Виталий Сертаков - По следам большой смерти

Бык на перроне почти догнал Озерников. Но в последний момент они шмыгнули в нишу между будкой станционного кассира и трейлером с эмблемой микояновского комбината. Сопящий танк по инерции промчался мимо, взлетел по лестнице и пропорол рогами несчастного коня, брошенного Карапузом.

В воздухе засвистела новая партия томагавков. Пару штук Артур поймал в полете; чингисы так делать не умели, но сообразили, что следует постоянно перемещаться. Они метались взад-вперед по платформе, уклоняясь от вертящихся топоров, и довольно метко стреляли в ответ. Половина лесовиков уже висели мертвыми кулями, запутавшись в стременах, но остановить разгулявшихся быков было невозможно. Под напором рогов хрустнули борта еще двух телег, переломились оси, одна за другой с хлопками повылетали дуги, на которых крепились шкуры.

Коваль вскарабкался на крышу ларя с выцветшей эмблемой "Пепси" и закричал Озерникам, чтобы те не вздумали вылезать из своего укрытия. Савва что-то хрипло выкрикнул в ответ, но слова потонули в треске пулеметных очередей. Карапуз изрешетил трех симментальцев вместе с наездниками еще до того, как они достигли повозок, но тут у него кончились патроны. Бравый майор успел плюхнуться в грязь и закатиться под бетонный козырек перрона.

Две живые волны столкнулись, раскрошив в щепки фургоны и покалечив двух оставшихся внизу лошадей. Чингисы стреляли, не переставая, эхо выстрелов многократно дробилось и возвращалось несмолкающей канонадой. Коваль, экономя патроны, метал в наездников ножи. Он даже не успевал проследить, сколько лесовиков уничтожено. Шесть или семь фургонов встали на попа, перевернулись, сбившись в единую кучу.

А из тоннеля, как выпущенные из пушки ядра, мчались еще четыре пятнистых чудовища.

"Вот дьявол! Бесплатная реклама была бы для "Петмола"!… И неужели этот проклятый Дед ничего не может сделать? А еще колдун называется!" - ворчал президент, перезаряжая ружье. Ножи давно закончились, да и не планировал он вести в Зеленой боевые действия.

Непосредственной опасности для себя Коваль не видел, но ущерб имуществу был нанесен огромный.

Упала с разбитой головой одна из колдуний, затем рядом с ней охнул и осел гвардеец. В глазу у него торчала стрела. Рубенс замешкался, перезаряжая револьвер. Кто-то из солдат потянул губернатора в сторону, но не успел вывести из опасного места. Ревущий симменталец поддел рогами днище фургона и, тряся головой, толкал его перед собой. Оглобли уперлись в землю, а тяжелый каркас перевернулся прямо на платформу, накрыв губернатора.

На рельсах творилось что-то невообразимое. Визжали полураздавленные лесняки, исходила пеной кобыла: у нее были сломаны обе передние ноги, и кости торчали наружу. Быки без седоков, не в силах успокоиться, скакали на обломках повозок, превращая в щепу уцелевшие борта и днища. Карапуз орал из-под бетонного козырька, чтобы ему скинули еще патронов, но никто не знал, куда подевался мешок с пулеметными лентами.

Артур поймал еще две выпущенные кем-то стрелы и только теперь разобрал невнятное квохтанье Озерника.

– Нельзя убивать!.. - повторял Савва. - Не стреляйте, не гневите Зеленую!

Колдун даже высунулся из своей ниши, но его мигом загнал назад заскучавший бык. Голштинец лишился обоих седоков, столкнул на железнодорожные пути растерзанную лошадь и как раз искал, с кем бы схлестнуться. Из боков его ручьями текла кровь, бык качался и не стал добрее.

"Вот и не стреляй! - злорадно подумал Коваль. - Этому бизону теперь будешь объяснять про перемирие. Поглядим, как ты оттуда выберешься…"

Артур уже понял, что с командой, отправленной на заготовку бревен, что-то произошло. Все четверо так и не вернулись. Президенту было немножко стыдно, но в данный момент его больше заботила не судьба гвардейцев, а сохранность лекарства. Ведь можно было не мелочиться и взять с собой втрое больше людей, Озерники всё равно не сумели обеспечить безопасность!

Коваль успел выстрелить еще четырежды, потом "ремингтон" превратился в бесполезный кусок железа. С противоположной стороны станции ему нестройно ответили обрезы чингисов. Очередная атака дикарей захлебнулась, в живых оставалось человек шесть, и у них кончились метательные принадлежности. Потерявшие управление быки в слепой ярости лупили рогами опрокинутые фургоны. Два тяжело раненных колосса катались по шпалам, окончательно раскидывая штабеля ящиков.

– Патроны! - голосил скорчившийся в луже Карапуз. - Мать вашу, скиньте мне патроны!

Ларек под Артуром зашатался. Израненный бык воткнул рога в дряхлые жалюзи, закрывавшие окно, попытался вытащить их назад и застрял. Он принялся отступать и потащил за собой к краю платформы всю конструкцию. Чингисы на противоположной стороне зала не отваживались стрелять, рискуя зацепить президента. В тот миг, когда Артур уже решился спрыгнуть, на перрон взгромоздился еще один бык. Этот был помельче, помоложе и, возможно, поумнее собратьев, бестолково носящихся взад-вперед по мокрым шпалам. Он сразу выбрал себе занятие по душе, разогнался и протаранил киоск, на котором стоял человек.

Теперь уже две потные туши ворочались внизу; проржавевшие уголки киоска начали поддаваться натиску, крыша треснула. Сквозь расширяющуюся щель Артур увидел свое маленькое отражение в выпуклом багровом глазе.

До лестницы было не меньше тридцати метров - не добежать…

Если спрыгнуть на пути, придется удирать сразу от шести быков. Пока что они с азартом крошили телеги, но охота на человека, без сомнения, развлечет их гораздо больше…

"Дьявольщина! Когда же им наскучит тут играться?.."

Не успел он так подумать, как быкам наскучило.

Что-то произошло: словно раскаленные ладони хлестнули Артура по щекам, страшно заболел затылок, в ноздри ударил запах паленого мяса и…

У всех животных разом подогнулись ноги, они забились в конвульсиях, не в силах подняться. Пронзительно закричала Озерница. Схватившись за уши, застонали уцелевшие чингисы…

…И тут Коваль прозрел.

Он понял, кто вторгся в Зеленую столицу и принес с собой запах гари. Запах Плевков Сатаны.

На верхней ступеньке лестницы стояло трое мужчин в белом. Двое молодых совсем парней с коротенькими косичками и в центре - морщинистый, смуглый, с гривой до середины спины.

Бердер посмотрел президенту в глаза, и лицо его начало расплываться.

Хранитель силы готовился плюнуть огнем.

– Где эта тварь? - гневно спросил Бердер.

Коваль чувствовал, насколько трудно Хранителю силы сдержать ярость. Уж кого-кого, а Учителя он чувствовал прекрасно. Либо Бердер задействовал какие-то хитрые способы, чтобы экранировать мысли, либо их не пропускала Зеленая столица…