищался, не переходя в атаку.

Решив, что противник у нее слабый, тварь разъярилась еще больше; удары ее меча сыпались один за другим, слева, справа, сверху, снизу. Она рычала, ревела, щелкала зубами и начала его теснить, заставляя отступать.

Он чувствовал смрадное дыхание чудовища, видел, как в предвкушении победы трепещут его ноздри.

Держа меч в левой руке, Конрад, напрягая силы, пытался остановить чудовище правой.

Когда он схватился за нож, который торчал у него за поясом, тварь ударила его щитом, намереваясь сбить с ног. Увернувшись от удара и отпрыгнув в сторону, Конрад выхватил нож и бросился вперед, всадив крис прямо в морду твари; пройдя сквозь нижнюю челюсть, кинжал проткнул ей язык и вонзился в мозг.

Еще не понимая, что проиграла, тварь продолжала теснить Конрада. Тогда он просто отступил, и монстр грохнулся на землю. Его конечности судорожно цеплялись за меч и щит, пальцы взрывали песок, словно он намеревался выкопать себе могилу. Но вот движения замедлились. Воздушный налетчик издох, пропитав своей кровью сухую почву.

– Впечатляет, – изрек Вольф, который наблюдал за поединком, стоя в стороне и опираясь на меч.

Конрад застыл, приготовившись к следующему удару.

– Брось меч, – сказал Вольф.

Едва сознавая, что делает, Конрад сделал шаг к Вольфу.

– Брось меч, я сказал!

Конрад повиновался; он разжал пальцы, и меч упал на землю. Взглянув на мертвое чудовище, он подошел к нему, чтобы вытащить свой нож.

– Ох! – вскрикнул он, когда плечо пронзила острая боль. По спине потекли три струйки крови – по числу когтей ранившей его твари.

– Снимай рубаху, – сказал Вольф.

Подойдя к вьючной лошади, он развязал один из нагруженных на нее тюков, достал оттуда кусок ткани и оторвал несколько полос. Промыв рану водой, он начал перевязывать ее.

– Интересно, с чего это они к тебе привязались? – спросил воин.

– Ко мне?

– Конечно. Они же тебя хотели убить, не меня.

Конрад не ответил.

– И как это ты их увидел еще до того, как они появились? – спросил Вольф, закончив перевязку.

Конрад уставился в землю, потому что заметил, что Вольф смотрит ему в глаза – в его разные глаза…

– Вот, – сказал Вольф, протягивая ему свой меч, – я думаю, ты уже знаешь, что нужно сделать.

Взяв меч, Конрад бросил взгляд на трех дохлых монстров.

– Кто это?

– Зверолюди.

– Содрать с них шкуру?

– Нет! Даже не прикасайся. Возьми тряпку, которой ты пользовался утром.

Теперь Конрад понял, из чего были сделаны его бинты: из рубашки Карла. Пока он чистил меч, Вольф подобрал свой щит.

Вскоре они покинули пепелище, еще недавно бывшее деревней, оставив трупы трех зверолюдей лежать там, где их настигла смерть.

– А здесь безопасно? – спросил Конрад, когда они, наконец, остановились на ночлег.

Весь день они ехали без остановки. Вольф больше не рассказывал ни о своем брате, ни о тварях, напавших на них, поэтому Конрад не осмелился задать ему такой глупый вопрос, как, например, куда же они едут.

Провести ночь в лесу ему не очень-то хотелось, но выбора не было.

Вольф пожал плечами:

– Может быть, один будет стеречь, а другой спать?

– Стереги, если хочешь, только зачем? Между прочим, мне всегда хотелось умереть именно во сне.

Конрад бросил на него удивленный взгляд. Трудно было сказать, когда Вольф шутит, а когда нет. Казалось, он вообще не может подолгу оставаться серьезным.

Конрад подумал, что было бы неплохо разжечь костер. Он, конечно, отпугнет хищников, но как быть с теми, кто гораздо опаснее любых хищников? Наоборот, огонь только привлечет их внимание.

– Тяжелый у тебя был день, – заметил Вольф.

Конрад кивнул, осторожно потрогав повязку на плече. Рана еще ныла, но боль начала стихать.

Потом он задумчиво потрогал горло, вспомнив, что совсем недавно его чуть не повесили. В прошлом году у них в деревне было совершено убийство, виновным признали сына мельника. Кто-то видел, как он спорил с одним фермером по поводу веса мешка с мукой, а потом этого фермера нашли мертвым. Вильгельм Кастринг приговорил сына мельника к смерти, и его повесили.

И все же быть повешенным за убийство – это одно, а за двух кроликов…

– Как вы думаете, меня бы в самом деле повесили?

– Ты же слышал, что сказал Крейшмер.

– За двух кроликов?

– А что еще они могли сделать? Посадить тебя в тюрьму? Тогда пришлось бы тебя кормить, нанимать тюремщиков. Куда дешевле убить – и деньга тратить не надо. – Вольф зевнул. – Но они не успели привести приговор в исполнение. Со мной такое было уже не помню сколько раз. В нескольких местах выдан приказ о моем аресте и назначена награда за мою голову. И уж поверь мне, быть приговоренным к смерти лучше, чем сидеть в тюрьме.

Вольф развязал тесемки на своей кожаной безрукавке, и даже в темноте Конрад разглядел, что вся его грудь покрыта шрамами. Их было так много, что, казалось, нетронутой кожи было меньше, чем рваной и зажившей. По сравнению с этим все старые ссадины и порезы Конрада были просто легкими царапинами.