Ника Иванова - Когда приходит прощение [СИ]

Не теряя времени, новый герцог Сан-Тьерн, разослал гонцов по своим старым адресам в Оренции и Дарбонне. Результаты поисков были негативными. Следы обрывались в Лизарии. Дрейну удалось с купцами добраться до Оренции, затем его видели в порту. Молодой паренёк, весьма рослый для своего возраста, купил место на корабле до Дарбонны. Дальше след обрывался окончательно. Спустя многие годы странное решение отца неимоверно злило Грея. Он не мог его простить. Отец, погруженный в собственные проблемы, не должен был упускать из виду непоседливого подростка. После исчезновения младшего брата в душе Грея появилась зияющая пустота. Когда в жизни молодого герцога появилась красавица Корри, юная и свежая, как только распустившийся бутон, он понадеялся, что эта пустота исчезнет. Но нет. Места брата не смог занять никто. В его сердце была Корри — его счастье. И Дрейн — его боль.

Когда десять лет спустя его младший брат неожиданно вернулся, радости, казалось, не будет предела. Но… За изменившейся, но знакомой оболочкой, был другой человек. Этого Дрейна герцог не узнавал. В один миг это был улыбающийся знакомый молодой парень, а в другой миг по лицу пробегала мрачная тень, и Дрейн превращался в циничного незнакомца. Как бы Грей не присматривался к брату, понять, что с ним происходит он не смог. Как и что-то изменить в приближающейся трагедии. А ещё он чувствовал в брате силу. Магическую силу, что изредка проявлялась в членах семьи де Риэн. Обычно это случалось через поколение, но иногда случалось, что двое детей обладали даром одновременно. У кого-то дар просыпался рано, как случилось с Греем. У кого-то позже. Когда он уезжал на учёбу, силы Дрейна спали. Герцоги де Риэн не афишировали то, чем обладали. Люди часто боятся того, чего не понимают. А ещё они завидуют тому, чем не могут обладать. В отличие от самого Грея, сила его брата была окрашена в другой цвет. Она не была совершено тёмной, но очень была близка к этому. Пока Грей раздумывал, что делать, Дрейн пошёл в атаку. Никакие знания, накопленные за многие годы и никакие магические умения, не помогли Грею. Во-первых, предательство стало для него полной неожиданностью, во-вторых, он просто не смог повернуть свои силы против того, кого всё ещё любил. Эта любовь оказалась его слабым местом. Стоя перед трудным выбором, он не смог тогда защитить ни себя, ни Корри. Но… самое удивительное было в том, что и Дрейн, несмотря на всё желание, которое горело тёмным пламенем в его глазах, убить брата не решился. В последний миг он изменил свои планы, и Грею пришлось исчезнуть на несколько лет. Долгих, полных одиночества и горечи лет.

Корри видела грусть и тоску в глазах мужа, и чувствовала его душевные терзания, но не вмешивалась. Грей впускал в тайны своей души других только тогда, когда хотел этого сам. Когда он вот как сейчас закрывался, стучать в накрепко запертую дверь было бесполезно. Корри, как умная женщина, решила дождаться, когда её любимый мужчина будет готов излить душу. Воспоминания о Дрейне тоже были очень болезненной темой. Что она могла сказать Грею? Что простила его брату все грехи? Нет! Не простила. Просто не смогла простить, ведь на долгих три года он отнял у неё свободу и сам смысл жизни. Почти заставил поверить в смерть мужа, почти сломал её волю к жизни. Больше никогда Корри не хотелось бы пережить то, что с ними случилось. Иногда ночью она просыпалась в холодном поту, боясь что не найдёт мужа рядом. К счастью, это были лишь кошмары. Корри уже не надеялась избавиться от них навсегда. Есть правило, что о мёртвых говорят либо хорошо, либо не говорят ничего. Корри не хотела не то что говорить, даже думать и вспоминать о Дрейне. Она хотела бы полностью вычеркнуть его из памяти и из их жизни, но это было совершенно не возможно.

Этим вечером Корри хотела преподнести супругу известие, которое они давно ожидали. Молодая женщина была неимоверно счастлива, и знала, что Грей будет счастлив так же. Это новость должна была принести ему облегчение и надежду на новую, светлую жизнь.

— Грей? — позвала тихонько Корри, заглянув в кабинет мужа. Он оторвался от бумаг, поднял голову и улыбнулся. Чем бы он ни был занят, её он всегда рад был видеть. Его взгляд был таким же живым и любознательным, как в первый день их встречи. Несмотря на серебристые виски, и мелкие морщинки в уголках глаз, он оставался для Корри прежним. Его глаза были чистейшего серого цвета, но в моменты гнева или страсти, они напоминали расплавленное серебро. Корри любила тонуть в этих глазах, находить в них своё отражение. Повинуясь нежному порыву, молодая красавица стремительно, словно лёгкая птица, приблизилась к вставшему из-за стола Грею, обняла его за шею и поцеловала. Этот поцелуй был словно глоток воды в жаркой пустыне. Страстный и неповторимый, как каждый их поцелуй. Губы Грея были горячими и властными. Молодой женщине казалось в этот миг, что они остались одни в целом мире.

— Дорогой мой, — наконец, оторвавшись от любимых губ, произнесла Корри. Его дыхание было слегка дрожащим и вызывало желание подхватить её на руки и продолжить их страстный разговор в спальне. Глаза Грея с удовольствием путешествовали от волнующе блестящих глаз жены к её чуть припухшим губам. — Я должна тебе кое в чём признаться.

— Что же, милая моя Корри, я тебя внимательно слушаю, — Грей продолжал с увлечением целовать её тонкую шею, перебирая в сильных пальцах локоны её чёрных шелковых волос. Он так тосковал по ней все годы их разлуки. Корри часто приходила в его сны. Теперь он не мог насытиться их близостью. Он обожал её волосы, её изящные руки, прекрасное лицо, её синие бездонные глаза. Корри могла разжечь огонь в его крови лёгким прикосновением. Находясь рядом с ней, герцог чувствовал себя не мужчиной, стоящим на пороге сорокалетия, а юным пылким юношей, влюбившемся в первый раз. Когда им пришлось расстаться, его жена была юной неопытной новобрачной, а когда встретились вновь, она была взрослой женщиной с нерастраченной любовью и нежностью. Теперь они проливали друг на друга накопленные чувства, словно тёплый весенний живительный дождь. Сейчас, когда Корри осторожно вошла в кабинет, герцог заметил, что её глаза сияют как солнце. Ей не терпелось о чём-то поведать ему, наверное, о чём-то очень и очень важном.

— Дорогой, любимый мой герцог Сан-Тьерн, — её голос чуть дрожал, в нём чувствовалось нетерпение и смущение. Как он скучал по её нежному голосу. — Я хочу сообщить тебе, что скоро…

В двери кабинета настойчиво и громко постучали, прерывая разговор. Грей тихо выругался и крикнул:

— Войдите!

— Простите за беспокойство, Ваша Светлость, — обратился к герцогу вошедший слуга. За окном блеснула молния, предвестница грозы. — У ворот просит приюта странник.