Михаил Ланцов - Николай Хмурый. Восточная война

Легко сказать – вынудить, но как это сделать? Правильно. Спровоцировать. Не зря же все офицеры Имперской гвардии были обязаны практиковаться в командно-штабных играх и за слишком низкие результаты могли из этой самой гвардии вылететь. Более того, эти их успехи в, казалось бы, отвлеченных играх сказывались и на их карьере самым решительным образом. Да, личные качества, нужные им как командирам, конечно, важны. И навыки управления людьми, и умение выступать перед толпой, и прочее. Но каждое следующее повышение без определенных успехов в командно-штабных играх было просто не получить. Особенно на флаг-офицерские должности [76] Так в Российской империи с середины 1890-х годов, после реформы Табели о рангах, назывались высшие должности в армии и на флоте, то есть адмиралы и генералы. .

Поэтому к 1904 году полковника в армии или капитана во флоте Имперской гвардии России, которые ничего не смыслили в современной тактике, стратегии, управлении персоналом и административно-штабной работе, просто было не сыскать. Более того, они все имели высшее образование. Поголовно. А чтобы перейти на следующий ранг, то есть занять первую флаг-офицерскую должность, требовалось качественно улучшить свои знания не только по указанным направлениям, но и очень неплохо разбираться в службах тылового обеспечения. Хуже того, образование теперь должно быть не просто высшее, а высшее техническое или дополненное специальными курсами, например при Академии Генерального штаба.

Ну и так далее.

Брат, сват, друг и ослик с золотом продолжали, конечно, работать. Однако Имперскую гвардию Император курировал лично, требуя публичной аттестации офицеров перед своими будущими коллегами и, в случае «залетов» по коррупции или еще каких подлогов, карал нещадно, невзирая на чины и заслуги. В Имперском ополчении еще как-то продвинуться по связям и взяткам можно было. Хоть и непросто, так как Николай Александрович туда тоже посматривал. А вот в Имперской гвардии уже нет. Самому честно продвигаться было и проще, и дешевле, и безопаснее. Первые годы, конечно, пытались. Как без этого? Но потом затихли попытки. Притерлись механизмы. Отобрались подходящие офицеры, которые сами стали выступать этаким фактором самоподдерживающегося контроля. Что приводило к отбору лучших из лучших среди всех служак в гвардию, то есть войска постоянной готовности, в числе которых были не только сухопутные части, но и весь Военно-Морской флот.

Дополнительным моментом было еще и то, что Император с самого начала 1890-х годов искал по всей стране талантов. Может быть, странных людей, малопригодных к жизни, но талантливых. Этот обладает очень острым зрением вдаль, но подслеповат вблизи. Так и что? Дефект разве? Нет. На дальномеры пойдет. А этот считает в уме удивительно быстро. Значит, счетоводом в центр управления огнем отправится. Их ведь организовывали не только в интересах боевых кораблей первого ранга. Нет. Каждый корпус Имперской гвардии имел свой ЦУА. Сильно отличный от корабельного и намного крупнее. Но не суть. Главное, что этих, быстро считающих в уме ребят требовалось много. Поэтому Имперские комиссары лазали по всей стране и выискивали их. И не только по своей стране. Разведка не брезговала и отправить человечка куда-нибудь в бразильские джунгли или отдаленное ранчо Техаса, чтобы найти талант. И, если слухи подтверждаются, привлечь его на службу.

Поэтому Эссен был уверен в своих силах как никто. Тут и знание реальных характеристик кораблей, полностью освоенных прекрасно обученным профессиональным экипажем. И целая масса талантов с самородками, каковыми эти самые профессионалы были обильно сдобрены. Он знал – японцев они разобьют. Возможно, и объединенный флот японцев с англичанами. Но лучше, конечно, не рисковать. Так что Эссен собрал все свои силы, загрузил оба полка морской пехоты на большие десантные корабли и отправился к острову Кюсю, под Сасебо.

БДК были построены по принципу кораблей-доков с переменной осадкой. На корме была откидная аппарель, открывающая доступ к собственно плавучему доку. По умолчанию – сухому. В нем стояли те самые десантные катера, которые применяли во время высадки на Хоккайдо. Чтобы катера могли выйти, БДК набирал воду в специальные цистерны, увеличивая осадку на три метра. Потом помпами отбирал воду и возвращался в обычное положение. Данные десантные корабли имели развитую надстройку, свободно вмещающую полк морской пехоты со всеми видами коллективного вооружения и большим запасом боеприпасов, продовольствия и прочих «расходников». Плюс имел штатный, хорошо оборудованный госпиталь с операционными, рентген-комнатой и так далее. В общем – красота!

Вот эти корабли и подошли к полуострову, что раскинулся длинным хвостом к югу от Нагасаки, и, под прикрытием эсминцев, начали высадку. Там, конечно, были какие-то посты наблюдения. И даже вскорости появились отряды самообороны. Но жидкие, плохо вооруженные и совершенно не обученные.

Морская же пехота в Российской империи была самой что ни на есть тяжелой пехотой нового времени. В классическом понимании этого слова. То есть тяжело вооруженной с массой коллективного оружия. Тут и ручные пулеметы, и станковые, и те самые 37-миллиметровые гранатометы, и крепостные ружья, и горная артиллерия. Причем насыщена этими средствами морская пехота была очень хорошо. На уровне лейб-гвардии. Так что отряды самообороны сдувало. Особенно при поддержке огня с эсминцев. Сигнальная ракета в нужную сторону и 127-миллиметровые орудия обрабатывали указанный квадрат. Не так много и требовалось подобных «гостинцев», чтобы разнести роту или даже батальон не успевшей окопаться пехоты…

Десант на Кюсю! В Токио началась истерика. Потому что все свои сухопутные силы они отправляли либо в Маньчжурию, либо для укрепления обороны на севере Хонсю. На Кюсю же почти ничего не было. И быстро перебросить было нечего и неоткуда. На том же Хоккайдо тоже стояли русские войска и имелись десантные средства. Так что Того дали строгий и не допускающий трактовок приказ – выйти в море и дать бой русским, срывая десантную операцию.

Хейхатиро Того и сам, без приказа уже готовил операцию. Буквально после первого сообщения о русских на берегу и начал. Понять, что и зачем делает Эссен, для него не составило проблем. Сколько там именно русских вылезло на берег – неизвестно. Но они наступают на Нагасаки, в котором сразу началась паника. А оттуда пойдут к базе Сасебо, создавая очень серьезные проблемы. Может быть, в саму базу они и не войдут, но все подходы перережут, лишив флот угля, еды и прочего обеспечения. Нужно было уходить. Бой боем, но адмирал, в отличие от паникеров в Токио, прекрасно понимал: вступать в бой сейчас нельзя – он проиграет. А значит, и Япония. А вот объединившись с англичанами, можно и рискнуть. Поэтому приказ приказом, но цели в разрабатываемом им плане он преследовал другие.