Виталий Сертаков - По следам большой смерти

К питерскому губернатору окончательно вернулась связная речь, хотя вся левая половина лица заплыла лиловым синяком, а повязка на голове кровила. Коваль видел, что за Михаила можно пока не беспокоиться. Волноваться следовало за местных вояк, которые не то что воздушный шар или дракона, существа крупнее глухаря в небе не видели.

В отряде начиналась легкая паника. Солдатики уже не следили за дорогой и окрестностями; вытянув шеи, все напряженно вглядывались в несущиеся тучи, ожидая чего-то страшного. Коваль чувствовал, что еще немного, и они, побросав оружие, разбегутся по кустам.

Он оглядел окрестности. Пока что автоколонну скрывали нависшие над трактом заиндевевшие кроны, но впереди дорога делала крюк, поднимаясь на холм. Там спрятаться будет негде… Коваль послал одного из чингисов на головной трактор и скомандовал общую остановку.

"Так… Два паровика на дровяном топливе, комбайн, трактор, три шаланды, три гужевые повозки… А еще у нас больше двадцати коней на веревке… Хрен куда спрячешься!"

Двигатели паровиков заглушить было невозможно, но как только караван остановился, стало заметно тише. И словно в благодарность за тишину тучи на востоке разошлись, выпустив на волю скукоженный лик Солнца.

– Давай-ка, майор, без шума и крика всех мобилизуй! Вон там, справа. Вроде прогал? Кидайте доски через канаву, сворачиваем в лес. И скажи, чтобы сразу глушили двигатели!

– Думаешь, по нашу душу прилетели окаянные?

– А что им еще тут делать?

Карапуз подтянул пояс и с бранью накинулся на оробевших солдат. Коваль тем временем выбрался из фургона, кряхтя, полез на ближайшую осину.

Не прошло пяти минут, как ближайшее судно можно стало рассматривать невооруженным глазом. Всего аэростатов было четыре, плыли они подозрительно ровно и слаженно, точно управлялись из единого центра по радио. У Артура не оставалось сомнений, что небесная эскадра преследует именно их, и никого другого. По всему выходило, что скрываться, увязая в снегу, нет никакого смысла, кто-то заранее предупредил непрошеных гостей о передвижении каравана.

"Похоже, вся планета в курсе моих секретных планов! - выругался Коваль. - Для облегчения их работы осталось только заранее всех в письменном виде оповещать!.."

У него даже мелькнула мысль о внезапном нападении американцев, ведь оракулы предупреждали о возможных столкновениях в будущем. Но слабо верилось, что потомки англосаксов станут украшать свои военные машины полумесяцем…

Он уже различал бортовое вооружение. Под лонжеронами крепились скорострельные пушки, в носовой части перед гондолой висел в люльке пулеметчик. Еще один стрелок располагался на самом верху, с земли его было трудно разглядеть. Поскольку ни одна известная Ковалю держава не располагала боевым воздушным флотом, следовало предположить, что верхнее орудие предназначалось для борьбы с драконами…

Это открытие совсем не радовало.

Транспортные средства успели убрать с дороги, но маскировка всё равно получилась никудышная. Но по крайней мере сверху теперь не могли прицельно метнуть бомбу.

– Два пулемета у нас, командир! - бурчал снизу Карапуз. - Вдарим разом, как поближе подберется, шарик и лопнет!

– Ни в коем случае! - Артур лихорадочно накручивал диоптрийную шкалу. Двадцатикратные линзы плохо поддавались фокусировке, одна из петель соскочила, и приходилось использовать монокли, как подзорную трубу. - И передай приказ, чтобы никто не вздумал даже из арбалета "вдарить"! Если то, что я вижу, это действительно ракеты, от нас в три секунды останется одна большая яма!

"Да что же это за наказание такое! - тоскливо размышлял он, обозревая тоненькие палочки, подвешенные под килем дирижабля. - Ага, так и есть! Хвостовое оперение, небось "воздух-земля", ракеты сняли с самолетов, сволочи! И что за неделя проклятая! Ну не успели мы ПВО создать, не додумались…"

Воздушные суда плыли с приличной скоростью, километров под семьдесят в час, и неминуемо догнали бы любой сухопутный объект. Они уже приблизились настолько, что стали различимы швы на корпусах и тарахтение моторов. Вне всякого сомнения, пилоты заметили скопление машин в рощице, четверка серых "дынь" начала синхронный разворот, зависла в воздухе, но снижаться не торопилась. Вниз пошел только один, пятидесятиметровый красавец-флагман. Коваль поймал себя на том, что в мире, где древние агрегаты рассыпаются на части, успехи даже вражеской техники наблюдать приятно. С тайным восторгом он следил, как сверкнули на солнце обтекатели винтов, когда маршевые двигатели сменили вектор тяги. Затем за крестообразным хвостом заработал рулевой винт, и аэростат, слегка порыскав носом, утвердился строго над дорогой.

Внизу, под деревом, кто-то громко икал, кто-то безостановочно молился. Большинство солдат со страху залезли под днища машин, вокруг президента оставались только чингисы. Они тоже робели, но пока крепились.

Аэростат спускался, его огромная тень легла на сугробы. На сорокаметровой высоте, очевидно, гулял шквалистый ветер, летчики с трудом удерживали неповоротливую махину в нужной точке. В гондоле приоткрылась дверца, оттуда выставили белый флаг. Разматываясь, на дорогу полетел привязной фал с грузом на конце.

– Убрать оружие! - приказал Артур. - Вообще всем уткнуть пушки в землю! Не дай Бог кто-то пальнет!

Хотя у него самого руки так и чесались нажать на курок. Он еще толком не ведал, с кем имеет дело, но с такого расстояния пулемет чингиса уничтожил бы хрупкое водородное чудовище в два счета…

До брюха воздушного судна оставалось не более пятнадцати метров. По фалу соскользнули юркие фигуры, за ними выпали комок такелажных веревок и связка карабинов. Прозвучали команды на турецком и русском языках. Вместо причальной мачты "матросы" использовали ствол одинокой березы, затем при помощи лебедки притянули баллон к земле.

Внизу он казался настоящим исполином. Артур невольно поежился, так близко разглядев бородатую рожу пулеметчика. По сторонам от его кабинки на спаренных пилонах висели шесть ракет "воздух-море" с аббревиатурами американского военного ведомства. Ракеты болтались, прихваченные цепями. Коваль представил себе, что произойдет, если хотя бы одна из них от толчка сорвется вниз. Скорее всего, ими и пользовались, как обычными авиационными бомбами…

– Великий имам хочет говорить с "русским эмиром"!

Гнусавый голос усиливался мегафоном.

– Не ходи, командир! - уцепил Артура за лодыжку Митя.

Но Коваль уже спускался с дерева.

– Я тоже считаю, что не стоит ходить! - подал реплику побледневший Рубенс.

– Я знаю, что ты здесь, Кузнец! - раскатисто доносилось из гондолы. - Выходи, поговорим, или в штаны наложил? Белой тряпки испугался?