Глен Кук - Гнев королей [книги 6-8] [сборник litres]

Дети хныкали и капризничали, как и во время всей поездки.

– Гундар, веди себя прилично. Ты уже большой мальчик, – бросила Шерили. – И помоги сестре.

Мейкин Шастейн, невысокий краснощекий толстячок с остатками седых волос и улыбкой херувима, принес пакет с почтой.

– Госпожа Шастейн объяснила правила? – спросил он.

– Да. – Кристен едва не сломала ноготь, вскрывая пакет. – Почему мы должны торчать взаперти?

– Ты это лучше меня знаешь, госпожа. Я понятия не имею, кто вы такие и кто может вас искать. И не хочу этого знать. Это не мое дело. Мое дело – присматривать за вами.

– Надеюсь, Майкл знает, что делает.

– Обычно так и есть, госпожа. Обычно.

– Одно письмо тебе, Шерри.

И три письма ей – от тестя, Майкла Требилькока и Даля Хааса. Увидев последнее, она удивленно подняла брови, затем улыбнулась и развернула его первым.

– Месяц, – сказала Шерили. – Он хочет, чтобы мы остались тут на месяц. На всякий случай. Я не выдержу без него целый месяц. Что с тобой?

– Даля посылают в Итаскию.

– Ох… в таком случае мне, наверное, не стоит жаловаться.

– Да, не стоит.

– Решила, что он тебе нравится?

– Может быть. Ему все равно, что я была замужем за сыном короля.

– Интересно, как дела у Юлии?

– Юлии? С чего ты вдруг про нее вспомнила?

– Раз уж мы заговорили о мужчинах… Она собирается замуж за сэра Гьердрума.

– Он же был помолвлен с той… как ее? Гвендолин.

– Значит, больше не помолвлен, – усмехнулась Шерили. – Она еще ничего ему не ответила. Но уже решила.

– Понятно. Знакомая ситуация.

– Знакомая. Жаль, что я ничего не знаю о происходящем в городе.

– Они выиграли матч.

– Тогда зачем нам оставаться здесь?

– Потому что они считают, что кто-нибудь может попытаться им отомстить, использовав нас. Видимо, слишком многие лишились кучи денег.

– Что ж, будем надеяться, шум быстро утихнет. Я уже скучаю.

Покачав головой, Кристен пошла посмотреть, как дела у детей. Шерили вела себя все более странно, заявляя все больше прав на короля. Это могло плохо кончиться…

Что ж – разве не этого она хотела, когда свела их вместе? Хитрая уловка, чтобы оторвать тестя от Ингер и расчистить дорогу Рагнару… «Похоже, я вечно чем-то недовольна», – решила она.

Майкл осторожно подвел коня к Дерелю Пратаксису и наклонился вперед, вглядываясь в спину короля.

– Он что-нибудь говорил про Ингер?

– Нет. Вряд ли он страстно желает с ней видеться. Он даже не знает, что ее заперли.

– Может, у него не было времени?

– Не настолько уж он был занят. Прошлой ночью у него нашлось время, чтобы почитать. Думаю, он просто не хочет ее видеть.

– Меня это вполне устраивает.

– Эй вы там, может, все-таки послушаете? – рявкнул Рагнарсон. – Дерель? Майкл? Вам что, требуется особое приглашение?

Рагнарсон окинул взглядом своих сторонников. Те, кто ехал с ним, были готовы тронуться в путь. Те, кто оставался, были недовольны. Все так, как и должно быть.

– Сержант, пускай в ход дудки и барабаны. Покончим побыстрее с этим дерьмом, и вперед.

Загрохотали барабаны, загудели дудки. Распахнулись ворота замка, и снаружи запели трубы. Взглянув на окно спальни Ингер, Браги увидел едва различимое в предрассветных сумерках лицо, которое тут же исчезло. Он посмотрел на открытые ворота, пытаясь выбросить ее из головы.

Почти час продолжался смотр войск Воргеберга и личного войска короля. Те приближенные Рагнарсона, кто оставался в городе, не скрывали недовольства. Некоторым хотелось поскорее вернуться к своим делам, другие, в том числе Криденс Абака, злились, что их не взяли с собой. Наконец, мимо прошло последнее подразделение, и Рагнарсон повернулся к товарищам.

– Криденс, Майкл, Чам – я на вас рассчитываю. Дерель, в случае чего надери им уши, – усмехнулся он. Трудно было представить, чтобы Пратаксис мог кого-то физически наказать.

Пратаксис что-то проворчал, а потом нахмурился еще больше. Он пребывал в крайне дурном настроении – никогда прежде ему не отказывали в возможности сопровождать Рагнарсона, когда происходило нечто важное. Но он понимал, что все его претензии на роль историка давно не имеют смысла. Он был более ценен здесь, присматривая за дворцом и выполняя роль посредника между Чамом, Криденсом и Майклом.

– Удачи всем. – Рагнарсон пришпорил коня, и его окружили свита и телохранители.

«Наконец-то, – подумал он. – Три года спустя – снова на поле боя». Подальше от бесконечных злопыхательств и интриг. Подальше от всех неразрешимых проблем. Туда, где он мог делать то, что умел лучше всего, – сражаться. И это ему нравилось.

По одному батальону войск Воргреберга и личного войска короля развернулись, возвращаясь в казармы. Рагнарсон не ожидал каких-либо проблем в его отсутствие, но Воргреберг отличался переменчивым настроением – нельзя лишать Криденса возможности удержать город в узде.

Он не оглянулся – ему не хотелось видеть дворец до возвращения. У него даже возникло искушение продлить маневры – как повод, чтобы подольше побыть вдали от города.

У него промелькнула мысль о Шерили – единственной причине, заставлявшей его спешить с возвращением. Может, к тому времени он сумеет привезти ее домой. «Скучаю по тебе, девочка», – прошептал он.

Ингер отпрянула от окна. Браги видел ее, но даже не подал виду. Он не появлялся всю неделю, а теперь даже не удосужился попрощаться. В том, что их отношения окончательно охладились, она больше не сомневалась.

Какое-то время она надеялась, что он придет к ней и они смогут обо всем поговорить. Ситуация вовсе не была неразрешимой. После того как уехал Джозайя, она в меньшей степени чувствовала себя связанной изначальным планом. Но Браги не пришел. Его даже не волновало, что ее пытались отравить.

Она была уверена, что он не имеет к тому никакого отношения. Подобное было не в его стиле. Если бы он хотел от нее избавиться, действовал бы открыто. Нет, это сделал кто-то другой. Браги, вероятно, ничего не знал.

Ей приходили в голову лишь два возможных кандидата – Майкл Требилькок и невестка Браги. Она была склонна подозревать девушку – алчная маленькая ведьма мечтала сделать кронпринцем сына.

Ингер снова посмотрела в окно, на развевающиеся знамена над проходящими за стеной войсками. Говорили, будто Браги уходит вместе с ними в Баксендаль на целый месяц.

Целый месяц не будет никого между ней и человеком, который хотел ее смерти. Страх стиснул когтями душу. «Какая же я была дура, что позволила Дэйну себя во все это втянуть», – снова подумала она. Она жила словно в осаде, заставляя подруг пробовать любую еду, прежде чем притронуться к ней самой, и покрываясь потом при любом стуке в дверь. Никто из людей Браги в дверь не стучал, но это нисколько ее не успокаивало. Она была полна параноидальной уверенности, что они тянут время, все крепче стягивая петлю, прежде чем выбить из-под ее ног опору.