Р. Дж Баркер - Костяные корабли [litres]

– Им это не понравится, супруга корабля, – сказала Барли, не поднимая глаз от палубы.

– И поэтому я посылаю к ним женщину твоих размеров, – сказала Миас, кивком показав на пергамент. – В письме говорится, что Бернсхьюм заплатит за то, что мы у них возьмем, а поскольку сейчас время роста, они смогут без проблем заменить свою лодку.

«Любопытно, – подумал Джорон, – знает ли Миас, что лжет?» Ведь для того, чтобы сделать даже простейшую флюк-лодку, требуется не менее месяца, значит, в течение этого времени семья владельца конфискованной лодки будет голодать. И имеет ли это для Миас какое-то значение?

– А теперь, – сказала Миас, – выполняй. – Она повернулась, и дитя палубы, пытавшийся быстро пробежать мимо нее, остановился, не в силах поднять глаза. – Ты, – продолжала она, – возьми рогатку и начинай сбивать скииров с крыльев корабля. Убей парочку, и остальные не захотят возвращаться. Джорон, ты пойдешь со мной в каюту, – сказала она голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

Сердце у него упало в желудок, распространяя волну холодеющей крови по телу, когда скииры, подняв страшный шум, взлетели с крыльев корабля, протестуя против смертельного оскорбления, нанесенного одному из их товарищей камнем, пущенным из рогатки.

Джорон последовал за Миас из света в темноту. Поднимавшийся с нижней палубы запах напоминал ему, что он живет среди мертвецов, но в большой каюте с превращенным в карту полом света было больше, хотя атмосфера в ней не изменилась. Не обращая на него внимания, Миас молча перетащила письменный стол на прежнее место и уселась за него. На столе лежала однохвостая шляпа хранителя-палубы. Черный материал, сложенный вокруг круглой макушки, сзади свисает плетеная веревка, которая должна покоиться на спине хозяина.

– Тебе не следует спрашивать, кто готов стать добровольцем, – сказала Миас. – Ты офицер флота. Ты отдаешь детям палубы приказы, а если они отказываются, их ждет наказание. – Джорон открыл рот, но она не позволила ему ответить. – Я не сомневаюсь, ты не веришь, что обладаешь над ними властью, – ведь так и есть, ты ее никогда не имел – виноват ты сам и никто другой. Но то время осталось в прошлом, и теперь за тобой стою я. Пользуйся ею, Джорон Твайнер, и, если мне придется проломить пару голов, чтобы они поняли, что твоя слабость вовсе не означает, будто у меня нет силы, я это сделаю. Ты меня понял?

Он кивнул.

– Почему? – И вновь он задал короткий вопрос, словно вода вытекла из его рта, как из прохудившегося днища корабля.

Да, он слаб, и она правильно все поняла.

– Потому что ты владеешь числами, – ответила Миас.

– Как и другие. – Его переполняли эмоции, и он выпалил эти слова, от раздражения забыв о смущении.

Кто она такая, чтобы так к нему относиться? И кто он, чтобы это терпеть? По ее губам снова промелькнула почти улыбка. Миас встала, обошла стол и остановилась перед ним. Он возвышался над ней, но она чувствовала себя куда комфортнее в своей коже, чем он когда бы то ни было в своей – яростная хищница перед жертвой.

– Команда выбрала тебя в качестве супруга корабля, Джорон Твайнер, не только из-за того, что они считают тебя слабым, – перед тобой стоит трудная задача, и пройдет время, прежде чем ты найдешь собственный путь – но еще и потому, что ты никого из них не выделял, и ни одна группа не могла получить преимущество. Я не раз видела, как принимались подобные решения.

Ее тон был почти веселым, и Джорон, пусть и немного, расслабился. Но уже в следующее мгновение Миас словно вспомнила, кто она и где находится, и ее настроение резко изменилось. Миас взяла со стола шляпу и сделала шаг к Джорону.

– Они тебя не уважают, но никто тобой не владеет, и ты никому из них ничего не должен. Они играли с тобой, как с рыбой на крючке, Джорон Твайнер, но я сделала тебя хранителем палубы, так что теперь ты должен мне , ты меня слышишь? – Она подняла шляпу и надела ему на голову. – Ты должен мне, а не им. Я сохранила тебе жизнь, и теперь ты мой должник. Ты принадлежишь Удачливой Миас и научишься управлять кораблем и теми, кто находится на его борту, или однажды ночью они тебя вздернут, твой приговор будет приведен в исполнение, и тебя получит Морская Старуха. Но сейчас я владею тобой, ты слышишь? – Он кивнул. – Я владею тобой. Повтори.

Он не хотел, но у него не оставалось выхода.

– Ты мной владеешь.

Она внимательно на него посмотрела, потом заглянула в глаза, словно что-то искала.

– Я надеялась, что в тебе еще осталось немного гордости, возможно, я ошиблась – или нет. А теперь посмотри на числа на полу. Как мне кажется, курсер знает свое дело, но я бы хотела еще раз все проверить.

Она повернулась, села за стол, вытащила из кармана маленькую книгу и стала перелистывать страницы, внимательно разглядывая каждую, словно там находились самые главные тайны мира. Возможно, так и было.

Джорону стало интересно, что они собой представляют.

Проверив числа, он поднялся на палубу, когда Барли уже возвращалась на корабль. Она сидела с остальной командой, и им пришлось изрядно поработать веслами – крылья вяло свисали с хребта, а их собственная лодка тащилась позади.

– Отправляйтесь вперед, – крикнул он двум детям палубы и продолжал голосом Миас: – Ты и ты, заберитесь на клюв, привяжите лодки, а потом позовите еще людей, чтобы они помогли вам поднять весла с обеих лодок.

Они презрительно улыбнулись ему в лицо и отвернулись, но сделали, как он сказал, и на мгновение Джорон почувствовал себя настоящим офицером настоящего – корабля. Чуть в стороне на палубе стояла Квелл и смотрела на него. Пирамида крылоболтов упала и рассыпалась по палубе, ближайшая оказалась у его ног, и он едва не опустился на колени, чтобы их собрать и снова сложить, как учил отец. Но он не мог этого сделать, потому что офицеры такой работой не занимаются. Оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что рядом никого нет, кроме Квелл, которая злобно на него смотрела. Он отвернулся и уже начал нагибаться, когда на палубе появилась Удачливая Миас, она сразу направилась на корму, даже не удостоив его взглядом, а он застыл в промежуточном положении, не успев до конца опуститься на колени. Однако он не сомневался, что Миас все заметила.

Нос корабля был всегда устремлен в будущее. Изогнутые кости позвоночника, идущие вдоль поручней и над ребрами, указывали вперед. Под поручнями череп давно умершего аракисиана с глазами, наполненными зеленым морским стеклом и костеклеем, невидяще смотрел вперед. Клюв, окованный металлом, предназначался для того, чтобы таранить другие корабли и рассекать волны, пробивать путь в брызгах и пене, указывая курс корабля.

Сегодня он практически не шевелился. Лишь водоросли лениво раскачивались вокруг клюва «Дитя приливов», мимо проносились рыбы, кожа которых искрилась светом, они выпрыгивали из укрытий в растениях и исчезали на глубине, окутанные сиянием мерцающих облаков, когда шумные женщины и мужчины тащили веревки вдоль тазовых костей к носу и обратно к флюк-лодкам – старой и новой.