Ричард Кнаак - Ночь Крови

Оба умерли быстро, красавице один удар, пьяному толстяку четыре — убийцы знали своё дело. Никто из слуг не услышал никаких подозрительных звуков, никто не пришёл на помощь, большинство из них были отпущены домой или уволены. Остальные, включая прекрасную Хилу, были зарезаны одновременно с почтенным Хозяином флота.

Женская рука изящно взяла длинное перо и, обмакнув его в дорогие красные чернила, медленно перечеркнула имя Зокана. Маленький колпачок на кончике пера предохранял роскошные одежды из золотого шелка и меха от капелек чернил. Женщина поднесла перо к другому имени…

Грисов Эс-Нерос, советник императора и патриарх дома , наиболее близкого к этим Келинам…

Грисов был худым, трясущимся минотавром, мех которого давно стал белее снега. Его лицо избороздили морщины, щеки обвисли, а брови все больше и больше нависали над глазами. Несмотря на железную волю, патриарх был уже давно при смерти. Его сила и реакция остались в прошлом, когда молодой чемпион Великой Арены сражался с полчищами океанских магори. Хорошо вышколенные лекари уже давно советовали ему соблюдать режим и вовремя ложиться спать, но Грисов не находил сил отказаться от ночных прогулок по Нетхосаку.

Он медленно шёл, осматривая свои владения, радуясь тому, что, пока Чот у власти, дети Дома Неросов получат причитающуюся прибыль. В отношении императора у Грисова давно не было иллюзий — он много лет стоял на стороне правителя, поддерживая его во всех хитроумных интригах. А как известно, в кознях побеждает самый хитрый и мудрый.

Улица сильно изменилась со времён юности Грисова — он ещё помнил её белоснежный мрамор без единого пятнышка грязи, а сейчас что только не валялось и не копошилось в тёмных углах. Вид гниющих отбросов, обломков старых бочек и сорняков оскорблял патриарха, особенно вонючая куча, которая громоздилась прямо у высокой зубчатой стены имения, где жили его племянники, оказавшаяся на поверку пьяным моряком.

«Маленькие дармоеды, живущие за мой счёт, вечно совершают одни ошибки, — раздражённо думал он. — Что из них вырастет? Они даже дисциплине от старших не могут научиться!»

Двое здоровенных воинов в кожаных килтах, усиленных стальными полосами, сопровождали старого советника. Их одежды были раскрашены в синий и зелёный — цвета Дома Неросов. В руках солдат посверкивали начищенные до зеркального блеска длинные обоюдоострые секиры с гравировкой герба Дома — дикая волна, разбивающаяся о береговые камни.

Грисов не очень любил большую охрану, но эта парочка была надёжной, прекрасно знающей все его привычки и повадки. Они знали, когда надо молчать, а когда что-нибудь пробормотать в ответ, где их хозяин будет долго стоять, а где пойдёт быстрее.

Но сегодня привычный график сломался. Грисов не терпел пьяных, тем более не мог позволить какому-то забулдыге безнаказанно валяться у дома племянников.

— Келто, посмотри на этот кусок грязи, пачкающий улицу!

— Понял, патриарх. — Молодой воин не спета направился к храпящему матросу.

Свистящий звук заставил Грисова напрячься — тот понял, что он означает, но слишком поздно. Советник посмотрел назад и увидел своего второго стража, медленно оседающего на землю, пронзённого длинной стрелой. Он обернулся к Келто, но тот уже бился в судорогах, растянувшись в луже собственной крови.

Пьяный моряк исчез, он был всего лишь приманкой.

Грисов выхватил меч и, напрягая голос, заорал:

— Трусы! Негодяи! Идите сюда, вы, бесчестные… Две стрелы прилетели из тьмы с разных направлений, одна пробила лёгкое патриарха, другая глубоко застряла в спине. Кровь хлынула на его драгоценную синюю одежду, заливая зелёный символ Неросов на груди.

С хриплым выдохом Грисов выпустил меч и рухнул возле своей охраны.

Верховная жрица, привлекательная женщина с шелковистой каштановой шерстью, сидела за столом, заваленным пергаментами, и глядела на свечу. К ней приблизился молодой минотавр, одетый в гладкую длинную мантию белых и красных цветов, чтобы наполнить пустую чашу жрицы драгоценным вином из серебряного кувшина. Она мельком глянула на слугу и вновь засмотрелась на язычок пламени.

Юноша проследил её взгляд, но ничего не увидел, поэтому быстро наполнил чашу и с поклоном удалился.

— Тира Де-Проул? — вопросила верховная жрица. Слова повисли в воздухе. Жрица пристально посмотрела в сторону длинного шёлкового гобелена, на котором белая, почти призрачная птица взмывала к звёздным небесам.

— Ты уверен? — вновь спросила она у пустоты. Секунду спустя её уши удовлетворённо дёрнулись, она кивнула и посмотрела на список, лежащий перед ней. Множество имён было уже вычеркнуто, и жрица быстро отыскала нужную строчку. Улыбнувшись, она смахнула волос с кончика пера, пробормотав:

— Ещё одна страница завершена…

На острове Котас, соседней от Митаса тверди и в двух днях пути от столицы. Тира Де-Проул очнулась от сна. Её супруг поехал в Саргонатх, небольшую колонию на северо-восточном побережье Апсалона, и должен был возвратиться ещё вечером, но до сих пор не прибыл.

Тира, высокая, прекрасно сложённая женщина, задумчиво почесала свою роскошную серую гриву и встала. В том, что судно Джолара так и не показалось в гавани, не было ничего страшного, но всё же именно страх, необъяснимый и всеобъемлющий, заставил её очнуться. С тех пор как Тира стала представителем интересов императора, она постоянно моталась между столицей и Мортхосаком и знала, что опоздание Джолара может быть вызвано десятком разных причин, хотя бы сменившимся ветром…

Чтобы восстановить сбившееся дыхание, женщина плеснула в стакан воды, но выпить не успела — приглушённый звук за дверью привлёк её внимание. В этот час в доме должны спать все, кроме часовых, но их маршруты не проходили рядом с хозяйскими покоями. Тира подхватила меч в ножнах, направилась к двери и, распахнув её, оцепенела: в коридоре трое минотавров в глухих шлемах душили её Джолара!

Один из убийц спешно заталкивал в рот мужу тряпку, но тот исхитрился, выплюнуть её и заорал:

— Тира, беги! На дом напали! Нигде не…

Он захлебнулся словами и упал, сражённый кинжалом.

Подобно всем минотаврам, Тира с детства обучалась владению мечом и щитом. Девчонкой она помогала в войне с магори, когда ужасные крабовидные существа восстали из прибрежного песка, уничтожая все живое на своём пути, и никогда в жизни не бегала с поля боя, будь то настоящая битва или тайный поединок интриг и заговоров.

Издав клич. Тира кинулась вперёд, вонзила лезвие меча прямо в незащищённое горло убийцы, и не успел тот упасть, как она развернулась ко второму врагу, который оказался молоденькой самкой, двигающейся с надменностью юного существа, ожидающего встретить дряхлого, немощного противника. Тира легко парировала удар и от души приложила девицу ногой, с удовольствием понаблюдав, как та улетает в дальний угол, шмякается об стену и сползает на пол без сознания.