Юлиана Суренова - Дорогой сновидений

Проводив ее взглядом, Кигаль качнула головой и тихо молвила: — Зря. От нее бы ничего не убыло, проведи она еще несколько мгновений здесь. А мы, может быть, узнали б больше, чем знали сейчас.

— Проведи она здесь даже вечность, это нисколько не приблизило бы нас к разгадке.

— Почему ты так в этом уверен? Потому что твой дракон не призрак? Ну и что, ведь… — она умолкла, заметив, что Шамаш, качнул головой:

— Дело не в драконе. Вернее — не только в нем, — проговорил он, а затем повернулся к богу судьбы: — Скажи, есть ли те, кто бы не имел отражения в твоем зеркале?

— Нет! — воскликнул тот, затем, с некоторым сомнением взглянув на Шамаша, понимая, что повелитель небес задает этот вопрос не просто так, задумался, начал перебирать всех созданий плоти и стихии: — Люди — само собой разумеется. И наделенные даром, и лишенные его. Они видят свое отражение, но не могут его изменить. Боги властны над судьбой, а, значит, и над зеркалом…

— В чем мы уже убедились, — проговорила Кигаль, не понимая, к чему это все, однако, не прерывая рассуждений. Она слишком хорошо знала Шамаша, чтобы не понимать, что за его вопросом что-то скрывалось.

— Отражение призраков — их прошлое, — между тем продолжал Намтар. — Тех стихий и теней, которым предстоит однажды обрести плоть — будущее… Звери и птицы имеют отражение, хотя и не понимают ее природу, принимая за иную жизнь… Демоны и духи? Ну, — Намтар пожал плечами, — они тоже наделены судьбой.

— Тебе приходилось видеть отражение кого-нибудь из них? — спросила Кигаль.

— Да, — его лицо нахмурилось, глаза сощурились, вобрав в себя мрачный болезненный блеск догоравшей свечи. — Приходилось… Ведь Куфа — тоже часть мироздания, пусть она и находится на самой его границе… Правда, заглянув туда раз, я сделал все, чтобы случайно не совершить эту ошибку вновь.

— Столь мрачное зрелище?

Намтар лишь посмотрел на нее, не говоря ни слова в ответ, но его взгляд был достаточно красноречив, чтобы богиня смерти, которой за свои вечности многое пришлось повидать такого, что сделало ее сердце холодным, не стала продолжать расспросов.

— Раз так, я ничего не понимаю.

— Как и я, — вынужден был признать бог судьбы, хотя ему и очень не хотелось делать этого, ведь речь шла о том, что составляло суть его власти. — Если дракон есть, был или будет, он должен иметь отражение в зеркале. А если отражения нет…

— Это невозможно, — прервала богиня размышления своего вестника, недовольная направлением его мыслей.

— И так невозможно, и эдак…

— Кто бы знал, как я не люблю эти загадки! — Кигаль резко повернулась к камню спиной.

— М-да, — обронил Намтар, затем взглянул на молчаливо стоявшего возле зеркала мира бога солнца. — А ведь знаешь, хозяйка, — словно во власти откровения вновь заговорил он, — этих загадок куда больше, чем мы с тобой полагаем.

— О чем ты? — резко повернувшись к нему, спросила Кигаль. Богиня начала терять контроль над своими чувствами, ее захлестывали то волны грусти, то ярости, любопытства и даже страха — казалось бы, забытого окончательно и бесповоротно еще несколько вечностей назад. Это тотчас проявилось в перемене ее облика. Человеческое тело, не способное вобрать в себя всю полноту переживаний, спало старой ненужной одежной, обнажая яркое стихийное тело, которое струилось, легко меняя цвета и очертания, отзываясь на каждое движение души.

— Подойди, — осторожно поманил он ее к себе. Когда богиня приблизилась к зеркалу, он тихо полушепотом спросил, указывая рукой на камень. — Видишь?

— Нет, — как та ни вглядывалась, все, что явилось ее взору, была гладкая поверхность камня.

— А должна бы…

— Перестань говорить загадками! Я же сказала: терпеть их не могу! — не сдержавшись, воскликнула Кигаль.

— Тихо! — опасливо глянув на Шамаша, пришикнул на нее вестник.

— Это еще почему? Ну что, что ты мне пытаешься втолковать? И почему шепотом?

Намтар уже открыл рот, чтобы ответить, но тут, оторвав взгляд от камня судьбы, вместо него заговорил колдун:

— Пойдем отсюда, Кигаль. Этот камень бесполезен в моих поисках.

— Почему ты так уверен в этом? — богиня смерти тотчас бросилась к брату. Ей совсем не хотелось, чтобы тот, чувствуя себя побежденным, опустил руки. — Может быть, мы просто что-то не так делаем? Твой волк, — вспомнила она о лежавшим в стороне от небожителей золотом звере, который лишь изредка поднимал голову, чтобы взглянуть на них и убедиться, что с его хозяином все в порядке. — Он ведь тоже видел дракона. Он обладает достаточным разумом, чтобы понять, кого мы ищем. Пусть он взглянет в зеркало. Может быть, он заметит что-то, невидимое нам…

— Кигаль…

— Нет, позови его, позови! Пусть попробует…

— Кигаль, — остановил богиню Шамаш. — Это бесполезно.

— Но почему?!

Колдун вздохнул. Несколько мгновений он молча смотрел на богиню смерти, затем повернулся к Намтару, который как-то сжался под его взглядом, поспешив отвести взгляд, словно боясь, что в его глазах бог солнца увидит то, что ему может не понравиться.

Шамаш качнул головой:

— Намтар, я не из тех, кто спешит отвернуться от правды только потому, что она мне не по душе, — он вновь вернулся к камню, провел над ним рукой.

— Я все равно не понимаю, о чем это вы, — заглядывая ему через плечо, пробормотала Кигаль. — И ничего не вижу.

— Да. И я не вижу.

— А мы должны? — она с подозрением взглянула на брата, начиная понимать…

— Пока вы с Намтаром выясняли, кто отражается в зеркале, я понял, что не только дракон не имеет отражения.

— И кто?

— Я.

— Что?! А в обычном зеркале…

— Я вижу свое отражение. Людское. Но не в камне судьбы.

— Конечно, ведь ты не человек!

— Но кто же я тогда?

— Ты что, опять? Брат, мне уже надоело повторять! Конечно, я понимаю, ты целую вечность был болен и…

— Не играй, Кигаль, не надо. Сейчас не время. Мы оба знаем, о чем идет речь. Мне известно, кем я был. И было бы не лишним узнать, кто я сейчас.

— Бог солнца, повелитель небес… — начал перечислять Намтар, спеша увести собеседника подальше от тех мыслей, которые, как ему казалось, возвращали едва оправившегося от болезни небожителя назад, к грани бреда.

— Помолчи, — остановила его богиня. Несколько мгновений она смотрела на брата: — И все же… — подталкиваемая любопытством, вновь заговорил она. — Что ты имел в виду, говоря, что не имеешь отражения?

— У меня нет судьбы.

— Шамаш, прости, но ты говоришь ерунду! Это просто невозможно!

— Однако это так, — спокойно возразил колдун.

— В мироздании нет никого, кто бы… — начал Намтар, но богиня смерти остановила его:

— Подожди. Дай мне разобраться во всем… Шамаш… Так или иначе, у тебя ведь была судьба?