Алекс Орлов - Его сиятельство Каспар Фрай

Снял лук, вынул и разложил на жесткой траве стрелы. Всего три, но, если не попасть в цель с трех, на этой дистанции можно больше не пытаться - сил не хватит.

Встав на одно колено, Каспар осмотрел арпаш. Выглядел он надежно. Только Каспар взял первую стрелу, как страшный удар сотряс укрытие и из расщепленных досок показался кончик стального жала. Взять все пять дюймов досок арбалету оказалось не по силам.

– Что ж, приятель, пришла моя очередь, - сказал Каспар и, выставив из-за укрытий ноги, начал изображать страдания раненого человека. Затем втянул их обратно и, подобрав стрелу, стал ждать. Если удар последует тотчас, значит, арбалет двулучный, если через время - обыкновенный. В противостоянии с вражеским стрелком это имело большое значение, и Каспар начал считать.

Новый удар пришелся в арпаши на счет «пятьдесят шесть». Жало второго болта показалось всего в полуфуте от предыдущего - стрелок был не просто хорош, а великолепен.

Каспар выглянул из-за арпаша и почти сразу на подернутой туманом серой стене увидел отдельный квадратик-бойницу. Были и другие, но они находились в стороне, под неудобным для обстрела углом.

Каспар знал, что сейчас происходит в этой бойнице. Сделав выстрел, арбалетчик привстал и, работая воротом, натягивает лук машинки для следующего выстрела. «Козья ножка» здесь не годится, для ее использования арбалет нужно вынимать из бойницы, а это неудобно. Значит - ворот, и окно бойницы перекрыто грудью стрелка.

Кирасы на нем нет, за толстыми стенами он чувствует себя в безопасности, да и стрелять в ней неудобно. Возможно, только кольчуга, но от тонкой стрелы она не защитит.

Каспар поднял лук и несильно растянул тетиву, целиться с растянутым до предела луком он не мог, да и не нуждался в этом. Подчинить такое оружие можно было лишь на короткое мгновение, а потому, поняв, что хорошо чувствует цель и правильно выбрал угол, Каспар резко рванул тетиву, вкладывая в это движение всю свою силу.

Раздался резкий щелчок, и стрела унеслась вперед, а Каспар не дыша продолжал держать лук поднятым.

Темный квадрат бойницы посветлел, а потом стал совсем белым. Теперь за ним никого не было.

Эта работа, не слишком тяжелая, отняла у Каспара много сил. Он вернулся без щитов, с одним только мечом и луком, и едва удержался, чтобы не присесть.

«Стар становлюсь», - с неудовольствием отметил он, не делая скидку на то, что растягивать лук пришлось с расчетом на огромную дистанцию.

– Не хотел бы я иметь противником такого стрелка, как вы, генерал! - поздравил Каспара де Шермон.

– Подождите, может быть, я его только напугал.

– Не думаю, генерал, у вас вид человека, который сделал свое дело.

– К арпашам! - скомандовал Хуберт и, прикрываясь кавалерийским щитом, вместе с сержантом и еще двумя гвардейцами побежал к установленным заграждениям. Им предстояло выяснить - не будет ли нового обстрела.

Ниппон скромно стоял поодаль и улыбался.

– Чему вы улыбаетесь? - спросил Каспар.

– Я и раньше знал, что вы на многое способны, ваше превосходительство, однако как же мы рисковали в противостоянии с вами! Я это осознал только теперь!

Каспар оглянулся. Хуберт с солдатами благополучно достигли дальних арпашей и укрылись за ними, прикрываясь щитами и ожидая атаки стрелка на случай, если он уцелел.

Но Каспар знал - выстрел был верен.

За этими приключениями прошло немало времени, над обозом и всем лагерем уже распространялся запах дыма и кулеша. Каспар, де Шермон и Ниппон еще не подошли к штабному шатру, когда им навстречу от походной коновязи побежал барон-майор Гвинапп.

Его мундир был разорван, плюмаж измят, рукавица замазана кровью, но лицо сияло.

– Ваше превосходительство, ваше сиятельство! Победа! Мы одолели их, потеряв семнадцать человек убитыми и получив восемьдесят семь раненых! Я уже послал из обоза полдюжины возов и двух лекарей, чтобы подхватить тех, кто плохо держится в седле. И еще сотню в прикрытие на случай, если из крепости выпустят контркоманду!

– Далеко еще вашим возвращаться? - спросил Каспар, чувствуя облегчение от этой вести. Шутка ли, выиграть настоящее сражение с участием тысячи кавалеристов!

– Получаса не будет, ваше превосходительство.

– Вы застали их в балке, как предупреждал господин Ниппон? - спросил Каспар.

– Так точно, ваше превосходительство!

Гвинапп шагнул к Ниппону и от избытка чувств хлопнул его по плечу тяжелой перчаткой.

– Спасибо, дружище, я такой сечи в жизни не видывал!

– Благодарю, господин барон, - ответил Ниппон и стал растирать отбитое плечо.

Все вместе они вошли в шатер, и Гвинапп начал пересказывать все подробности битвы в балке. Приунывшие было бароны Лайдас, Буалеску и Каттлер приободрились, услышав о первой победе, а Углук, не удержавшись, воскликнул:

– Эх, надо было и мне поехать!..

По случаю общей радости никто из майор-баронов замечания ему не сделал.

– Писарь! Готовьте приказ о зачислении господина Ниппона на должность моего советника.

– Слушаюсь, ваше превосходительство, - отозвался писарь и, пошелестев бумагами, быстро отыскал нужный документ.

– Полагаю, граф, как представитель короля, поддержит мое решение?

– Генерал, вы вправе сами распоряжаться казенными средствами и брать на службу нужных вам людей, но уж коли вы спросили моего мнения, я целиком поддерживаю это назначение. Господин Ниппон, без сомнения, весьма ценное приобретение для нашей армии.

Через четверть часа документ был готов, и в присутствии почти всего руководства войска Каспар завизировал его своей подписью и генеральской печатью на простом сургуче.

– Поздравляю, господин Ниппон, - сказал граф, пожимая советнику руку. - Отныне вы при королевском жалованье.

– Благодарю, ваше сиятельство, благодарю, ваше превосходительство, это для меня большая честь и неожиданность. Я надеялся на понимание, но не думал, что все произойдет так быстро.

– Так война же, господин советник, - заметил барон Лайдас - А на войне все делается быстро - иначе нельзя.

– Вот именно, - подтвердил Каспар. - Теперь нам нужно готовиться к штурму на тот случай, если у лазутчиков ничего не выйдет. Советник Ниппон, откуда на Тыкерью дует ветер?

– Всегда с океана, ваше превосходительство. Лишь ранней весной на пару недель он меняет направление.

– Для штурма у нас слишком мало сил, ваше превосходительство, - напомнил барон Лайдас.

– Кажется, генерал что-то придумал, какой-то новый способ, я прав? - предположил де Шермон.

– Да, есть кое-какие соображения. Думаю, нужно начинать готовиться прямо сейчас.

В совещательной комнате штаба командующего было жарко натоплено - Густавсон любил тепло. Высокая медная печь топилась тюленьим жиром и даже в зимнюю стужу давала достаточно тепла, чтобы обогреть большое помещение с высокими потолками и каменными стенами, сплошь завешанными военными картами.