Николай Дронт - Отставник [litres]

Кого могла заинтересовать почти нищая девица, похожая на весеннего грача, черноволосая, невысокая, худенькая, хотя мама предпочитала употреблять слово стройненькая? С почти мальчишеской фигуркой и острым, холодным взором.

В гимназии девушка, хоть и дворянка, не пользовалась успехом даже среди простолюдинов. Тоща больно – вынесли свой вердикт сыновья местных купчин. И горда слишком – добавляли мальчишки из дворян. Какая судьба ждала девицу? Парни согласились бы поцеловать и потискать любую девчонку из класса, но брать замуж… Желающие поступить на службу ранее двадцати трех лет даже думать о женитьбе не могли. Составить партию с простолюдином, и то небогатым? Крита такого категорически не желала и просила отца пристроить ее в канцелярию, пускай на внештатную должность. Там через несколько лет появится шанс, как окончившей гимназию, получить первый чин. Опять же, среди чиновников обязательно найдутся холостяки. Так себе жизнь, но есть хоть какой-то шанс вырваться из жалкого окружения. Все лучше, чем идти в компаньонки или учительницы музыки.

Однако случилось чудо. Девочку заметили. В одно из летних воскресений, когда семья Хейков, среди другой чистой публики, прогуливалась по саду у губернского Дворянского собрания, Крита заметила пристальный взгляд офицера, а затем услышала его вопрос, обращенный к спутнику:

– Кто этот очаровательный мальчуган в гимназическом платье?

Ее щеки вспыхнули, но девица не должна реагировать на столь сомнительные и даже обидные комплименты. «Мальчуган»! Правда, «очаровательный». И кто это сказал? Известный всем мамашам с заневестившимися дочерьми, приехавший в отпуск ротмистр кирасирского полка. Граф. В собственности земель немного, но кое-что есть. Может, не из богачей, однако далеко не бедняк. Храбр. Два ордена на груди и на рукаве шеврон за ранение. Но человек со странной репутацией. Не картежник, не кутила. Однако в возрасте тридцати шести лет, при стольких достоинствах, еще холостяк? Непонятно!

Вечером к ним домой посыльный принес большую коробку дорогих шоколадных конфет с приложенной карточкой: «Крита, примите мои искренние извинения за несдержанные слова. Граф Вулфстейн». Девушка растерялась, хотела было отослать изящную бонбоньерку обратно, но посыльный уже вышел, а идти за ним на улицу или искать другого гонца поздновато, вечер. Да и сладости такие она никогда не пробовала… Если это извинения, то, возможно, пусть его? Опять же, мама резво выхватила записку и вслух прочла ее отцу. Затем внимательно осмотрела подношение. За ужином родительница выдала к чаю по одной конфете каждому члену семьи, остальное убрала в буфет «на праздник». Дочка была подробно допрошена, ведь по случайности никто из членов семьи не обратил внимания на высказывание ротмистра. Родители отправили своих девиц спать, а сами еще долго шептались в гостиной.

Уже в следующее воскресенье на прогулке графа представил семье общий знакомый. Крите пришлось идти рядом с мужчиной и вежливо болтать о разных пустяках. Девушка сразу поняла, что офицер имеет к ней интерес. Причем интересуется не только и не столько девичьими прелестями, а выясняет ее отношение к людям и окружающему миру. Затем последовал визит ротмистра к ним домой и разговор мужчины с отцом, после которого родители их благословили. Отказа семья бы не приняла.

На свадьбу жених подарил роскошный наряд и толику драгоценностей к нему. Немного денег досталось семье. Свадьба прошла хорошо – достойно и прилично.

В первую же брачную ночь молодая жена узнала секрет мужа. Тот был прост и противен – графу нравились мальчики. Женился он потому, что уже давно пора, а тут она ему приглянулась. Как мальчик. Почти.

Поставив жену перед зеркалом и опустив с плеч бретельки ночной рубашки, муж встал сзади, закрыл ладонями маленькие девичьи груди и заявил:

– Смотри, каким красивым юношей ты могла бы родиться!

Утром, когда граф ушел из спальни, оставив тяжелый кошель и золотую цепь в подарок, Крита перестала сдерживаться и разрыдалась. Что она еще могла сделать? Уйти от мужа, раскрыть всем его секрет и жить соломенной вдовой? На какие шиши? Семья рада-радешенька, что ее сбагрила, обратно точно не примет. Из намеков матери при следующей встрече стало понятно, что пристрастия графа давно секрет Полишинеля. Добрых чувств к родителям такое известие не добавило. К тому же отпуск мужа закончился, и пришлось ехать с ним в полк.

Как положено хорошей жене, Крита вела дом, командовала слугами, следила за провизией, делала покупки.

Муж ценил ее вклад в семью, отдавал на хозяйство все полковое жалованье, на остальное ему хватало доходов от графства. Иногда супруга дополнительно получала щедрые подарки. Зачать ребенка никак не получалось.

Хотя это ей совсем не нравилось, даже хотелось сбежать из дома, но изредка муж заставлял жену ложиться с ним и своей истинной любовью, корнетом его эскадрона. Тому Крита нравилась как женщина, а муж любил их обоих, хотя предпочитал юношу.

В последней военной кампании, когда полк бросили на помощь союзнику, муж во главе тяжелых кавалеристов под шквальным арбалетным обстрелом домчался до пехотного каре и прорвал его. Впрочем, ценой своей жизни и жизни почти половины эскадрона кирасиров. Весть о гибели мужа привез раненый поручик, произведенный на поле боя из корнетов. Да, бывший любовник ее мужа.

Кроме личных вещей, наград и документов, вестник отдал письмо, шкатулку с подарками, полученными им от графа, и толику денег. Исполнив долг перед вдовой, юноша тем же вечером бросился на меч. Драгоценности из шкатулки оказались существенно дороже подаренных ей, да и принадлежали самому поручику. В предсмертной записке муж написал: «Если ты читаешь это письмо, значит, я умер. Надеюсь, на пепелище наших семейных отношений ты найдешь немного золотых монет. Прости за все. Как жаль, что ты не мальчик. Твой покойный муж».

Полк оформил положенный пенсион и выдал щедрое вспомоществование вдове героя. Однако жена полкового командира попросила ее побыстрее покинуть казенную квартиру, да и сам город. На чужой роток не накинешь платок, вот и витают среди местных гадкие домыслы о самоубийстве поручика. Впрочем, вдове самой хотелось отсюда уехать.

Крайне своевременно объявились родственники мужа и увезли бывшую родственницу в родовую усадьбу для выяснения отношений. Главный вопрос – не в тягости ли она? Крита не стала врать, ответила, что нет. Родня знала о наклонностях покойного и не удивилась. Вдове деликатно объяснили, что без ребенка она не имеет прав на графство, однако оценили правдивость и предложили довольно щедрую вдовью долю – пожизненные доходы с поместья в сто десятин и маленький домик при нем.