Джим Берд - Человек-Паук: Заклятый враг

В дверях показался взволнованный телохранитель.

Когда Октавиус понял, что охранник не знает, с чего начать, он подошел к нему и схватил за лацканы пиджака.

– В чем дело, болван? Говори!

– Там парень снаружи, – выдавил из себя телохранитель, – говорит, что хочет вас видеть.

Доктор застыл и уставился на охранника. Казалось, будто его охватила такая сильная, сжигающая все на своем пути ярость, что он с места не мог сдвинуться.

Увидев в этой заминке возможность, Питер просто не мог ее упустить.

Недолго думая он совершил гигантский прыжок через всю комнату, оказавшись за спиной Октавиуса и вне поля зрения охранника. Подняв стоявшую на столике бутылочку, он быстро пробежался глазами по этикетке.

«Литий».

Доктор с яростью выпустил воздух из легких. Звук испугал Питера, и он моментально очутился на своей первоначальной позиции. Оглянувшись на Октавиуса, он увидел, что в помещение входит человек.

Фил Коулсон.

– Доброе утро, Доктор, – сухо усмехнувшись, произнес агент, – нам нужно поговорить.

– А ЭТОеще кто?

Питер внезапно понял, что его заметили гораздо раньше, чем он надеялся. Коулсон прищурился, задавая вопрос, и морщинки в уголках глаз стали заметнее, выдавая испытываемый агентом стресс, причины которого по-прежнему были неизвестны Пауку.

– Не имеет значения, кто это или что вы хотите мне сказать, – решительно заявил Октавиус, – потому что мне нечего вам ответить, ни сейчас, ни потом.

Коулсон снова переключил на него внимание.

– Все имеет значение, Доктор, хотите вы это признать или нет. Мы можем поговорить наедине? Пожалуйста.

Питер хотел бы послушать, о чем будут говорить Коулсон с Осьминогом, но он не нашел ни одной логичной причины, по которой при сложившихся обстоятельствах он мог бы остаться здесь. Поэтому он направился к двери.

– Эй, нет проблем, парни. Я могу подождать снаружи...

Внутри же он просто кипел.

«Проклятье, Коулсон! Я надрывался, чтобы попасть сюда, а теперь заявляешься ты и рискуешь все испортить! Мне нужно...»

– А мы раньше не встречались? – спросил оперативник ЩИТа.

«Отлично. Коулсон знает Человека-паука, но он не знает меня как меня».

– Э-э-э, нет, я так не думаю, – Питер протянул руку. «Эх, была не была!» – Меня зовут Питер Паркер.

Коулсон пожал протянутую руку и кивнул.

– Ты работаешь на «Дейли Бьюгл».

Это был не вопрос.

– На фрилансе, – с опаской ответил Паркер. – Как вы узнали?

– У тебя есть таланты, ты можешь снять хороший кадр. Нам нужно как-нибудь поговорить. Но прямо сейчас неподходящий момент. – Он повернулся обратно к Октавиусу. – Доктор, так мы побеседуем тет-а-тет? Или же вы не можете сейчас отвлечься от... – Коулсон снова покосился на Питера, – от рекламной фотосессии?

Октавиус начал краснеть.

– Нет! Ты что, не слушал меня, имбецил? Ты тратишь мое драгоценное время... Мне нечего тебе сказать!

Коулсон был невозмутим.

– У вас есть... Мы можем поговорить наедине, Доктор? Я прошу вас очень вежливо.

– Нет, – прошипел Октавиус. – Вы так и будете стоять здесь и оспаривать каждое мое слово?

Питер подумал, что одного достаточно, чтобы накликать беду. Про Отто Октавиуса можно было сказать много вещей, и одна из них заключалась в том, что он был очень горделив... И по какой-то причине агент Коулсон тыкал горделивого медведя палочкой, от которой пахло лососем.

Он на самом деле в какой-то момент почувствовал легкую жалость к медведю.

Невероятно, но Доктор проглотил оставшуюся часть своего заявления, хотя и продолжил пялиться на агента ЩИТа.

Коулсон скрестил руки на груди.

– Мне это нравится ничуть не больше, чем вам, – весьма странным тоном сказал он. Что- то в голосе Фила заставило Питера поверить ему. Паук наблюдал за противостоянием неизвестного ему рода, причины которого по-прежнему были ему неясны, но Питер хотя бы мог сказать, что Коулсон крайне эмоционально относился к происходящему.

– Паркер, – произнес Октавиус, смирившись с упорством Коулсона, – пожалуйста, оставь нас.

Коулсон тоже повернулся в его сторону.

– Я согласен с Доктором, мистер Паркер. Вам следует уйти.

Юноша обратился к Октавиусу.

– Слушайте, Док, если вы хотите, чтобы я остался...

– Один из моих агентов проводит вас к выходу, – добавил Коулсон, махнув кому-то, кто только что переступил порог. Это был Юджин Энгстром.

Чувствуя, как в нем закипает гнев, Питер шагнул в сторону Коулсона.

– Погодите-ка секундочку... Вы не можете мне приказывать. Я гражданин Соединенных Штатов Америки, и у меня есть права!

«Да, слабая и банальная заявка, – подумал он, – но что еще мне остается?»

Энгстром в мгновение ока оказался рядом с ним, положив одну руку на плечо Питеру, а второй взяв его за запястье.

– Сэр, если вы пройдете со мной наружу...

Питер сжал свободную руку в кулак и замахнулся на Энгстрома.

– Сэр!

Сопровождаемый шипением помех безжизненный голос раздался со стороны Коулсона. Фил приложил палец к уху, отворачиваясь от остальных.

– Агент Джонсон! Я сейчас немного занят.

Еще одна вспышка помех, но теперь громче. Коулсон поморщился. Снова раздался тот же женский голос, но теперь он звучал настойчивее.

– Сэр... у нас тут проблемка...

Паучье чутье Питера включилось на полную мощь, а в следующий миг все здание содрогнулось.

Когда Питер смог собраться с мыслями, в ушах звенело так, будто он оказался внутри Колокола Свободы 8. Что-то забивало ему глаза, уши и рот, и юноша поднял руку и попытался смахнуть все это в сторону.

Когда Пауку удалось протереть глаза, он увидел, что в воздухе висит плотное облако кирпичной пыли, сквозь которое проглядывают развалины добротного старого здания. Вся внутренняя стена огромного центрального помещения, возле которого они стояли и играли в свои игры, исчезла. На ее месте теперь остались только груда разбитого кирпича, крошки раствора и куски стали.

Питер попытался подняться на ноги, и тут он осознал, что произошло: за секунду до взрыва, или что тут было, он прыгнул в другую сторону комнаты и тем самым спас себе жизнь.

«Паучье чутье, я тебя обожаю!»

В его памяти непрошеными гостями возникли лица бруклинцев из домов по соседству. Тот парень на улице и второй, в шляпе, с которым он разговаривал... Питер волновался за их безопасность. Он заставил себя подняться на ноги, задавшись целью выяснить, все ли с ними в порядке...

Голова кружилась. Он брел сквозь пыль и обломки. Во рту стоял мерзкий привкус, будто Питер пообедал шпаклевкой.

В гигантском проломе в стене центрального рабочего помещения маячили чьи-то фигуры. Опознать их не составило никакого труда: агенты ГИДРЫ.