Александр Шапочкин - Второй курс [litres]

Женщина слегка щелкнула по клинку, вызвав продолжительный звон, будто то было не орудие убийства, а настоящий камертон. А затем, когда звук еще не утих, мгновенно выполнила несколько взмахов, со свистом распоров воздух.

И опять замерла, прислушиваясь. Мы с Ворониным переглянулись. Майор глядел на свою «молодую» супругу с легким снисхождением, но хорошо это прятал. Мол: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы взрослым не мешало». Я тоже считал, что все эти ритуальные танцы с мечами в современном мире лишнее… Оружие должно решать прикладные задачи, а значит, и относиться к нему следует как к инструменту. Да, качественному и надежному, но не обладающему душой или чем-то таким.

Ву Шу же выглядела так, будто нашла давно потерянного родственника. Она гладила меч кончиками пальцев, чего-то шептала и вообще явно была потеряна для мира. Однако ни мы, ни оружейник ее не торопили.

И оказались правы. Нашептавшись с клинком, лаоши вышла на свободное место в мастерской и начала выполнять какой-то комплекс. Поначалу медленный и плавный, он набирал темп, и вскоре движения женщины просто не воспринимались взглядом, настолько они стали стремительны. Я открыл седьмую чакру, но даже в этом состоянии с трудом мог уследить за поворотами и выпадами.

Пластаемый воздух уже даже не стонал, а именно пел. Вокруг женщины кружились и не исчезали шлейфы сансарной энергии, сплетаясь в причудливые узоры и чутко повинуясь ее движениям. Звуки от ударов и взмахов складывались в замысловатую мелодию, обладающую каким-то гипнотизирующим действием.

Ву Шу словно рассказывала историю, и мне показалось, что еще немного – и я пойму, о чем она, собственно, говорит. Услышу голос мастера, когда-то создавшего этот комплекс, узнаю, о чем он хотел сообщить своим потомкам и последователям. Но чего-то не хватало. Даже мне, полному профану в холодном оружии, было понятно, что меч недотягивает по качеству. И поэтому не удается выложиться на сто процентов. Судя по скривившемуся лицу оружейника, он это тоже понимал.

– Прекрасный клинок, – сделав последний взмах, которым закружила и, рассекая, развеяла энергетические потоки, лаоши застыла на секунду в странной позе, стоя на одной ноге и вытянувшись вверх, а затем расслабилась и с поклоном протянула меч оружейнику. – Слегка непривычная гарда – у нас делают два небольших выступа по бокам. Центр тяжести уходит к середине клинка, наши же мастера стараются перенести его ближе к рукояти, но в целом это именно то, что я искала.

– Нет уж, извините, – мастер небрежно сунул меч в ножны и бросил на верстак, – вам он не подходит! Настоящий мастер и оружие должен иметь соответствующее. А я, видать, и вправду постарел, раз сразу ваш уровень оценить не смог! Ну-ка, взгляните вот на это. Делал еще мой учитель, специально для одного воеводы из Китая. Того потом где-то в Африке шаман уконтропупил. А клинок так и остался лежать, не успел он его забрать. А то, может, сейчас был бы жив. Вот, прошу, примерьте к руке!

Рассказывая, оружейник копался на одном из многочисленных стеллажей, занимающих пространство арсенала. А когда вернулся, у него в руках был прямоугольный ящик, простой с виду, но при этом прекрасный своей лаконичностью, если так можно было сказать о деревянной коробке.

Ничего лишнего, только текстура, то ли лакированная, то ли вощеная, словно сияла изнутри. И я явственно ощущал силу затаившейся в его недрах сансары. Да и не только я. Глаза Ву Шу пылали, когда она открывала крышку. А уж покоящийся на бархатной подложке меч брала так, будто перед ней новорожденный младенец.

– Заказчик был мастером внутренней школы «Удан», – оружейник довольно кивнул, глядя, как бережно моя лаоши держит клинок. – Ну и меч делали под него, но по классическим канонам. Длина – три чи, вес – шестьдесят лян…

Он замолчал и покосился на Воронина.

– Восемьдесят джао и две тысячи тридцать одна с четвертью чоуней, – не ударил лицом в грязь русский супруг святой.

– Хм… наверное, правильно, – пожал плечами оружейник. – В метрической системе это метр и два с половиной килограмма соответственно. Тяжеловато, конечно, но для воина смех один. А вот вам как?

Наднебесница ничего не ответила, лишь вновь вышла в центр комнаты, и мы во второй раз увидели комплекс упражнений с мечом. Только теперь он разительно отличался. Движения стали еще быстрее и точнее, а песня рассекаемого воздуха уже не фальшивила. Энергия бесчисленными змеями извивалась вокруг мечницы и, казалось, сама пела в тон воздуху и клинку.

Она звала, рассказывала и манила, я лишь усилием воли заставил себя скинуть ее очарование. А вот Валька, например, не смог и так и застыл истуканом. Даже слюну пустил. На Воронина и оружейника песня стали тоже особого впечатления не произвела. Причем если в майоре я не сомневался с самого начала, все же осназ не из простых… и все такое, то вот откуда такая устойчивость у обычного академического служащего, было непонятно. Как, впрочем, и откуда в колледже вообще появилось такое чудо… Но хоть с расспросами я не полез, сделал себе зарубку информацию о нем поднять. Так, на всякий случай, особенно, если учитывать, что он и варяжские ножи как-то слишком быстро узнал.

– Это великолепный меч, – закончив комплекс, Ву Шу уже не просто разрубила, а словно втянула ее в лезвие и, вложив клинок в ножны, с поклоном двумя руками протянула его оружейнику. – Сотворивший его мастер поистине достиг совершенства! Столь гармоничного сочетания силы и гибкости я не видела даже у лучших мечей величайших воинов и героев из родов ляо, расположившихся у самого трона императора Наднебесной!

– Ну и забирайте, – мужчина слегка, но очень нежно оттолкнул от себя оружие. – Нечего ему пылиться без дела. Другого мастера подобного вам я вряд ли еще когда увижу, а отдать его недоучке будет позором для славного клинка и моего учителя!

– Это слишком дорогой подарок…

– Вот только давайте без этого! – раздраженно оборвал оружейник начавшую отнекиваться Ву Шу. – Я понимаю, церемонии, все такое, Восток… ну, ваши летающие острова – дело тонкое… но и я вижу, что это ваш меч! Так что берите! Оружие должно служить, а не лежать в ящике.

– Благодарю уважаемого мастера, – прижав клинок к груди, Ву Шу еще раз низко поклонилась. – Обещаю не опозорить сей славный меч. И, если позволите, мой ученик возьмет тот, что вы показали первым.

– Ну, если ему герцогская честь позволит, бога ради, – усмехнулся оружейник. – А то я уже наслушался, что невместно аристократу таскать обычную железяку. Да и у Варяга знатные ножи были, после них на другое и смотреть не будешь.

– Да мне, собственно, без разницы, – я пожал плечами. – Спеси за собой никогда не замечал, а «Тор» и «Перун»… я, честно говоря, даже не знаю, где оригиналы. Да и плевать, собственно! Не мое это, я уже понял.