Ричард Кнаак - Империя крови

Он быстро вышел из палаты и побрел по коридору. Прохлада Храма позволяла трупам дольше сохраняться, но Фарос решил лично проследить за сожжением тела своего помощника — он и так был у него в долгу. Стараясь не вдыхать запахи чумы, мятежник вернулся к себе, но никак не мог сосредоточиться на тренировке. Даже мысль об убийстве Голгрина не помогала. Сердце билось все быстрее и быстрее, пока он в гневе не отбросил клинок.

Внезапно попавшееся на глаза кольцо — подарок Бога — привело Фароса в полное исступление. Он сорвал его с пальца и что было сил запустил в ближайшую стену. Кольцо не треснуло — оно ударилось о каменную стену с неожиданным грохотом, вспыхнув искрами, и покатилось по полу, каждый раз выбивая сноп огоньков. Фарос с удовольствием наблюдал, как кольцо катится к широкой трещине в одном из углов комнаты.

— Самое место для твоих даров, — пробормотал он,— и для тебя самого...

Громкий кашель заставил Фароса развернуться на месте — пожилой минотавр с седой шерстью стоял в проходе. Предводитель видел, как старик помогал больным, но теперь и сам выглядел заболевшим. Не успел Фарос открыть рот, как вошедший вздрогнул и рухнул на пол.

Подскочив, Фарос перевернул его на спину, схватил из стойки факел и поднес к лицу старика.

Гнойники.

Выругавшись, лидер мятежников высунулся в коридор:

— Эй, кто-нибудь! На помощь!

Возможно, из-за постоянных хрипов и кашля, разносящихся по проходам, его не услышали — никто не пришел на зов. Фарос сам приподнял обмякшее тело и неуклюже поволок в сторону комнат с больными. Ноги старика беспомощно болтались, цепляясь за камни, поэтому, дотащив его до палаты, предводитель мятежников взмок с головы до ног.

Там их заметили — рыжий человек и одноглазая женщина-минотавр подскочили помочь ему. Фарос пересчитал больных — их число стремительно увеличивалось с каждым часом.

— Сколько новеньких?

— Еще тринадцать, — прогнусавил человек со сломанным носом, выглядевший немногим лучше заболевших.

— Четырнадцать, Ханос, — проговорила женщина. — Гуана притащили, когда ты ходил за водой.

Ханос явно расстроился, услышав о Гуане, но Фарос уже не мог интересоваться каждым, сраженным чумой.

— Гром мертв, — тупо сказал он. — Он ведь был первым?

— Одним из них, — устало ответила женщина. — Почти сразу умерли Изак, Сакрон и Дор...

Сакрона Фарос не знал, а имена Изака и Дора были ему знакомы. Он попробовал вспомнить, где их видел, и понял, что все названные входили в похоронную команду Грома... Все собирали тот костер...

Значит, чума пришла с нападавшими, скорее всего даже не знавшими о своей болезни. Правда, почему она стала распространяться с такой скоростью?

— Запретите воинам снаружи входить в Храм,— приказал он. — Любого с признаками чумы переводите на самые нижние этажи. Может, мы еще сможем остановить болезнь. — Голова Фароса шла кругом, но он больше ничего не мог придумать. — Это касается и вас, все здоровые должны убраться из Храма!

Ханос и женщина ошеломленно на него посмотрели.

— А кто будет присматривать за больными?

— А что вы можете для них сделать? — бросил Фарос.

Вместо ответа люди и минотавры низко опустили головы.

— Передайте приказ всем, да поживее!

Когда те неохотно повиновались, Фарос, шатаясь, направился к себе в комнату за мечом, но коридор с каждым шагом становился все душнее, залы, казалось, растянулись на мили. Он стирал пот, мечтая, как доберется до стола и выпьет воды, чтобы охладиться...

Внезапно в сознании Фароса зашептал голос: «Быстрее... торопись... еще быстрее... уже близко...»

Лидер мятежников прислушался — неужели кто-то из больных разговаривает с ним? Или бредит? Фарос остановился в проеме, сделав несколько неуверенных шагов.

«Не останавливайся! Не останавливайся! На тебе черный поцелуй!»

Нет, явный бред... Не стоит слушать. Все, чего хотел сейчас Фарос, это меч и немного воды... Возможно, какое-то время отдохнуть... Или даже поспать, а потом уйти, из Храма. Ноги мятежника ослабли, рука соскользнула со стены, и он рухнул на пол. От резкой боли в голове на мгновение прояснилось, и Фарос с ужасом все осознал.

Он заразился чумой.

Мариция разглядывала угрюмый пейзаж, столь отличный от видов плодородного Амбеона. А они ехали всего десяток часов в южном направлении. Скалы нависали вокруг, как когти хищников, воздух, по сравнению со столичным, был сухим и горячим. Мускусный аромат минотавров смешивался с запахом лошадиного пота. Легкий бриз мог только сдуть пыль с лиц и одежды.

Единственными признаками жизни, встреченными ими за мили пути, были два колючих куста да коричневая гадюка, торопливо уползшая из-под копыт тяжелых лошадей. Где-то рядом протекала река, но они никак не могли выехать к ней.

— Мы явно сделали крюк, — проговорил старший офицер справа от командующей.

— Успокойся, — приказала Мариция. — Мы же вроде на землях союзников.

Все вокруг ухмыльнулись, несмотря на строгий взгляд командующей. Но Мариция и сама хорошо осознавала опасность. Голгрин мог держать под контролем оба государства, однако всегда оставались налетчики и грабители, которым плевать на закон.

Солнце спускалось — по подсчетам Мариции, ждать оставалось недолго. Бастиан всегда отличался редкостной пунктуальностью.

Тени от скал медленно удлинялись, резкий крик птицы потревожил тишину пустыни. Отряд, оказавшийся меж каменных громадин, представлял собой легкую добычу для засады, что весьма беспокоило Марицию.

Она приказала всем спешиться — надо соблюдать все традиции и встретить Бастиана как полагается, миром, даже если теперь он на стороне мятежников. Едва Мариция оказалась на земле, как впереди послышался стук копыт. Телохранители непроизвольно потянулись за оружием.

— Уберите! — приказала командующая, сама с трудом сдерживаясь, чтобы не схватиться за меч. — Мы соблюдаем законы перемирия!

Стук копыт замер, впереди показалась темная фигура, из-за плеча которой торчала рукоять секиры; позади шли еще четверо, ведя лошадей под уздцы. Один из офицеров Мариции изумленно выдохнул:

— Лорд Бастиан!

Командующая предупредила спутников, проверенных годами командиров, на встречу с кем они едут, но даже она сама изумленно следила за приближающимися. Видеть, что Бастиан жив, дышит... и воплощает предательство...

Черный минотавр вручил поводья помощнику, приказав мятежникам остановиться.

Сын Хотака медленно двинулся навстречу сестре. Мариция также отпустила эскорт и пошла вперед, всеми силами удерживаясь от желания выхватить меч. Они встретились на полпути, достаточно далеко от посторонних ушей.

— Военный командующий Амбеоном, — уважительно протянул брат, — безусловно, достойное назначение.