Мара Вульф - Тысяча жизней подряд. Вечности недостаточно

Арвин выпила содержимое своего бокала одним глотком.

– Пффф, – фыркнула она потом. – Клэр не заинтересована в том, чтобы разрушить свое проклятие. Возможно, вначале она этого хотела, однако от жизни к жизни она становится все более невыносимой. Я даже могу себе представить, что в твоей жизни она панически боится потерять Седрика. Он значит для нее все.

Об этом я и сама уже догадалась.

– Но что она будет делать, если он не справится?

– Я не знаю. Мы всегда предполагали, что каждого из нас ждет искупление. На провал мы не рассчитывали.

– Теперь, когда ты знаешь, что вам это вряд ли удастся, ты могла бы приложить чуть больше усилий в ваших будущих жизнях, – предложила я.

– А мы с тобой еще встречались между этой жизнью и той, которой ты живешь в 2019 году? – полюбопытствовала Арвин, подливая в наши бокалы еще немного вина.

Я уже начинала постепенно привыкать к этому вкусу.

– Этого я не знаю. Седрик взял меня с собой сюда только потому, что у нас появились охотники.

Арвин поперхнулась от испуга и, закашлявшись, изящно прикрыла рот ладонью.

– Охотники?

– Кажется, они выслеживали меня. Однажды в детстве Лазарь Риммон чуть не схватил меня. Я не знаю точно, но предполагаю, что он ищет меня в каждой моей жизни.

– Вполне возможно, – неопределенно ответила Арвин. – Мы то и дело сталкиваемся с охотниками. Рафик и Фокс научили нас с ними сражаться. Хотя фехтовальщик из меня ужасный, а стреляю я и того хуже. Фокс бесконечно терпелив со мной, но я ненавижу оружие.

– Ты знаешь, в какой жизни мы с Седриком встретились в первый раз?

Арвин кивнула:

– Да, но я не могу сказать тебе. Он запретил мне это делать.

– Ты все равно могла бы мне рассказать.

Она покачала головой, отчего ее чепчик слегка сдвинулся набок.

– Конечно же нет. Поверь мне, у него есть свои причины для сокрытия этих тайн, и это все только лишь для твоей защиты.

Я недовольно качнула головой. Если никто из них не хотел мне ничего говорить – ни бабушка, ни Седрик, ни Арвин, значит, мне придется выяснить все самой. На протяжении многих жизней Лазарь яростно охотился за мной. Таким образом, возникал совершенно обоснованный вопрос – почему именно я? Зачем главному охотнику непременно требовалась именно моя душа? Мне необходимо было выяснить это, потому что в опасности находилась не только я, но и все, кого я любила. Из-за меня бабушке и ее подругам прошлой ночью пришлось сражаться с охотниками Лазаря. Так что хватит с меня этих туманных намеков. Мне нужна была моя Книга Душ. Только она сможет дать мне ответы на все вопросы. А единственным способом получить свою Книгу Душ было сообщить Селине о том, что я все же приняла решение быть инициированной. Она не сможет отказать мне, но я тем самым окажусь у нее в подчинении. Если я стану членом Круга, Селина начнет диктовать мне, что можно делать, а чего – нельзя. Часы Седрика тикали, и я не была готова сдаться без боя. Никто из нас не знал, когда закончится его жизнь в 2019 году. Мне было все равно, хочет он моей помощи или нет. Седрик нуждался в ней. И Арвин определенно тоже не откажется от нее, когда мы снова встретимся в моей жизни.

– Я сказала Седрику, что существует очень малая вероятность того, что вы с Ноем снова полюбите друг друга. Если, конечно, вы не родственные души.

Она нервно облизнула губы кончиком языка.

– Фокс говорил мне об этом еще несколько жизней назад, но разве у меня есть выбор? Если я даже не стану пытаться, то наши души будут потеряны навсегда.

– Я поговорю с Селиной Монтегю, когда вернусь обратно. Она по-прежнему главная в Круге. Может быть, ей удастся снять проклятие. Вообще-то это нарушает правила Кодекса, но, может быть, она сделает исключение.

Арвин улыбнулась, и в ее глазах я заметила недоверие.

– Вы когда-нибудь обращались к Кругу? Разговаривали с Селиной или, я не знаю, приносили извинения?

Да, я понимала, что существовали законы и правила. Но иногда правила можно и пересмотреть. Седрик уже дважды спасал меня, а ведь он больше не был защитником. Вообще-то ему ничто не мешало позволить мне умереть. С этим тоже нужно было считаться.

– Нет, мы не обращались к ней. И она не окажет нам никакой помощи.

Я откинулась на покрывало.

– Ну, тогда тебе стоит быть в ярости или, по крайней мере, сердиться на меня. Я одна из них, и мы несем ответственность за твою судьбу.

Арвин, улыбнувшись, покачала головой:

– Никакой ответственности за мою судьбу ты не несешь. Только я одна. Мы все.

Поднявшись с постели, она обняла меня. Потом подхватила бутылку с хересом и бокалы.

– Я и в самом деле рада, что Седрик привел тебя сюда. Обещаю приложить все усилия, чтобы освободить его душу. Надеюсь, что в будущей жизни мы увидимся снова.

У меня остался последний вопрос, и я не могла удержаться, чтобы не задать его.

– Как мне поговорить с Седриком наедине? Без Клэр!

Она пожала плечами:

– Просто прокрадись в его комнату. Она этажом выше, третья дверь от лестницы.

И Арвин ушла.

Я не это имела в виду. Конечно, я могла бы пойти к нему, но не собиралась ни бегать за ним, ни пытаться узнать, поехал ли он к Клэр. Вместо этого я поплотнее закуталась в одеяло. Уже засыпая, я подумала, что мне не стоило желать, чтобы Арвин старалась лучше. Если их проклятие будет снято до 2019 года, то, быть может, в моей жизни мы с Седриком больше не встретимся. С этой мыслью я погрузилась в сон без сновидений и пробудилась только тогда, когда до моего слуха донесся звон посуды, а Эмили уже стояла у моей постели с подносом в руках.

– Который час? – спросила я, потирая глаза. От выпитого накануне хереса раскалывалась голова, и я подумала об Арвин. Как она себя чувствует?

– Почти десять. Сэр Сэдрик попросил меня разбудить вас.

– Зачем? Он же собирается ехать с этой глупой коровой в Гайд-парк [26] Гайд-парк – королевский парк площадью 1,4 км² в центре Лондона. С запада к нему примыкают Кенсингтонские сады. Традиционное место политических митингов, празднеств и гуляний. . Так что я, пожалуй, останусь в постели.

Видимо, Эмили мое непочтительное замечание позабавило, потому что она хихикнула.

– Он настоял на том, чтобы вы сопровождали их, и мы не дадим этой глупой корове одержать победу, – воинственно заявила она. В моей жизни мы могли бы подружиться, подумала я, приподнимаясь на локтях. – Сэр Седрик слишком хорош для леди Клэр, – продолжала она. – Я уже выбрала платье, которое изумительно вам подойдет. Ваш дебют уже состоялся?

Я прижала пальцы к вискам. Дебют? Мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что она имела в виду. В те времена молодых девушек выводили в свет примерно с шестнадцати лет, чтобы они могли составить себе партию. Что, бога ради, я должна была ей ответить?