Майкл Стэкпол - Глаза из серебра

– Сначала ваше Богом посланное видение, теперь это. Нам с одной проблемой бы разобраться, а теперь их стало две.

– Две? Не думаю. – Кидд загадочно улыбался. – Всякий, кто хочет, чтобы Аран стал сильным и независимым, не нуждается в возвращении Доста в Истану, ведь он захочет вернуть Аран в свою обновленную империю. Тот факт, что мы оказались здесь и сделали такое открытие, – это еще один знак от Господа, что нашей миссии не дадут провалиться.

Наталия Оганская и Марина, ее сестра, взглянули на Полину, вскрикнувшую над одним из ящиков, которые были разбросаны по комнате.

– Что там, Полина? Мышка? – спросила Наталия.

– Нет, хозяйка, – с робкой улыбкой девушка извлекла из ящика шкатулку темного дерева. – Наверное, она тут пролежала с вашей последней поездки во Взорин. Мы с тех пор не открывали этот ящик.

«Да, знакомая шкатулка, подумала Наталия, а вот откуда – сразу не вспомнишь, сейчас посмотрим». Но Марина успела подскочить раньше, выхватила у Полины из рук коробочку и отвернулась, пряча ее от Наталии.

– Какая мастерская работа, Талия. На крышке инкрустация перламутром: медведь на задних лапах играет с якорным канатом и саблей. И написано по-лескарски, смотри: «ЭльОс». Это на их языке значит «Медведь», правда?

– Медведь? – Наталия, ахнув, прикрыла себе рот правой рукой.

«Надо же, забыла, клянусь всеми святыми». Полина смотрела в пол:

– Хозяйка, это я виновата, надо было поискать по всем ящикам.

Марина широко раскрыла свои карие глаза:

– Это подарок от твоего друга, еще со времен войны. Тасота не слушала сестру.

– Ты не виновата, Полина, ведь она все же нашлась. – И вперила в сестру тяжелый взгляд, который старшая, чуть более рослая сестра не могла выдержать дольше минуты. – Ну-ка, Марина!

Плечи Марины поникли, и она протянула шкатулку Наталии. Та взяла ее и взвесила в руках. – Шкатулка вместе с содержимым представляла большую ценность, а для нее была просто бесценной.

«Я забыла о ней? Или хотела забыть?»

– Можешь быть свободной, девочка, – обратилась к служанке Марина. – Накрой нам на стол, пожалуйста, вина да сыру какого-нибудь. Всего понемногу, а то на сестре уже трещат по швам все наряды, какие я ей заготовила…

Наталия пропустила мимо ушей комментарий сестры. Опустившись на краешек кушетки, заваленной нарядами всех цветов радуги, она раскрыла шкатулку, и на нее нахлынули воспоминания.

«Этого мне никогда не забыть».

Наталия росла и взрослела во время войны с Лескаром. Ей исполнилось пятнадцать лет, когда войска Фернанди заняли Самоджиту, а весной они уже энергично захватывали Крайину. К середине лета окружили Мясово, всего за месяц дошли до Мурома и оккупировали его. Ее семья, и она в том числе, скрылись бегством в Транскрайинские горы и спаслись, но город был подожжен и почти весь сгорел.

Чудом уцелел родовой замок ее отца: Фернанди взял много добычи, но разрушить это строение его инженеры не смогли. Семья тасира вернулась в Муром, а 137-й полк медвежьих гусар во главе с Арзловым изгнал лескарцев из Крайины. К двадцатому морсу им удалось выгнать остатки вражеских сил с территории Крайины, и гусары были в Муроме на празднование победы.

Как было принято, в награду гусарских офицеров приглашали на многие празднества в месяце фестибре. На этих вечеринках, обедах и балах Наталии представляли героев-гусар. Удалой красавец Григорий Кролик был одним из них.

Марина подошла к сестре:

– Вспоминаешь, Тальюшка? Как в первый раз увидела любимого человека?

– Да, Григорий там был.

– Я не о нем, – легко рассмеялась Марина, – я о человеке, который подарил тебе вот эту шкатулку. Ты ведь его впервые встретила в Муроме, когда мы вернулись с гор.

– Да.

Конечно, Григорий и все остальные гусары производили впечатление – в своих мундирах, сверкающих от обилия медалей, с лицами, раскрашенными в цвета гусарского полка, но ее не привлек ни один. Они веселились, опьяненные победой и вином, но на фоне разрушенного города это веселье было неуместно. Она ушла в себя, искала одиночества, и ее внимание привлек спокойный человек, посол короля Илбирии при дворе ее отца.

Капитан Малачи Кидд заворожил ее тем, что тоже казался тут неуместным, в этом шумном празднестве. Он подчинился обычаю Крайины носить макияж и нанес его – в гусарском стиле, красном и синем, но приглушенных оттенков. В противоположность другим илбирийским придворным, он не стригся коротко и не выбривал макушку, и ей удалось выяснить, почему он не следует обычаю своей страны:

– Здесь, в Крайние, мудрый человек отращивает волосы, чтобы показать, что он – союзник в борьбе против генерала Винтера.

Наталия проанализировала все, что удалось услышать о нем из обрывков разговоров на этом вечере, и то, что слышала раньше, прячась в тени отцовского трона. Рассказы о Малачи Кидде ходили при дворе тасира, еще когда этот человек впервые приехал из Ладстона. Он два года проработал в Лескаре разведчиком своего короля, ему удалось проникнуть в Службу ревизоров Красной Гвардии, – внутреннего аппарата безопасности императора. Лескарцы ни на секунду не подозревали его и были захвачены врасплох, когда он захватил в Клермоне воздушный корабль «ЭльОс» Он со своими соратниками – она узнала, что одним из них был принц Тревелин – улизнул от преследования лескарцев и сбежал в Илбирию.

Сестра гладила Наталию по голове:

– Помню я твоего жреца Волка, хорошо помню, сестренка. Такой был молодой, такой отважный, и такая честь для него – назначение в Муром, и, конечно, он был бесконечно самовлюбленным. Никогда не думала, его ждет такой бесславный конец. Наталия кивала, не слушая.

– Он был не таким, как его соотечественники при нашем дворе. Помнишь, как он старался изучить Крайину, даже полюбил нашу национальную кухню. И так легко вписался в нашу жизнь! Понятно, почему ему удавалось так долго дурачить людей Фернанди. Он такой был спокойный, выдержанный, умел слушать, и терпения ему было не занимать, неудивительно, что он был настоящим разведчиком.

Марина схватила одно платье и приложила его к себе.

– Я помню, как кто-то из такарри сказал, что такой спокойный человек не может быть способен на все то, что ему приписывают. – Она пожала плечами, рассматривая свое отражение в трельяже. – Редкий мужчина понимает, какой ценностью является умение выслушать, твой Григорий – не исключение.

– Григорий умеет слушать.

– Но не так, как твой жрец Волка. – Марина, нахмурившись, отбросила платье. – Да, желтое меня толстит.

«Малачи тоже это заметил бы, но никогда бы не сказал».

В тот первый вечер Наталия заметила, что поведение Малачи Кидда точно отражает ее поведение и понимание придворных интриг. В тени трона своего отца Наталия проводила почти все время. И поэтому намного лучше разбиралась в политике и состоянии дел в государстве, чем ее братья и сестры. Она поняла, что надо помалкивать и все замечать, и тогда узнаешь многое помимо того, что тебе внушают. Наталия видела, что становится отличным разведчиком при дворе своего отца, и ей все яснее становилось, каким образом Малачи сумел вписаться в общество Крайины.