Александр Якубович - Одиночество жреца. Том II

В Галесе подавляющее большинство морских кораблей перегружалось, а дальше грузы уже шли на тихоходных ламийских баржах вверх по течению. Торговцы же разворачивались и возвращались назад уже или порожняком, либо закупались в самом Галесе, куда стекалось множество товаров с верховий реки — из самой Ламии.

Подобное было нормальным, так как Париния и Ламия были, по сути, конфедерацией и не имели торговых и прочих заградительных пошлин. Поэтому пересечение товарами границы в один заход никак не влияло на ценообразование, а многочисленный речной флот справлялся с задачами транспортировки намного лучше, нежели крупные и неповоротливые морские суда, которые надо было еще вверх по реке как-то поднять.

Мы решили ждать клерийскую или, хотя бы, бландскую флотилию — последних с равной вероятностью могли зафрахтовать как наши, так и гонгорцы или шаринцы. В любом случае, моряки Бланда охотно возьмут на борт клерийцев, потому что так или иначе, а зайти в порт Пите или Миллера им придется.

Конечно, мы могли отправиться в Галес прямо сейчас, но было несколько моментов, из-за которых мы так не поступили.

Как только мы прибудем в достаточно крупный и активный по местным меркам город, Орвисту придется идти в ближайшую торговую гильдию и под свой жетон выписывать наличность — без денег мы там просто не проживем. А как только виконт засветит свои фамильные регалии, о том, что мы живы, очень быстро станет известно в Республике. Поэтому мы планировали, если повезет, просто выписать вексель одному из капитанов, который он сможет обналичить уже в Клерии, чтобы оставаться «мертвыми» настолько долго, насколько это вообще возможно.

Главной нашей проблемой сейчас была Сания. По эмоциональному фону девушки я чувствовал, какие качели она сейчас переживает: от чувства глубочайшей вины за то, что, скорее всего именно ее бросок сапога лишил меня руки, и до жгучей ненависти к проклятым северянам. Из логической цепочки девушки как-то выпадали исполнители и заказчики покушения, которое почти удалось, к слову. Ведь исполнители были неизвестны, а деятельная и вспыльчивая натура южанки требовала найти виноватого здесь и сейчас. И за неимением других кандидатов этими виноватыми автоматически становились мы с Орвистом.

Но кое-как побороть принцессу нам удалось, как и удалось убедить ее в том, что нам надо как можно дольше оставаться невидимыми для купцов Бренна. Поэтому сейчас мы сидели на попе ровно, в безымянной деревушке, питались рыбой и отвратительного качества серыми лепешками, да кое-какими простенькими овощами, которые удавалось добыть местным. Во всем остальном занятий тут было ровно ноль, особенно для меня. Орвист, хотя бы, занимался освоением узких рыбацких лодочек, которые были больше похожи на байдарки с маленьким парусом, чем на полноценные лодки. Сания же шаталась по окрестностям или сидела в лачуге, предаваясь невеселым думам.

Я же старался лишний раз не шевелиться, то есть ел, пил и лежал пластом, пропадая в чертогах разума, что для посторонних выглядело, как глубокий и крепкий сон. Ну а что? Я руку потерял, могу отсыпаться столько, сколько захочу. Конечно же, виконт понимал, чем я занимаюсь — я посвятил его в свои трудности, но вот в глазах Сании я окончательно превратился в бесполезного слабака. Но на мнение арха-ты мне было откровенно плевать.

Вот, я снова в чертогах. Тут у меня все еще две руки, хотя правая стала какой-то более размытой. Видимо, разум приводит мое самосознание к реальному виду оболочки, чтобы не было рассинхрона. Неприятно, но если мне придется жить дальше одноруким, то так оно, наверное, даже будет правильнее.

Я пока тренировался. Призывал конструкт, удерживал его, строил барьеры, опускал барьеры, наводил иллюзии и так далее. Уже к концу первой недели такой режим дня стал давать свои результаты: базис Лу в меня вбила, а сейчас я банально вспоминал все то, о чем твердила мне в свое время моя богиня.

Где она сейчас? Я понимал, что Лу не могла прийти сюда — тут не было алтарей — но все же? Знает, какое горе меня постигло? Что я теперь не только ее истинный жрец, но, наверное, еще и часть паствы. Конечно, горе от потери конечности не сравнить с горем от смерти супруга, детей или других родственников, но и было у меня в этом мире не так и много. Только она, Орвист, да и я сам. И вот кусочек себя самого я потерял в неравном бою с собственной беспечностью и купцами Бренна.

Я надеялся, что Лу отзовется, когда я вернусь в Клерию. Там уже не будет никаких преград для того, чтобы явиться мне, и мы смогли бы наконец-то просто поговорить. Или помолчать. Если честно, я провел столько времени в одиночестве, что даже и не знаю, что я буду говорить богине, с которой когда-то чувствовал себя единым целым. Расскажу о своих путешествиях и приключениях? Упрекну, что не явилась проститься с верным стариком Илием? Спрошу, любила ли она вообще меня? Я не знаю, просто не знаю.

Кроме работы с конструктом и ментальной энергией я тренировал еще и жреческую магию. Подопытным выступал, в основном, Орвист, так что обычно и так не слишком эмоциональный, сейчас он ходил, будто под мощными антидепрессантами. Конечно, это шло немного вразрез с моими планами по поводу того, что виконт сам должен был справляться со своим горем после потери отца, но эта рана была настолько глубока и тяжела, что тут хоть год лей силу Лу в гиганта. Покоя ему это давало буквально на полчаса-час, а потом душевная боль от утраты возвращалась. Я даже удивился, насколько сильно виконт, внешне всегда независимый и невозмутимый, был привязан к Бренарду.

Когда я выбирался из лачуги, то старался приложиться силой жреца еще к кому-нибудь: к животным, детям, женщинам, рыбакам. После моих экспериментов все вокруг ходили какие-то подозрительно спокойные и умиротворенные, что, впрочем, было не так и плохо. А зачем нам склоки и ругань в отдельно взятом поселении? Единственное, кого я избегал в своих экспериментах — Сания. Конечно, успокоить ее стоило бы, все же сейчас ей было чуть ли не тяжелее, чем мне. Что я? Я-то прошел через огонь, воду, медные трубы и интриги богов, мне уже сам черт — брат родной. Даже полуголую Калиту успел немного потискать, что уже для смертного достижение из категории «легендарное». А тут просто потеря руки… Как говорилось в одном омерзительном фильме — это просто временные трудности. Кто знает, может я так освою силу Лу, что выращу себе новую? Ну или придет время выполнять уговор с Матерью на тему подработать таксистом до родного мира и прокатить туда Единого — она что, руку мне не вернет? Конечно же вернет! Или я просто скажу, чтобы сама на своем горбу волокла эту неведомую сущность в мертвый мир без магии. А вот девчонка была не бита, не стреляна, да попала сразу в такую мясорубку, так что держалась только на морально-волевых. Но я в какой-то мелочной мстительности не стремился помочь ей в ее страданиях. Пусть мучается, так сказать, проникается духом севера на полную катушку.