Алекс Орлов - Его сиятельство Каспар Фрай

Между тем кучи ветоши возле костров стремительно убывали, еще полчаса или чуть больше - и дым иссякнет.

– Вы по-прежнему рассчитываете на помощь изнутри крепости, ваше превосходительство? - с некоторым вызовом в голосе поинтересовался Дерек.

– Да, барон, рассчитываю, - ответил Каспар. Он видел, что на этой стене далеко не все солдаты крепостного гарнизона, примерно половина их все еще была рассредоточена по городу, скорее всего, в поисках разбежавшихся лазутчиков. А значит, те еще живы.

Дождавшись своей очереди, снова пошли на приступ солдаты Буалеску. Им навстречу через образованные проходы, прихрамывая и волоча раненых, возвращались побитые бойцы майор-барона Лайдаса. Самого полкового начальника несли на руках, однако Каспар сразу отвел глаза - его больше интересовало, как сработают лучники.

Вот начали подниматься лестницы, одна, другая, третья… Четвертую сбросили сразу, однако всего удалось закрепить около полутора десятков. Видно было, что лучники делали работу хорошо, с уцелевших пяти лестниц солдаты успели вступить в схватку с защитниками крепости. Разумеется, этого было недостаточно, вскоре всех «везунчиков» сбросили обратно, однако разница в рисунке боя была разительная.

– Действует, ваше превосходительство! - обрадовался Дерек. - Это действует!

– Да, действует, - согласился Каспар, однако он понимал, что каждому прорвавшемуся на стену противостоит сотня защитников, чтобы добиться успеха и закрепиться на стене, нужно установить сотню лестниц. Но для этого требовалось рискнуть всеми людьми, однако собрать их было невозможно, два отряда по четыре сотни каждый караулили с западной и восточной стены, а еще четыреста кавалеристов ждали счастливого момента напротив ворот.

«Ну где же вы, старые товарищи? Поднажмите, у нас уже не так много сил!» - мысленно попросил Каспар и снова оглянулся на костры: топливо для них подходило к концу.

Перепачканные жиром тряпки Углук увязал мокрой веревкой, затем повыдергивал тут и там концы тряпья, чтобы лучше зажигались.

– Огниво есть? - спросил он, облизывая жирные пальцы.

– Найдется, - ответил Ляминен.

– Пали.

Сержант растер сухой шнур о камень, раздул огонек и зажег узкую ленту из чистой тряпочки, которую поднес к распотрошенным концам тряпья - тюк стал быстро заниматься пламенем.

– Хорошо, - улыбнулся Углук и, намотав на руку свободный конец веревки, приподнял тюк с земли.

– Не тяжело? - спросил Ляминен.

– Ему не тяжело, он даже меня через стену перебрасывал, - успокоил сержанта Фундинул. - Здоров, зеленая морда.

– Поберегись! - предупредил Углук и начал раскручивать разгоравшийся тюк. Пламя заревело, затрещало и охватило весь тюк разом, Углук сделал еще несколько взмахов и подбросил огненный мешок неожиданно высоко, откуда тот, разбрасывая искры, рухнул в самую гущу удивленных вердийцев.

– Спасайся кто может! - истерическим голосом закричал по-вердийски Ляминен и первым бросился в атаку. Углук и Фундинул последовали за ним, а из-за ближайших заборов на мостовую выскочили не меньше дюжины уцелевших лазутчиков.

Благодаря неожиданности нападения небольшая группа смельчаков вошла в ряды опешивших егерей как нож в масло. Ляминен рубил налево и направо, пробиваясь к узкому проему в каменной стене, который вел в камеру с механизмом подъема-опускания ворот.

Гвардейцу помогал Углук, громко вопя, он расширял просеку косыми ударами. Казалось, до проема уже рукой подать, но вердийцы опомнились и стали активно сопротивляться. Терять им было нечего, так что даже раненые и просто сбитые с ног хватали противников за ноги и пытались повалить на камни.

Началась свалка, почти все лазутчики оказались на земле, в клубках катавшихся по брусчатке людей. Офицер на стене вопил что было мочи, призывая подмогу, стоявшие в готовности королевские гвардейцы били по щитам и тоже кричали, но это было все, чем они могли поддержать своих товарищей.

Тряпье от брошенного Углуком тюка разгорелось в полную силу, и катавшиеся по мостовой то и дело попадали в пламя, разбрасывая по сторонам горящие лохмотья. Единственным, кто оставался на ногах, был коротышка Фундинул. Он методично работал своим страшным топором, вызволяя из бед лазутчиков, а проход к заветной дверце то освобождался, то закрывался вновь рычащими и обожженными противниками. Сдаваться никто не хотел.

Пока у ворот крепчала схватка, курьер добрался до командующего Густавсона, руководившего на северной стене отражением штурма.

– Ваше превосходительство! - переходя на визг, закричал среди дыма егерский капрал. - Ворота штурмуют! Сеча страшная!

– Много ли противника?

– Да разве ж в темноте разобрать, ваше превосходительство? Должно, с полсотни наберется! Сеча страшная!

– Лейтенант Болеслав! Немедленно снимите с восточной и западной стены по три сотни солдат и скорее бросьте к воротам!

– Слушаюсь… - козырнул закопченный лейтенант и побежал вниз по лестницам.

На стене снова начался штурм, засвистели стрелы, между зубцов стали оседать сраженные крючники.

– Заменять их, заменять! - хрипло кричал командующий, хотя капитаны и так знали свое дело. Противник использовал новую тактику, пуская в первых рядах стрелков. Теперь крючники заменялись через раз, а штурмующие уже дважды заполняли собой верхнюю площадку и после последней волны дюжина их разбежалась по нижним ярусам.

А по другую сторону стены Каспар смотрел, как солдаты забрасывают в костры последнюю рухлядь. Дрова еще имелись, но от них не было такого «хорошего» дыма, от которого, Каспар видел это сам, вердийцы падали со стен без чувств.

Еще четверть часа - и дым разойдется, начнет светать и вердийцы окрепнут. Неужели напрасно надеялся? Неужели Фундинул с Углуком уже мертвы и надеяться больше не на что?

Фрай поймал на себе сочувственный взгляд де Шермона, однако в сочувствии он не нуждался. Ему предстояло принять какое-то решение, но какое?

– Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! - закричал из седла скачущий курьер. - У ворот сеча и огонь!

– Так пускайте фланги! Чего ты мне орешь? Пусть фланги пускают!

– Фланги пускайте! - срывая голос, завопил де Шермон.

– Пустили! Уже с лестницами побежали! - радостно прокричал курьер.

Каспар хлопнул себя по бедрам и покачал головой. Значит, живы, значит, бьются за ворота, и Густавсону, разумеется, придется снять с западной и восточной стены егерей, чтобы спасти ситуацию. С северной никого не возьмет - испугается. А тут как раз сгодятся те гвардейцы, что стоят с каждой стороны. Сработает или нет? Попадет Густавсон в ловушку или окажется умнее Фрая?

Из-под стены вынесли Буалеску, это был второй павший командующий полком.