Юрий Никитин - Придон

– А кто же это сделал? – спросил Аснерд еще злее. – Как объяснить народу?

– Сделал тот, кто не отличает артан от куявов, – ответил Придон. – Но Вяземайт прав, пусть его волхвы сообщат, что и куявские боги за нас, артан. Так понятнее.

Он был теперь тцаром и полководцем, а не певцом, некогда докапываться, что прячется за решением огненного ангела уничтожить город куявов, повел воодушевленное войско победным маршем дальше, вглубь. С ходу разгромил еще какие-то разрозненные и наспех собранные войска. Те сдались с такой легкостью, что войско на усталых конях прошло втрое больше, чем в обычный день, и, когда остановились на ночь, он уже не думал о погибшем городе, только осталось страшное и жуткое ощущение неземной мощи да загадочно звучали слова Вяземайта, что все боги перед этой мощью не больше чем мокрицы под копытами скачущего коня, эта звездная сила есть и в людях, да только им пока не дано ею пользоваться.

Аснерд пробовал допытываться, удивив Придона своим настырным любопытством, однако Вяземайт отрезал, что он говорит только с богами. Вообще волхвы – посредники между людьми и богами, а с такими вопросами, как у Аснерда, лучше вон к нему, и указал на Придона.

– С этим мы опоздали, – ответил Аснерд с сожалением. – Придон уже не складывает песни.

– Да, – сказал и Вяземайт, в голосе волхва звучало острое сожаление. – Вход туда… к той силе ему уже закрыт.

– Не закрыт, – возразил Аснерд, – просто Придону некогда голову поднять к небу!

– Вот-вот, – согласился Вяземайт с грустью, – к небу…

Придон ответил невпопад:

– Моя звезда сейчас на земле. И я ее отыщу!

Они шли по равнине, широкой и бескрайней, почти Артания, но только раздражающе часто землю приподнимали пологие холмы. И хотя холмы невысокие, заросшие травой, на вершинах которых обычно пасутся козы, артане нервничали, ярились, ибо холмы загораживают горизонт, а для артанина не видеть горизонт – как будто поймать плевок в глаза.

Реки становились все более шумными, быстрыми. Привычные пологие берега с обеих сторон сменились крутыми. Приходилось сперва искать брод, а потом долго высматривать, как выбраться на противоположный берег, если там отвесная стена в три-четыре человеческих роста. И все чаще такая стена уже не просто из земли, пусть даже глинистой, а из камня.

Только деревья оставались привычными, все те же дубовые рощи, светлые пятна березняка, строгие, как копьеносцы в строю, сосны. Несколько раз с неба обрушивался короткий дождь, в то время как небо блистало синевой, воины запрокидывали головы и ловили открытыми ртами золотые капли, дар богов. Вершины далеких гор манили белизной, артане не могли поверить, что это снег, к тому же так близко к жаркому солнцу, почему не тает, а ночами лунный свет превращал вершины в волшебные зубы исполинского дракона, блестящие и сверкающие. Все посматривали на них со священным трепетом, разговаривали шепотом, словно страшась пробудить чудовище.

Когда Придон ехал во главе войска, пустив впереди малые конные отряды, он каждый раз видел одну и ту же картину: поля вытоптаны, сады вырублены, а на месте домов темнеют почерневшие стены. Куявы в большинстве строят дома из камня, и потому стены уцелевали почти везде. Придон всюду видел зияющие пустотой окна и чернеющие дыры на месте дверей, похожие на раскрытые в безмолвном крике рты.

Конь осторожно ступал между домами. Совсем недавно вот здесь была улица, но сюда выбрасывали из окон всю мебель, сюда вытаскивали за волосы женщин и насиловали, наслаждаясь их криками и мольбами о милости, здесь рубили их мужей, жгли костры, и теперь проще проехать через бывшие сады и огороды, чем по такой улице.

На каждом дереве распяты мужчины, подростки. Связанные женщины лежат у подножия. Кто-то из них уже умер, некоторые – давно. Надо уводить отсюда людей, скоро здесь от трупного смрада нельзя будет дышать, начнутся болезни. Пусть дохнут люди князя Годлава, что притащились за Ральсвиком, прочие союзники и взбунтовавшаяся против хозяев чернь…

К середине лета только горная часть Куявии, крохотный островок ее огромных земель, осталась местом, где не ступало копыто артанского коня. Не потому, что степные герои устрашились черных башен, а там их с десяток, после захвата Куябы опьяненные победой артане готовы драться хоть с богами, но в тех редких долинах почти нет жителей, а в бедных горных селах, что живут охотой, что за добыча?

Придон почернел, исхудал, сам рыскал с поисковыми отрядами. Все как один уверяли, что в горы ни Тулей, ни Итания не смогли бы проскочить незамеченными. Предусмотрительный Аснерд еще с начала вторжения велел мудрому и осторожному Норнику, что ни разу не терпел поражений, не ввязываться в бои и сражения, обойти Куябу и перекрыть единственную дорогу в горы. Там Норник нахватал добычи больше, чем Придон в Куябе, ибо очень многие знатные семейства сразу пытались уйти в горную часть и переждать нашествие.

И только когда уже полагали, что придется в самом деле заглядывать в мышиные норки, вдруг открылась скрытая колдунами могучая крепость, словно самой природой защищенная: скалы, кручи, изгиб реки, где она как в гнездышке, да и сами жители подняли такие стены, что коза не перепрыгнет, а лестница переломится.

Вяземайт сообщил хмуро:

– Черный Утес… так это называется. Это последняя крепость, Придон! Больше не осталось ни городов, ни сел, где не ступало бы копыто артанского коня.

Меклен вставил ревниво:

– Есть еще горы. Народу там, правда, почти нет, зато есть гнезда драконов!

Вяземайт отмахнулся:

– Вот и пошлем тебя перебить этих крылатых ящериц. Это займет тебя на недельку. Ну, на две.

– Ни за что! – сказал Меклен испуганно. – А последнюю крепость Куявии возьмут без меня?.. Потом, потом ладно, могу и в горы. Об эту крепость еще обломаем зубы!.. Защищена и скалами, и стенами, да еще и мост через единственную дорогу – подъемный…

Придон пустил коня на вершинку ближайшего к Черному Утесу холма. Сзади прядали ушами кони Вяземайта и Меклена. Отсюда, с высоты, город-крепость был как на ладони. Меклен был прав насчет защищенности, в одном только ошибся: мост через ров не был подъемным. Напротив, массивный каменный мост. По нему могут проехать два всадника стремя в стремя. Даже три. Однако надежность такого моста говорит лишь о силе защитников. Малые крепости защищаются с помощью подъемных мостов, а здесь по ту сторону по обеим сторонам моста высятся две массивные башни. К счастью, не черные. Не только сверху на каждой из них прекрасная площадка для лучников, но над воротами еще и широкий каменный навес, где может расположиться большой отряд, что сметет стрелами все, что покажется на мосту. А там наверняка установлены и такие луки, которые натягивают впятером или же с помощью специальных воротов. Если же тащить что-то наподобие тарана, то сверху сбросят жернов или бревно, что сразу выбьет из рук. А потом попробуй добраться до ворот по трупам своих же смельчаков…