Дженн Лайонс - Погибель королей [litres]

– Кому?

– Можешь рассказать об этом Мие. Она тебе поверит. Ты ей нравишься, – с ноткой зависти в голосе сказал Гален. Сенешаль дома казалась ему изящной и красивой, но для него – в отличие от Кирина – у нее никогда не находилось свободного времени.

– Отлично! – воскликнул Кирин. – И как нам поможет рабыня с гаэшем?

– Ой. – Гален прикусил губу. – Понимаю…

– Можно рассказать генералу Миллигресту, но он захочет узнать, почему я промолчал месяц назад, когда был у него. Скорее всего, он решит, что я все придумываю, потому что не хочу жить у де Монов. Он оставит этот вопрос на рассмотрение Верховного лорда, а мы же знаем, что Терин постарается забыть об этом деле.

– А тетя Тишар?

В глазах Кирина вспыхнула надежда, но затем его взгляд погас.

– Не думаю. Нет, она нам поверит, но вряд ли сможет что-то сделать – если не считать того, что подвергнет себя опасности. Если она начнет задавать неприятные вопросы, то Дарзин просто ее убьет. Да и поверят ли ей люди? Все равно ведь она – сестра Педрона.

– Мать говорит, что она была ему не только сестрой…

Кирин потрясенно уставился на Галена.

– Ты шутишь.

– Нет! Мама сказала, что они были… ну, ты понимаешь… и он всегда дарил ей подарки и все такое, чтобы она об этом помалкивала. Мама говорит, что мастеру Лоргрину пришлось применить особое заклинание, чтобы в первую брачную ночь Тишар была девственницей [110] Особых запретов на инцест у ванэ не существует, но, по-моему, это просто клевета. . – Кирин выглядел так, словно его сейчас стошнит.

– Неудивительно, что она… – Он покачал головой. – Но даже если это и было, то наверняка она этого не хотела.

Гален пожал плечами.

– Не знаю. А если хотела? Им, наверное, было тяжело – им не давали забыть о том, что они наполовину ванэ, а их мать даже убили за это. Почему они не могли потянуться друг к другу? По-моему, это даже романтично.

– Значит, ты бы завалил свою сестренку Саэру? И тебе было бы нормально?

– НЕТ. О боги, нет. Это совсем другое.

– Ну да, точно, – усмехнулся Кирин. На минуту в карете воцарилось молчание, а затем Кирин раздраженно ударил кулаком по сиденью. – О, если бы я только мог обратиться к императору Санду! Он бы от меня не отмахнулся.

– К императору? Ты спятил?

– Нет. – Кирин посмотрел на Галена. – Помнишь, что сказал Мертвец? Насчет того, что третий – сын Санда? Я почти уверен, что смог бы убедить императора. Кроме того, ведь именно он изгнал того демона и вылечил меня. К демонам он относится очень серьезно. Он наверняка выслушал бы меня. Но не могу же я просто прийти во дворец и попросить об аудиенции?

– Это да. Кроме того, во дворце только проводят балы, а на самом деле он живет в огромном бриллиантовом доме посреди Радужного озера, на острове, который охраняют два огромных дракона.

– Гален, все же знают, что на Радужном озере нет островов.

– Знаю, – ответил Гален и подмигнул брату. – Он невидимый.

Кирин удивленно посмотрел на него.

– В это я поверю, когда его увижу.

Когда карета остановилась перед «Бойней», они все еще смеялись.

Кирин с самого детства слышал истории про эту таверну, но сам ни разу здесь не был. Сурдье отказывался брать его сюда, говорил, что публика здесь слишком буйная и что у Кирина здесь слишком много возможностей попасть в беду. Теперь Кирин понимал, что «попасть в беду» означало «быть принятым за де Мона». Кирин, естественно, мечтал попасть в эту таверну, но так и не собрался это сделать – по двум причинам: во-первых, потому что для этого нужно было идти в Верхний круг, и, во-вторых, потому что таверна в буквальном смысле слова стояла в тени Цитадели. В таверне в любое время дня и ночи толпились солдаты и Дозорные, которые сменились с дежурства. Большинство Ночных Танцоров, и Кирин в том числе, обходили «Бойню» стороной, словно там к каждой кружке пива полагалась бесплатная доза позорной болячки. Во всем городе не нашлось бы другого места, где вероятность встретить Ночного Танцора была бы столь же мала.

Помогая брату вылезти из кареты, Кирин заметил, что «Бойня» даже не таверна, а настоящий постоялый двор. Она располагалась в большом трехэтажном здании, и верхние этажи предназначались для постояльцев. Скорее всего, она была в два раза больше «Разорванной вуали», но, в отличие от клуба, да и от всех остальных зданий Бархатного города, стояла на отшибе, рядом с полями и лесом. К таверне вели ветвящиеся мощеные дорожки.

Кирин знал, что этот парк и есть та самая знаменитая Арена, где будущие императоры сражались за право взойти на трон. Арену он представлял себе совсем другой. Это был не колизей, но просто открытое пространство округлой формы, зажатое между лесом, зарослями колючих кустов и небольшим лугом. Рядом с Ареной стояло несколько маленьких зданий, которые, казалось, готовы в любой момент рухнуть под грузом лет. И все же Кирин увидел границу, где ветви деревьев были обрезаны, образуя что-то вроде купола. Многие деревья внутри Арены выглядели странными, извращенными. Из-под травы и листьев выглядывали обломки оружия и доспехов, а кое-где и черепа.

С момента основания империи здесь в ходе испытания боем короновались императоры. Именно здесь мать Кирина (если она вообще его мать) Лирилин встретила свою смерть, и именно здесь Ола нашла его, тогда еще новорожденного. Кирин уже не сомневался, какая из историй – Олы или Сурдье – соответствует действительности. Но почему они оба решили солгать и выдать истину за ложь – о, вот в этом и состояла загадка.

Кирин почувствовал, что Гален тянет его за рукав, и обернулся.

– Идем. Дверь вон там. Сейчас никаких поединков нет, иначе тут собралась бы целая толпа.

– Ты вроде никогда тут не был, – заметил Кирин.

– Так и есть, но отец много рассказывал мне об Арене, – ответил Гален. – Он часто здесь сражается.

– Да, это меня не удивляет.

Главный вход был открыт, и большой человек у дверей, который с тем же успехом мог носить на себе табличку «вышибала», кивнул им. Кирин сразу понял, что эта таверна не такая, как все остальные, – большие застекленные окна, выходящие на Арену, в обычном баре не продержались бы и пятнадцати минут. Кроме того, ни один бар из тех, в которых бывал Кирин, не мог позволить себе такого огромного количества разнообразных волшебных ламп.

Таверна была набита битком. Люди всех возрастов, полов, рас и сословий держались на равных, казалось, забыв о том, что рядом находятся люди всех возрастов, полов, рас и сословий. Кирин предположил, что иногда они об этом вспоминают и тогда начинается один из знаменитых поединков, которыми славилась Арена.

– Мы ищем женщину-вышибалу по имени Тауна, – шепнул Кирин Галену.

– Серьезно? – удивленно спросил Гален.