Евгения Горенко - Брат-чародей

Когда она вернулась, больная выглядела получше. Кемешь приняла от запыхавшейся Дженевы мешочек с сухими травами и принялась объяснять сосредоточенной Легине, как дома делать отвар и когда его принимать. Этот пустяк — то, что она, оказалось, могла и не спешить сюда, — добавил свежих дрожжей и в без того подпорченное настроение Дженевы.

В дверях появился Юз; мельком оглядевшись по сторонам, он направился не к ней, а к увлечённо перешёптывающимся Кемеши и Легине. Дженева сжала кулаки, но тут маятник снова качнулся в сторону надежды: Легина собирается на выход. Сама Кемешь предложила ей пойти домой, отлежаться. Значит, сейчас появится подходящий момент поговорить, наконец, с Юзом. Главное, не упустить его. Ну скорее же!…

О, нет… Дженева чуть не застонала: Легина уходит не одна, Юз вызвался проводить её. Он заботливо помогает ей встать, она с благодарностью опирается на его руку. Дженева с ошарашенным удивлением не узнаёт во вдруг помягчевшей и посветлевшей Легине прежнюю, зажатую и холодную. Через мгновение Легина стала такой, как всегда, но ревность мелкой змейкой уже ужалила сердце.

Впервые.

Улучив удобный момент, Дженева перехватила Юза и оттащила его в сторонку.

— Ты чего это? — хриплым шёпотом выпалила она.

Юз устало выдержал её сверлящий взгляд. Помолчал.

— Вот одного не могу понять… Чего ты тут делаешь? В смысле, что ты здесь забыла, в этой учёбе?… Сколько времени ты здесь, а так ничего и не поняла, ничему не научилась. А, впрочем, твоё дело…

…И позже, в который раз в своей памяти заново переживая этот их разговор, Дженева уцепила одну деталь, которую, увы, не разглядела вовремя. Потом ведь Юз не сразу повернулся от неё. Он ведь ещё немного постоял. Молча, приглашающее глядя на неё, словно ожидая какого-то ответа. Только не дождался…

Дженева опомнилась, когда Юза в комнате уже не было, а в прищуре Кемеши виднелись явно вопросительные интонации. Не желая сейчас ни о чём ни с кем говорить, Дженева вылетела на улицу. Секундное размышление, по какой дорожке сейчас скорее всего идут Юз и Легина, — но лишь для того, чтобы самой стремительно рвануться в противоположном направлении.

Занятая собой, Легина не заметила раздрайной сценки. В данный момент она была приятно озадачена доставшимся ей вниманием. Конечно, на отсутствие должной заботы принцессе нельзя было пожаловаться; каждый её чих тут же отзывался приступом волнения у дам-воспитательниц — только неискренность их навязчивой опеки давно не вызывала у неё ничего, кроме скуки с примесью раздражения.

А вот эта разыгравшаяся вокруг неё суета имела совсем другой вкус. Легина не была ещё точно уверена, но почти готова была признаться себе — этоей нравится . В этом было что-то такое, чего хотелось бы в своей жизни и потом, ещё.

Легина скосила взгляд в сторону сдержанно вышагивающего рядом Юза. Хоть и простолюдин, а по отношению к ней всегда ведёт себя должно. Не пристаёт со своими грубыми шутками, как Тончи, не раздражает бесцеремонностью, как Дженева, не пугает её одним своим видом, как Миррамат. И главное — он сумел как-то уловить её врождённую высоту! Он один. Остальные её соученики были слишком невосприимчивы к духу благородства…

Словно почувствовав, что она сейчас думает о нём, Юз вопросительно приподнял брови. Легина с удовольствием отметила, что у него даже в этом несколько фамильярном движении проскользнула почтительность.

— Благодарю за щедрость и заботу, — произнесла она стандартную формулу.

— Кх… Не за что. Всё оно… того… то есть…

— Всё в порядке, — снисходительно улыбнувшись, пришла ему на помощь Легина. Хоть и есть у него дар благородства, да только не отшлифованный. Вот и должного разговора не ведает… — Дальше я хочу пойти сама.

— Ты уверена? — насторожился Юз. — Что дойдёшь нормально? Я-то по своим сёстрам хорошо знаю, что это и чем может обернуться… когда у них…

— Уверена! — покраснела Легина. — Мне лучше. Я сама .

Он дрогнул плечами и послушно остановился. Они как раз подошли к университетским воротам. Тот самый инвалид, оценивающее оглядев спутницу Юза, нарочито осклабился — мол, надули тебя, парень, с обещанной красотой. Затараторив что-то о своих делах в городе, Юз перегнал выходящую Легину, и нёс ей какую-то околесицу до тех пор, пока они не пересекли линию ворот. Когда исчезла опасность того, что Легина бросит случайный взгляд на привратника, его разговорчивость сдулась буквально на полуслове.

Легина опять-таки ничего не заметила. Её мысли снова были заняты другим. Теперь она привычно обдумывала, будут ли и сегодня её встречать. Она потому и не хотела никаких сопровождающих, дабы её не увидели с кем бы то ни было — расплатой за недавно выигранную Легиной битву за право не ехать с двором королевы в Лесное Зараменье оказался всплеск невнятной подозрительности у дам-воспитательниц.

Рассеянно попрощавшись с Юзом, Легина зашагала извилистыми улочками Верхнего города, внимательно выглядывая в редких прохожих знакомые величавые фигуры. Но вместо них её выискивающий взгляд наткнулся на другую знакомую фигуру.

Гилл. На другом конце улицы. Нелепо привалясь к глухой стене кряжистого здания — и чуть ли не сползая по ней…

В голове взорвалась мысль — он ранен!! - и превратила её в единый порыв ветра. Уже в следующее мгновение она увидела себя в нескольких шагах от него. Когда и как успела преодолеть разделявшее их расстояние, так и не поняла.

Зато ударом жаркой крови в лицо осознала, почему резко остановилась, не долетев до цели.

Она ошиблась. Гилл вовсе не был ранен. Он был пьян.

Легина замерла, с какой-то нечеловеческой отрешённостью оглядывая бесцеремонно выпирающие постыдные детали — оглупевшее лицо, бессмысленный взгляд в щелях багровых век, слабость подкашивающихся колен, елозенье ладоней по стене в тщетной попытке зацепиться за что-нибудь, разодранную одежду, бьющий в нос запах дешёвого вина… Проходящих мимо людей, бросающих на него короткие равнодушно-презрительные взгляды, открытые двери трактира напротив…

Гилл пьяненько замычал что-то жалостливое. Легина качнулась, одновременно и одинаково страстно желая и убежать, чтобы не видеть всего этого , и как-то помочь ему.

От тёмного проёма входа в трактир отделились двое парней. Скупо переговариваясь о чём-то левом, они уверенно, как к старому знакомому, подошли к Гиллу. Для постороннего взгляда могло показаться, что они потряхивают нетрезвого приятеля, желая привести его в чувство, но Легина хорошо видела их сорочье охлапывание карманов и пазух Гилла. Один из них, тот что был посуетливее, ловко выдернул кошелёк из застёгнутого кармана и, не сдержавшись, дёрнул головой по сторонам.