Юлиана Суренова - Потерянные души

— Они отняли силы у земли и солнца, лишили их тепла, — всту-пил в разговор Луг.

— Но ведь должен же быть способ их остановить! Колдуны уже раз на-лагали на них заклятие, они могут сделать это снова.

— Все, что возможно, уже сделано, — вздохнул Луг. — И невозмож-ное тоже… В первый день весны последний из наших Старших, самый молодой и могущественный, вступил в бой с Потерянными душами. Это было странное сражение: всего один человек против тысячеглазой бесформенной стихии, полной ярости и огня. Мы мало что видели, впрочем, даже не все увиденное человеческий разум оказался спосо-бен понять… Но колдун победил. Он подчинил своей воле Пустоту, заставил ее сгинуть в самой глубокой из бездн.

— А сам?

Влад качнул головой:

— Там никто не смог бы выжить — воздух был просто заполнен огненными вихрями, ледяными стрелами и клинками молний…

— Вы похоронили…

— Нет, дракон унес его тело куда-то… Впрочем, чего еще можно было ожидать, ведь он был колдуном… — кривая усмешка тронула губы проповедника. — Наш враг спас нас от неминуемой смер-ти! И ты еще удивляешься тому, что мы изменились! Разве можно ос-таться прежним после такого!

Какое-то время все молчали. Слышалось лишь, как в тишине потрескивали поленья в огне, который был единственном, оставшимся безучастным ко всему происходящему.

— Мне понятны ваши чувства… — произнес, наконец, трактир-щик. Теперь ничто не мешало ему рассказать свою историю. — Я пережил нечто подобное. Поздней осенью сюда пришли колдуны — случайные гости в ночи, которых судьба вынудила искать пристани-ща. Один из них вернул жизнь моим близким, вылечив от ужасной болезни. Он сделал это, несмотря на то, что в моем доме был свя-щенник, пришедший, чтобы совершить последний обряд над умирающими. Священник, грозивший смертью всем, кто ослушается его, поняв, что бессилен против нашей воли, призвал По-терянных душ, дабы они покарали нас… Это было… Не знаю, что бы сталось с нами, если бы колдун не остановил их.

— Да, — когда он закончил свой рассказ, прошептал Луг. — Тебе многое пришлось пережить. Но тем понятнее тебе должно быть, что испытывают сейчас другие.

— И, все же, кое-что мне не ясно. Если Потерянные души по-беждены, если они заключены в бездне, почему не ослабевает власть их силы над землей, почему вслед за зимой не приходит весна?

— У земли не осталось тепла, — промолвил проповедник. — Те-перь весна не вернется никогда.

— Но это означает, что все мы умрем! — в ужасе пробормотал трактирщик. — Земля не будет кормить. Скоро закончатся припасы…

— У многих они уже на исходе, — проговорил купец. — В городах свирепствует голод. По дороге нам встрети-лась ни одна покинутая деревня с замерзшими, покрытыми коркой ль-да и пухом изморози домами. Люди бегут в монастыри, надеясь най-ти помощь у бога. Они собираются вместе, пытаясь таким образом выжить. А ведь это только начало.

— Неужели нет силы, способной нам помочь?

— Колдуны, — оторвав взгляд от огня, прошептала стару-ха. — Помнишь, хозяин, они говорили, что носят с собой тепло? Воз-можно, они согласятся поделиться им с нами.

— Мы надеемся лишь на это. Ничего иного нам просто не ос-тается, — вздохнул Добродел. — Вот почему мы отправились в дорогу, стремясь найти тех, кто сохранил силу, и упросить их вернуться в наши города.

— И куда вы идете?

— В Мертвые земли, — ответил Влад. — Принявшие покаяние гово-рят, что именно туда ушли последние колдуны.

— В Мертвые земли? — повторил трактирщик. — Ко дворцу коро-ля-колдуна? — он поежился, невольно вспоминая все, что рассказы-вали о том крае. — Но ведь до них так далеко! Нужно подняться в го-ры, пройти по совершенно безлюдным местам… Нет, это невозможно! Даже в прежние времена никто не осилил бы этой дороги, а те-перь…

— Больше ничего не остается, как верить в свои силы и надеется, что бог поможет нам, — вздохнул проповедник.

— Потребуются годы, чтобы добраться до Мертвых зе-мель! Вы просто не успеете…

— Но разве есть иной путь?

— Возможно… — донесся неуверенный женский голос с лестни-цы. Обернувшись, трактирщик увидел жену, которая, одетая в толс-тый шерстяной халат да стоптанные домашние тапки, сидела на дере-вянных ступенях. По ее лицу было видно, что она внимательно сле-дила за разговором, не пропуская ни слова, но не решалась до поры ни подойти, ни вмешаться в разговор.

— О чем ты, Лада? — удивился Зорь, не понимая, что та имела в виду.

— Если ты позволишь, мой господин, — пришельцам могло пока-заться, что женщина просто очень скрупулезно выполняет правила Домостроя, но трактирщик знал — та была нерешительной и нуждалась в одобрении своих поступков. Он кивнул, подбадривая женщину, кото-рая продолжала: — Помнишь, тем утром, о которым ты рассказывал на-шим гостям, прежде чем уйти, колдунья подарила мне осколок вол-шебного камня, сказав, что если мне понадобится помощь, я могу позвать ее?

— Но даже если она услышит…

— Она придет, — прервал Грома Луг. В его глазах вспыхнула ра-дость. — Мы всегда прибегали к помощи талисмана, когда нужно было призвать друга!

— Почему же ты не сказал нам об этом раньше?! - воскликнул проповедник.

— Зачем? Ни у кого из принявших покаяние не осталось та-лисманов, они исчез вместе с нашим даром.

— Но, возможно, мы бы нашли камни у тех, кто помогал кол-дунам. Мало ли таких.

— Нет, Влад, — Луг качнул головой. — Подобный обычай… Ему следовали лишь в древние времена, когда лишенные дара не боялись принимать подарки от колдунов, видя в них благодать, а не метку смерти. После Падения, страшась навлечь беду на головы добрых лю-дей, колдуны перестали делать такие подарки. Не знаю, что заставило ту женщину поступить иначе. Она никогда бы не пошла на это, если бы с ней не было Старшего.

— Почему ты так уверен… — к своему немалому удивлению проповедник понял, что почти ничего не знал об обычаях колдунов.

— Они нуждались в крыше, так как женщина должна была ро-дить… — гости взглянули на хозяина, словно ожидая от него подт-верждения. Когда тот кивнул, Принявший покаяние продолжал: — Кол-дуньи всегда незадолго до дня рождения ребенка призывали Старше-го, чтобы тот провел малыша через первый в его жизни обряд — на-речение, — Лугу более не было смысла что-либо скрывать от своих со-беседников. Однако, все глубже и глубже погружаясь в раздумья, он вдруг нахмурился, помрачнел.

— Что-то не так? — не понимая причины столь резкой перемены настроения своего спутника, спросил проповедник.

— Возможно, наша надежда столь же призрачна, как падающая на лицо тень, — промолвил Луг. — Ведь мы не знаем, что стало с той женщиной. Она могла погибнуть, могла принять покаяние.

— И, все же, — проповедник не хотел сдаваться. — Нам стоит попытаться. Возможно, это — наша последняя надежда.