Дженн Лайонс - Погибель королей [litres]

Кирин не понимал, почему его удивил тот факт, что дому де Лор принадлежала восхитительная библиотека. Она не была заперта; потертый ковер и следы износа на дверях из красного дерева заставляли предположить, что в библиотеке часто кто-то бывает. Оказавшись внутри, Кирин несколько минут потратил, с восхищением разглядывая огромную комнату – почти такую же большую, как и обеденный зал в Синем дворце, но полностью отведенную под книги, свитки, таблички и карты. Сама комната состояла из трех этажей, но была открытой в центре, а на верхние этажи вели мостики и лестницы. Все стены были увешаны полками, на которых теснились книги. Кирин не особенно любил книги – огромный учебник по медицине, который госпожа Мия приказала ему выучить, он возненавидел, – но количество томов не могло не вызвать восхищение. Одни книги лежали под стеклом, другие на особых пьедесталах, некоторые были прикованы к столам, чтобы их не унесли. Здесь были и карты – на столах и в огромных позолоченных рамах на стенах. На одной из стен висел портрет элегантной черноволосой женщины. Она была не такой красивой, как многие из тех, кого он увидел в Верхнем круге, но она была миловидной и дерзкой. Женщина стояла чуть подбоченясь и вздернув подбородок; ее поза заставляла предположить, что эта женщина никому не подчиняется. Кирину она сразу понравилась.

– Моя мать, Равери, – сказал Турвишар де Лор. – После Дела Голосов ее приговорили к отсрочке.

Кирин всего лишь подпрыгнул, но не завопил, хотя и едва сдержался. Он повернулся и сделал вид, будто появление лорда-наследника его совсем не удивило.

– Приговорили к отсрочке? Что это значит? – Кирин не слышал, как Турвишар подошел, и понятия не имел, что в библиотеке он не один. Его это встревожило [116] Я применил магию. Прирожденным талантом действовать скрытно я не обладаю. .

– Про это в Нижнем круге не говорят, да? Если женщину из королевского дома приговорили к смертной казни, но она беременна наследником, то ее держат в тюрьме, пока не родится ребенок, и лишь затем казнят. Это позволяет продолжить династию [117] Я полагаю, что Верховный лорд Седрик де Лор потратил целое состояние на взятки, чтобы поддержать слух о том, что Равери умерла в тюрьме после родов. Все мы знали, что это не так, но лучше считать, что жену лорда-наследника казнили, чем признать, что охотники на ведьм не справились с задачей. .

Кирин содрогнулся.

– Это… э-э…

– Полагаю, ты хочешь сказать «отвратительно». В любом случае, я не ожидал увидеть тебя здесь. Обычно гости ищут винный погреб.

Кирин помолчал. Ему и в голову не пришло, что он зашел туда, куда не следовало. Он сделал шаг к двери.

– Ой… Я не знал, что сюда вход запрещен. Я… – Он обвел жестом комнату. – Я ничего не трогал.

– Интересуешься книгами? – заурчал Турвишар, и Кирин невольно почувствовал скрытую в его голосе угрозу.

– Да, конечно. А почему бы и нет. – Скрестив руки на груди, Кирин осторожно продолжил продвигаться к выходу. – Читать я умею.

– Наверняка для твоей новой семьи это стало сюрпризом, – заметил Турвишар. – Искал что-нибудь?

– Нет. Я не хотел вторгаться без приглашения. Пожалуй, вернусь к гостям. – Когда Кирин потянулся к ручке, дверь открылась сама по себе.

В комнату вошла Морея.

У Кирина закружилась голова. Он знал, что она не Морея, что она не может быть Мореей. Это Талея, сестра-близнец, которую купил Турвишар. И все же сходство было очевидным, что превратилось в кинжал у горла Кирина. Еще один кинжал прижался к его сердцу, когда она в панике отшатнулась от него. Турвишар протянул ей руку.

– Талея, не бойся. Я здесь.

Девушка прошмыгнула мимо Кирина, словно кошка, которая пытается уклониться от встречи с гончей, и подбежала к Турвишару де Лору. Турвишар притянул ее к себе и поцеловал в макушку. – Пожалуйста, прости мою рабыню. Прежний хозяин дурно с ней обращался, и она все еще не оправилась после этого.

Кирин сглотнул.

– Разумеется.

Талея подняла взгляд на Турвишара.

– Лорд, вы просили… – Она быстро и неуверенно взглянула на Кирина, словно не знала, может ли она говорить в его присутствии.

– Милая, все хорошо, – успокоил ее Турвишар.

– Вы сказали, чтобы я зашла за вами перед началом карточной игры, – напомнила она ему.

– Ах да, точно! – Турвишар щелкнул пальцами и улыбнулся. – Ну, не буду мешать собрату-книголюбу, – сказал он Кирину. – Пожалуйста, оставайся здесь и читай, если хочешь. А меня, увы, ждут в другом месте.

Кирин прикусил губу.

– Игру, случайно, затеял не Джарит Миллигрест?

Турвишар нахмурился и кивнул.

– Меня пригласили на нее, – признался Кирин. – Ваза с павлиньими перьями у двери, верно?

– Да, – сказал Турвишар. – Идем, я покажу дорогу.

– Постой, Гадрит! – воскликнул я и быстро сел. Слишком быстро сел. У меня поплыло перед глазами и накатила тошнота.

– Не кричи, – буркнула сидевшая рядом Тьенцо. – Я не хочу слышать это имя, когда у меня такое похмелье. Да и вообще не хочу. Никогда.

Тераэт застонал и с силой придавил к голове подушку.

Мы оказались на выложенном кирпичом дворике, рядом с ямами для костров. Я хотел просто узнать, как дела у Тьенцо, и убедиться в том, что после ритуала с ней все хорошо. Но когда я ее нашел, с ней уже был Тераэт. Он достал откуда-то несколько бутылок вина ванэ, потому что «успешное возвращение из Маэваноса нужно отпраздновать». Потом к нам заглянул Док, и он принес целый бочонок крепкого кокосового рома, который гонят триссы. Что было дальше, я помнил нечетко.

– Ох, голова… – Я потер большими пальцами виски. – Нет, я хотел сказать… после всего, что произошло… ой, у меня глаза болят.

Так что я собирался сказать? Я был уверен, что это что-то важное.

Кто-то уронил рядом с моим ухом целую полку с цимбалами – по крайней мере, мне так показалось, когда на землю упал поднос. Клянусь, гул от него пробрал меня до костей. Судя по недовольным звукам, которые издали Тьенцо и Тераэт, они разделяли мои чувства.

– Жалкое зрелище, – сказал Док, хотя улыбка на его лице свидетельствовала о том, что происходящее его забавляет. – Я полагал, что уж де Моны-то пить умеют. Разве у них нет заклинания на этот случай?

– Полгода! – протестующе воскликнул я. – Я прожил в Синем дворце всего полгода. Мия не успела меня научить лечить похмелье. Это что у тебя – чай?

– У меня и рисовая каша есть, – сказал Док. – Просыпайтесь, любовнички. Позавтракайте, это вам поможет.

Я моргнул и огляделся. Все мы отрубились в различных состояниях у ямы для костра, подтащив к нему большие подушки, которые Братство держало именно для таких целей. Однако важнее всего было то, что мы были полностью одеты. Значит, от каких-то сексуальных проказ вчера ночью мы, скорее всего, удержались.