Михаил Ланцов - Николай Хмурый. Западная война

В реальной истории таков был межремонтный ресурс большинства моторов для истребителей к началу Второй мировой войны. А, например, советский двигатель ВК‐107 – конечный результат многоэтапной глубокой модернизации под руководством Владимира Яковлевича Климова французского Hispano-Suisa 12ybrs – при номинальной мощности 1450 л.с. (у прототипа 1934 года – 860, а у лучшей французской модификации 1939‐го – 1000) и взлётной (до 5 минут подряд с последующей работой не выше номинала не менее 5 минут подряд) 1650 имел к концу войны моторесурс 20 часов, чего считалось в целом достаточно, ибо далеко не каждый истребитель мог столько провоевать без повреждений.

Обычно это фигурный кулачок, связанный с коленчатым валом двигателя. Он блокирует спусковой механизм в моменты, когда выстрел может угодить в лопасть винта, или, наоборот, нажимает на спуск, когда выстрел гарантированно пройдёт между лопастями. Но тонкостей и в механике взаимодействия кулачка со спуском, и в синхронизации его именно с положением лопастей столько, что в реальной истории от замысла до первого осуществления в 1916 году на фабрике нидерландского конструктора Антони Фоккера прошло около года – и это в разгар войны, когда умственное напряжение заметно ускоряет прогресс! Правда, ещё в 1915 году французский теннисист и лётчик-истребитель Ролан Гарро (в его честь назван открытый чемпионат Франции по теннису) установил сзади на лопастях – напротив ствола пулемёта – броневые пластины, направленные под углом 45° к траектории пуль. Основная масса пуль пролетала между лопастями, а те, что всё же попадали, отражались вбок – под углом 90°. Но такая конструкция легко пробивается даже пулями с твёрдым сердечником, не говоря уж о разрывных или зажигательных, да и бесполезный расход боезапаса неприятен. Потому, собственно, когда немцы пригрозили Фоккеру, что не будут покупать у него истребители, не способные стрелять через плоскость винта, ему и пришлось придумать синхронизатор.

В Первой мировой войне чаще применялся строй клином: ведущий и два ведомых. По части управления и командования в бою 2–3 подчинённых на одного руководителя оптимальны – особенно при хорошей связи. Но по мере роста скорости всё чаще ведущий при манёвре оказывался на пути одного из ведомых, вынуждая того нарушать строй и препятствуя оказанию им помощи ведущему. В начале гражданской войны в Испании – в 1936 году – немцы полностью перевели свою истребительную авиацию на действия парами. В СССР учли многие иные особенности воздушного опыта противника, но на пары перешли только в 1942–1943 годах. В бомбардировочной авиации тройки сохранились по обе стороны фронта до конца войны: так удобнее защищать друг друга пулемётами в поворотных установках, а манёвры бомбардировщиков достаточно плавны, чтобы не препятствовать соседям.

В первые годы ПМВ истребители не называли истребителями, именуя просто «пулемётный самолёт» или «самолёт с пулемётом». В России термин «истребитель» уже введен Императором, в Европе ещё нет.

Георг Фридрих Филипп фрайхерр (дословно – свободный господин: титул, равноценный французскому «барон») фон Харденберг (1772–1801) – романтик под псевдонимом «Новалис» – в 1798‐м написал: «Ваша так называемая религия действует как опий: она завлекает и приглушает боли, вместо того чтобы придать силы». Маркс пересказал кратко: «Религия – опиум народа». Кто добавил в эту фразу слово «для» – неизвестно. До конца XIX века в распоряжении медицины почти не было иных обезболивающих. Только после их появления опиум стал восприниматься исключительно как одурманивающее средство. Хотя и морфин – главный его действующий компонент, и некоторые производные морфина по сей день применяются как сильные обезболивающие на крайний случай.

Перефразировка одного из призывов Великой Французской буржуазной революции: удавить последнего короля кишкой последнего попа.

Церкви, сформировавшиеся до Никейского собора 322–323 годов, где завершено формулирование христианского канона. Они придерживаются некоторых догматов, на соборе признанных неканоническими, а то и еретическими. Тем не менее из почтения к усилиям организаторов этих церквей признано, что для их адептов данные догматы не препятствуют спасению души. Например, Армения первой – ещё в 301 году – признала христианство государственной религией, но в монофизитской (от греческого «монос физис» – одна природа) версии: по ней Христос имеет одну – божественную без примеси человеческой – природу. В никейском каноне Христос имеет две природы – божественную и человеческую, причём они в нём нераздельны – каждое деяние порождено их взаимодействием – и неслиянны – в каждом деянии можно различить божественный и человеческий мотивы. Но для армян (а также коптов – потомков доарабского населения Египта – и ещё нескольких народов), остающихся в лоне церкви своих предков, монофизитство душеспасительно в той же мере, в какой дифизитство для прочих христиан.

Дохристианский Рим подыскивал богам завоёванных племён аналоги в своей мифологии (так, греческие мифы состыковались с римскими почти дословно, ибо к моменту возвышения Рима значительная часть Италии уже была населена греками или потомками их браков с местными жителями), а если приемлемого соответствия не обнаруживалось, просто включал новых богов в свой реестр. Войны с новыми противниками начинались с обряда эвокации – призывания: римские жрецы и полководцы, стоя у границы, торжественно обещали богам противника уважение со стороны римского народа и сохранение всех обрядов и жертвоприношений, за исключением человеческих (те ещё у этрусков – от них Рим заимствовал немало культурных явлений, хотя даже не изучил их язык – трансформировались в гладиаторские бои, уже не воспринимаемые как религиозные церемонии).

Строго говоря, иудаизм, ислам и христианство считают единственным одного и того же бога, описанного в первых пяти книгах Ветхого Завета. Но полагают исходящими от него столь разные указания (сверх десяти заповедей, снесённых Моисеем с горы Синай на двух каменных плитах) и приятными ему столь разные обряды, что даже наличие общего первоисточника не привело к согласию между ними. Что и говорить о религиях, восходящих к иным традициям!

Ещё Спиноза показал: если бог всемогущ и тем самым бесконечен, то возможно бесконечно много равно боговдохновенных религий. Краткое рассуждение на ту же тему http://odnako.org/blogs/edinstvenniy-bog-bolshe/«Единственный бог больше» Николай в принципе мог успеть прочесть до попадания в конец XIX века.