Константин Муравьев - Где-то там: Где-то там. Город Древних [сборник litres]

– Чувствуете сквозняк?

Лениавес будто прислушался к чему-то, Эрея же, напротив, просто пожала плечами.

– Есть небольшой, – подтвердил мои слова корнол.

Сверившись с показателями ментоинтерфейса, я продолжил:

– Все верно. Но это здесь, наверху, он небольшой, и поток воздуха направлен в туннель, но там, – и я указал рукой в направлении спуска в туннель, – он гораздо сильнее. Никаких отравляющих газов в туннелях при таком сквозняке остаться не может. Это первое. И второе. Из него есть выход и не один. Ведь сквозняк должен где-то начинаться и заканчиваться.

– Ты маг воздуха? – заинтересованно спросила Эрея.

– Нет, – ответил я, – по крайней мере, раньше не был. Просто привык доверять своим чувствам да пользоваться головой иногда. Покушать там, ну или поговорить. Иногда шлем на нее надеваю, он так красиво на мне смотрится и уши греет, – усмехнувшись, закончил я.

– Шутник, – усмехнувшись на мои слова, сказал Лениавес. – Только вот ушки ты зря упомянул, – тихо добавил он, чтобы услышал только я, – для них это несколько больная тема… – И он скосил глаза в сторону покрасневшей девушки. И оказался прав.

«Фигляр», – добавила Эрея мысленно к его словам, но я ее прекрасно понял, то ли по тем эмоциям, что она испытывала, то ли по выражению ее лица. Однако мысли ее я прекрасно слышал. Между тем она, отстранившись и приняв независимую позу, будто обращаясь не ко мне, а к какому-то пустому месту, спросила, хотя ее интерес в этом вопросе так и летал в воздухе:

– Но как ты уловил течение потоков магической энергии воздуха?

– Почувствовал, – ответил я ей ту правду, которую она бы смогла понять, – почувствовал дуновение ветра, хоть и очень легкое. Как его не уловить или не заметить? Он есть всегда и везде. Даже когда ты его не чувствуешь, он все равно есть.

– Странно, – сказала она, – я вот ничего подобного не чувствую, да и корнол тоже. А ты чувствуешь. Да и говоришь ты как маг воздуха. Они тоже уверены, что воздух составляет основу всего.

– И они не правы? – просто из интереса уточнил я у нее.

– Не знаю, – ответила Эрея, – я чувствую только энергию жизни, для меня все окружающее пропитано ею.

Оглядевшись, я обвел руками вокруг нас.

– И даже сейчас? – А заметив ее смутившееся лицо, сказал то, что думал обо всем этом: – Странно, что вы не понимаете, без воздуха, как воды, земли и огня, я так понимаю, не было бы и жизни. А без жизни не было бы смысла в смерти. Все в нашем мире взаимосвязано.

– Ты точно общался с монахами, – убежденно проговорил корнол, – только вот где ты мог с ними встретиться? Ведь никто не знает, где расположен их монастырь.

И он вопросительно посмотрел на меня.

– Если честно, то я не знаю, о ком вы все время говорите, даже не подозреваю, кто эти монахи Драконьей гряды, – честно признался я им, ставя точку в этом вопросе.

– Странно. Действительно он говорит правду, – подтвердила Лениавесу мои слова Эрея и, уже обратившись ко мне, сказала: – Понимаешь, очень уж твои слова похожи на то, что приписывают учению этих загадочных монахов.

– Ну, не знаю. Это просто мои мысли, – ответил я ей. И немного помолчав, добавил:

– Но давайте-ка вернемся к нашей проблеме. Эрея, ты права, в тоннеле есть ловушки. В этом я как-то и не сомневался. Но вот со светом все должно быть проще. Мне он не очень-то и нужен. Да и корнолу тоже. Что ты можешь сказать о себе? Ты хорошо видишь в темноте?

Девушка задумалась, а потом ответила:

– Ну, я не тёмный эльфар и не рейнджер, но все-таки маг жизни, а поэтому могу преобразовать свои глаза так, будто на них наложено плетение «ночного зрения». Правда продержится это преобразование не больше двух часов, как и обычное заклинание, позволяющее видеть в темноте.

– Хорошо. Это гораздо лучше, чем ничего. И сколько раз подряд можно использовать этот способ? – спросил я у девушки.

– Если в нормальных условиях, то один, – сказала Эрея, – потом моим глазам нужно отдохнуть. Иначе они приобретут постоянную сверхчувствительность к свету, и я сначала не смогу переносить дневное освещение, а потом вообще могу ослепнуть. Если принять определенные меры, то я смогу выдержать три раза. Потом начнутся необратимые последствия, о которых я уже говоила.

– Понятно.

«Что-то я упустил, – не давала мне покоя какая-то мысль. – Ах да, время».

– Да и еще, тебе понадобится много времени, чтобы проделать операцию по преобразованию глаз? – уточнил я у девушки.

– Нет, само изменение проходит достаточно быстро, порядка трех-четырех минут, но потом мне потребуется некоторое время на адаптацию к новому зрению. И тут нужно как минимум минут пятнадцать.

«Не так и долго», – понял я, это время у нас еще есть, по крайней мере, так мне подсказывали мои чувства.

– Значит, приступай к преобразованию сейчас, – сказал я ей и обратился уже к обоим своим спутникам: – Отдыхаем еще немного и ждем, пока Эрея будет готова.

А потом, немного подумав, добавил:

– Хотя нет. Лениавес, ты присмотри за девушкой и входом в туннели, а я пока пойду, разведаю ближайшие окрестности.

– Но… – хотела сказать что-то девушка, однако внезапно замолчала, наткнувшись на серьезный взгляд корнола.

Я, конечно, заметил эту игру в гляделки, хотя мне была не очень понятна ее причина, однако попытался успокоить девушку, сказав:

– Спасибо, я помню о ловушках, постараюсь в них не попасть. Заодно узнаю, где и что находится, и куда нам лучше двигаться дальше. А ты пока готовься к походу. – И повернувшись к Лениавесу, я добавил:

– Все я пошёл, прикрой проход, но оставь небольшую щель, чтобы было слышно, что там происходит. Когда вернусь, то дам знать.

А затем спустился вниз, уже не оборачиваясь назад. Больно напуганно и обеспокоенно выглядели глаза девушки.

«Неужели она за меня так сильно переживает?» – удивился я, взглянув на нее перед уходом. Это было странно и непривычно. Много лет я жил сам по себе, и как-то необычно ощущать беспокойство о себе. Но тут у меня за спиной в рюкзаке, о котором я уже и помышлять забыл, что-то зашевелилось, и мое сознание согрела мысль от моего маленького друга, который только что проснулся.

«Рыкун заботится о Детеныше. Детеныш – стая Рыкуна».

И маленький грызун выполз наружу, устроившись на моем плече.

«Плохое место».

«Еще какое плохое, – согласно ответил я ему и дал задание: – Охраняй нас».

Тот воспринял его всерьез и, забравшись мне за воротник куртки, видимо, сидеть ему там было удобнее, ответил:

«Рыкун охранять. Рыкун предупредить, если увидеть опасность».

Я же, между тем спустившись еще на несколько ступенек и обогнув очередной поворот узенькой лестницы, оказался в широком и темном туннеле, тянущемся в оба направления. Это ответвление туннелей явно сохранилось в гораздо лучшем состоянии, чем то, что я видел в первый раз. Судя по сквозняку, он был проходным. Но вот что-то моя интуиция подсказывала мне о том, что направление в сторону городской стены перекрыто и там нам не выйти.