Александр Рудазов - Война Колдунов. Вторжение. Штурм цитадели

Хобокен резко выхватил палаш, едва успевая отразить удар. Астрамарий Целебор Краш лишился своего прежнего «пламенеющего» меча, Руки Казнящей. Но уже успел обзавестись заменой — покороче, другой формы, с богато украшенным череном.

– Это мой запасной клинок — риттершверт, — безучастно сообщил Астрамарий.

– И как же его зовут — Глодатель Костей? — усмехнулся Хобокен. — Или Могильное Надгробие?..

– О-о-о… Значит, вы узнали имя Руки Казнящей… — сразу догадался Астрамарий. — А что еще вы обо мне узнали?

– Будем думать, достаточно, — резко крутанул кистью Хобокен.

Стальной крюк отклонил клинок противника — и тяжелый кавалерийский палаш рубанул плечо наискось. Послышался приглушенный звон — но и только-то. Теперь никаких сомнений — под этой алой мантией скрываются доспехи.

– Твой меч слишком слаб, — покачал шлемом Астрамарий, одним рывком выдергивая свой риттершверт. — Он меня даже не оцарапает.

– Как уже говорилось — я полководец, а не дуэлянт, — сделал сильный выпад Железный Маршал.

Астрамарий отклонил удар и нанес встречный. Но Хобокен тоже сумел отразить атаку.

– Цреке, — глухо донеслось из-под палаческого шлема. — Я использовал здесь цреке. Колдуны так и не поняли, не оценили всех возможностей этих насекомых. А ведь они прирожденные солдаты — просто нужно научиться правильно их использовать. Не следует недооценивать маленьких и слабых созданий — в умелых руках они полезнее неуклюжих великанов.

– Браво, браво, маршал! — отсалютовал крюком Хобокен, не снижая темпа. — Вижу, вам и тактика знакома, и практика — похвально, прости Единый, куда как похвально! Поаплодировал бы, да руки жаль заняты!

Схватка идет почти на равных. Вражеский командующий орудует клинком недурно, но ничего особо выдающегося. И это весьма странно — куда же подевалось то невероятное мастерство, что было у него ранее? Словно это и не он победил Великого Магистра паладинов — а ведь тот был непревзойденным фехтовальщиком. Маршал Хобокен владеет палашом довольно прилично, но с покойным лодом Нэйгавецом ему и рядом не стоять.

В голову закралось смутное подозрение. Быть может, те страшные удары, что отсекали головы направо и налево, наносил вовсе не сам Астрамарий?.. Помнится, герцог Креол говорил что-то о желаниях и чувствах его меча — жуткого меча по имени Рука Казнящая…

– Будем думать, вы сегодня не в лучшей форме, маршал? — чуть улыбнулся Хобокен, взмахивая палашом.

– Возможно, — неохотно согласился Астрамарий, отклоняя удар риттершвертом. — Но это не отразится на результате. Я все равно сильнейший среди живых.

– Только среди живых? — воскликнул Хобокен, нарочно пропуская удар. — А что насчет мертвых?!

Клинок Астрамария рассек Железному Маршалу плечо, дойдя до самого сердца. Но эйнхерия этим не убить. Хобокен долго и внимательно наблюдал за свищущим в воздухе риттершвертом, пока не убедился — серебро отсутствует, нежить такой штукой не взять.

А убедившись — тут же открылся, давая возможность себя ранить.

Не обращая внимания на глубокий разрез, Хобокен сделал резкий выпад левой рукой. Точно под тулью — туда, где шлем сходится с мантией. Петля крепления чуть заржавлена — едва-едва заметно, но все же… именно здесь уязвимое место противника! Зеньор Нэйгавец не сумел убить Астрамария, проткнув насквозь — посмотрим, останется ли он жив обезглавленным!

Крюк из нержавеющей стали с быстротой молнии подцепил петлю крепления — и бешено рванул на себя! Эйнхерий десятикратно сильнее человека — этого сполна хватило, чтобы сломать остальные петли и отшвырнуть шлем в сторону. Одновременно с этим маршал дернулся всем телом, высвобождая плечо и отталкивая противника прочь.

В следующий миг в воздухе просвистел тяжелый палаш… но и рассек он только воздух!

Под шлемом оказалась пустота.

– И среди мертвых тоже, — ответил безголовый мечник. — Я Астрамарий Целебор Краш.

Риттершверт взметнулся в воздух. Оторопевший эйнхерий уже не успел ни защититься, ни отступить — клинок с легкостью разрубил ему шею.

Голова маршала Хобокена упала на землю.

Разумеется, вторично оживший мертвец не погиб. Эйнхерия не вернуть в могилу таким образом. Безголовое тело опустилось на корточки и поползло, безуспешно пытаясь нашарить откатившуюся голову.

– Левее! — крикнула та, видя, что слепое тело движется совсем в другую сторону. — Левее, еще левее! Поворачивай! А, ради Единого, для чего я вообще кричу?! У него же и ушей тоже нет!

Взгляд Хобокена переместился правее. В отличие от него, Астрамарий Целебор Краш преспокойно прошествовал к отрубленной голове… хотя нет, не голове, только шлему!

Совершенно пустой шлем, наполненный одним воздухом.

– Кто ты такой? — с любопытством спросил Железный Маршал.

– Я Астрамарий Целебор Краш, — равнодушно ответил противник, вновь надевая на плечи пустой шлем.

– Это я знаю, но кто… нет, что ты такое?

– «Что»?! – гневно повернул шлем Астрамарий. — Какое у тебя, ходячего мертвеца, есть право называть меня «что»?! Я водил полки еще до появления на свет твоего прадеда, Железный Маршал!

– Так значит, ты тоже ходячий мертвяк… — понимающе произнес Хобокен.

– Нет, я не нежить. Я кумбха.

– И что ж это такое?

– Это… — начал было Астрамарий, но вдруг замолчал. Глухой шлем повернулся к юго-западу, пристально вглядываясь вдаль.

Король Обелезнэ приподнялся в седле. С холма, на котором разместилась ставка Главнокомандования, отлично видно все происходящее вокруг. Особенно северную часть — к югу местность повышается, горизонт подходит почти вплотную.

В данный момент положение не слишком радует. Серые наседают, крепко наседают — рокушцы держатся уже из последних сил. Правда, сильнейшие из вражеских колдунов затаились в Промонцери Альбра, но и оставшихся хватает с лихвой.

Паладины, эйнхерии, автоматы уже не так эффективны, как в предыдущих баталиях — теперь серые знакомы с этими противниками. Знают, чего от них ждать и как противоборствовать.

– Не хочу показаться пессимистом, но ситуация становится критической, — поджал губы король. — Зеньор Тивилдорм, как долго вы еще будете оставаться… в прозрачном состоянии?

– Я наполовину развоплощен, — чуть слышно донеслось из ниоткуда. Не звуки, не слова — скорее ощущения, проникающие непосредственно в мозг, минуя уши. — Я не могу даже стать видимым. Мне нужно время, чтобы восстановиться.

– Сколько именно времени?

– Не меньше суток. Мой камень поврежден. Мне очень… больно.

Воздух ощутимо похолодел. Сегодня Тивилдорм Призрак едва не умер вторично — адский дух превратил в шлак гвардейца, что носил за колдуном шкатулку с танзанитом, и лишь чудом не уничтожил сам танзанит. Бесценный самоцвет находился под толстым слоем легированной стали, поэтому уцелел — но по одной из граней прошла глубокая трещина.