Ричард Кнаак - Империя крови

Чтобы разместить всех мятежников, с кораблей потребовалось выбросить много товаров. Погрузка заняла весь следующий день, и теперь надо было срочно отплывать — риск быть обнаруженными возрастал с каждым часом.

— Мы возьмем курс на северо-восток, — прохрипела капитан Тинза. — Все, кто захочет присоединиться к нам, будут ждать в безопасном месте, у Картая, где смогут подготовиться к броску через океан.

Такой курс означал длинный маршрут в обход Митаса и Котаса, лежащих так дразняще близко. Ботанос буквально читал мысли Фароса: «Если мы сунемся в имперские воды такими перегруженными, то окажемся прекрасной мишенью. Нам нужны еще суда...»

Предводитель мятежников неохотно кивнул:

— Ботанос, проследи, чтобы все исполнили как можно быстрее.

— Уже почти закончили, милорд!

Корабли повстанцев оставили берега Керна под покровом ночи. Имперцы все еще патрулировали окрестные воды, и мятежники не могли позволить себе ввязываться в драку или провоцировать погоню.

Тяжелые тучи затянули небо, погода ухудшалась с каждой милей пути к острову Картай. Только два раза за день проглянуло солнце, молнии, не переставая, змеились в небе, а волны вздымались все выше и выше. Ветер ревел, грозя скинуть за борт неосторожного моряка или порвать паруса, но мятежники спешили, у них не было выбора.

Фарос не мог уснуть, спрашивая себя при каждой вспышке молнии или раскате грома, не сгущается ли над ним темная магия Храма. Он ворочался на койке, безуспешно пытаясь задремать — именно так минотавры-пассажиры коротали время пути, — однако вскоре не выдержал и поднялся на палубу.

Команда упорно трудилась, стараясь удержать «Драконий Гребень» на курсе. Первый помощник выкрикивал оглушительные команды, и Фарос своим появлением мог только помешать. Он отошел к левому борту и, ухватившись за фальшборт, следил за штормом. Брызги обдавали предводителя повстанцев с головы до ног, а он все никак не мог понять, естественна нагоняющая их буря или послана верховной жрицей.

Фарос, вытащив меч, изучал магический камень на рукояти — клинок явно жил собственной жизнью, представляясь артефактом гораздо загадочней кольца. За исключением иллюзии с магори он ни разу не подвел хозяина... Хотя и там лезвие пыталось предупредить Фароса.

Минотавр очень устал — суровая судьба наносила слишком частые удары. Если бы был способ бежать и скрыться, он непременно воспользовался бы им. Фарос знал о шепотах за спиной — мятежники шли за ним, хотя некоторые подвергали сомнению его здравомыслие и осуждали жестокие решения.

Фарос впился взглядом в магический клинок и повернулся к ревущим волнам.

— Ты слышишь, Саргоннас?! — крикнул он. — Я бы с удовольствием отдал этот меч и все остальное... если бы смог обрести мир и спокойствие... если бы...

«Мир... — Эти слова неожиданно зазвучали вокруг минотавра. — Спасение и мир...»

Фарос вытаращил глаза.

«Покой в море... — продолжал шептать голос. — Море предков всех минотавров... Сколько твоих братьев обрело покой в мягких глубинах... Сколько ответило на вечный зов волн...»

Теперь рев воды звучал как колыбельная... Мягкая темнота манила его... Не будет больше кошмаров, можно крепко уснуть и не просыпаться...

Как загипнотизированный, Фарос медленно пошел вдоль фальшборта туда, где он становился ниже. Судно резко качнулось, но меч вонзился в древесину и, изогнувшись, удержал вес минотавра.

«В океане нет врагов, только сладкое счастье и забвение...»

Из воды на Фароса смотрела семья и потерянные друзья, маня присоединиться к себе.

«Отбрось меч и приди к нам...»

И тут ослепительная молния распорола небо рядом с «Драконьим Гребнем». Камень в эфесе отразил белый свет и ослепил Фароса.

Минотавр растерянно моргнул и нахмурился. Он ощутил, как нечто злобное подталкивает его к морской бездне. Желание прыгнуть в воду бесследно исчезло. С бешеным ревом Фарос развернулся на месте и рубанул клинком пустоту...

...Дикий крик, от которого едва не лопнули перепонки, сотряс воздух. Жуткая фигура появилась из воздуха перед минотавром — с черепа, распахнувшего пасть и сверкающего огненными глазами, лохмотьями свисала гнилая плоть, под разорванным черным плащом извивались внутренности, готовые в любой момент вывалиться на палубу. От призрака расходились волны зловония — меч Фароса не причинил вреда туманным костям, но разрезал плащ, обволакивающий чудовище на манер кокона. Куски ткани тянулись к минотавру, как щупальца спрута.

Фарос полоснул еще раз, отрубая ближайший отросток, а зловещий фантом, словно надуваясь ветром, начал увеличиваться в размерах. Часть отрубленного плаща бессильно потрепыхалась, а потом метнулась к хозяину и вновь приросла.

— Назад! — крикнул предводитель мятежников. — Или убедишься, что мертвые могут умереть снова!

Щупальце плаща метнулось к принайтованным бочкам на палубе, как змея, и в одно мгновение развязало узлы каната. Бочки дрогнули и покатились на Фароса.

Он отпрыгнул от первой, но вторая ударила его по ноге, повалив на палубу. Третья и четвертая придавили сверху, на миг лишив Фароса способности двигаться, и он едва не выпустил клинок из рук. Задыхаясь, минотавр вскочил на ноги, как раз вовремя, чтобы избежать пятого бочонка.

С носа корабля донеслись крики. Призрак глянул на порванный трос, и тот внезапно потянулся к Фаросу, стремясь оплести с головы до ног. Минотавр хладнокровно разрубил пеньку, мельком заметив, что маленькие куски бессильно извиваются на палубе.

Раскат грома раздался почти над кораблем. Минотавр поднял голову как раз когда очередная зеленая молния с треском ударила в мачту «Драконьего Гребня». Оснастка и парус мгновенно вспыхнули, вниз полетели горящие куски дерева. Обломок мачты ударил Фароса по руке и выбил магический меч. Когда он вновь дотянулся до клинка, ужасающий черный плащ призрака накрыл минотавра с головой.

«Драконий Гребень», море и шторм пропали.

Фарос плавал в душной тьме, размахивая руками и дрыгая ногами, но не находил опоры. Пойманный в ловушку мятежник попытался глубоко вдохнуть, но воздух в легкие проникал с трудом. Вокруг заголосил призрачный хор — кто-то просил милосердия, кто-то умолял спасти. Фарос почувствовал, как плечо обожгло прикосновение, но ничего не увидел... Потом в руки и ноги вцепились крепче, растягивая их в разные стороны, да так, что мускулы и сухожилия минотавра затрещали от напряжения.

«Теперь ты мой... — раздался издевательский голос фантома. — Сначала тебе придется умереть, а потом получить настоящее наказание...»

Кровожадный смех заглушил прочие голоса. Пытаясь освободиться, Фарос ощутил, как все меньше воздуха попадает в легкие.