Дмитрий Легер - Аргилай. Украденный дом

Незнакомец посмотрел на темную воду, текущей внизу Мороськи, затем на собеседника, вновь на воду. Наконец приняв для себя какое-то решение, парень шагнул в реку.

Не секунды не медля Лаи, бегом спустился по мосту к самому берегу и застыл у кромки воды. Незнакомец стоял по колено в реке и в очередной раз пил из бутылки.

– Даже утопиться не могу. – пожаловался парень и громко рыгнул.

Аргилай облегченно выдохнул и на слегка ослабевших от испуга ногах опустился на просмоленные бревна на берегу.

– Может не стоит топиться? – с надеждой спросил Лаи.

– Может. – незнакомец пожал плечами, укутанными в дублет, отороченный дорогим мехом, и медленно побрел к берегу. Дойдя до Аргилая, парень опустился рядом на бревно, протянул собеседнику бутылку и представился. – Я Чарльз. Чарли Статус.

– Аргилай. – ответно представился, Лаи и принял угощение. Глотнул. На удивление в бутылке оказалось сладкое и очень ароматное вино. Судя по шуму, поднявшемуся в голове – изрядно крепленое.

– Тебя когда-нибудь бросали? – спросил Чарли, под которым постепенно образовывалась лужа.

– Бросали. – кивнул Лаи, вспоминая, как оказался один посреди поля, не зная, кто он и откуда здесь взялся.

– Тогда ты должен понимать, как это больно. – Чарльз в истинно пьяном панибратстве приобнял собеседника и с силой сжал его плечо. – Словно вырывают кусок плоти! – с жаром сообщил он, покачивая сжатым кулаком. – Вот ты живешь, мечтаешь, а потом раз – и у тебя уже ничего нет. Ни будущего, ни настоящего. Остаются лишь боль и воспоминания. Эля, Джоан и прекрасная Снежана. Зачем они так со мной?

– А бывает и хуже. – кивнул юноша и вновь приложился к бутылке. – Бывает, и воспоминаний нет.

– А отец, – модник сокрушенно покачал головой, совершенно не слушая собеседника. – Теперь он откажется от меня.

– С тобой случилось что-то действительно ужасное. – участливо посочувствовал Аргилай и вернул бутылку ее хозяину. – Расскажи, я умею слушать.

Чарли Статус принял бутылку, до побелевших костяшек сжал горлышко в кулаке и уставился куда-то в пространство. Какое-то время он молчал, собираясь с мыслями или решая, стоит ли рассказывать случайному собутыльнику о своем сокровенном горе. За это время по мосту кто-то прошел. Лаи услышал приглушенные голоса. Двух парней под мостом ночные прохожие не заметили.

– Мой отец – главный королевский архитектор. – тихим голосом, начал рассказ Чарли. – Этот мост он спроектировал и построил, когда был всего на год старше, чем я сейчас. Я работаю у него в цеху. В конце весны он направил меня в Грейсван к великому Построелли. Ничего сложного – просто забрать чертежи башни, чтобы утвердить у Его Величества. По всем расчетам я должен был вернуться в Тильбон завтра, как раз к Ночи Открытых Сердец.

– Ночи Открытых Сердец? – удивленно переспросил Лаи.

– Да, – Чарли махнул рукой, чуть не расплескав вино. – Этот карнавал, будь он, неладен. В итоге я прибыл позавчера вечером. Так получилось. И я подумал не пропадать же времени. Лишних полтора дня в городе. Отличный выходной… – он примолк и начал нервно тереть подбородок. Затем быстро заговорил, словно сам с собой, – И ведь все всегда было нормально. Сколько раз бывал там. И никогда ничего плохого. Все в ажуре. Они словно знали, про чертежи.

– Ты, о чем? – не понял Аргилай.

– А? – Чарли сморгнул, взглянул на собеседника и пояснил. – Розовый Бутон. Есть такой бордель на Южной Окраине. Там работает златовласая Белла. Самая прекрасная из ночных мотыльков, которых я встречал. А я встречал много, поверь.

Лаи спешно закивал, подтверждая, что ни сколечко не сомневается в словах собеседника. Тот автоматически тоже кивнул и продолжил:

– Я всегда оставлял коня в конюшне Розового Бутона. И все было нормально. Там с заднего двора такой незаметный въезд. Очень удобно, если не хочешь, чтобы тебя заметили. – добавил Чарли, прикладываясь к бутылке. – А тут утром смотрю – нет коня. А у него в седельных сумках все чертежи башни. Я сразу к Ларри. Счастливчик Ларри – хозяин Бутона и еще нескольких борделей. Всегда хорошо с ним общались, а тут он меня и слушать не стал. Выгнал. Его мордовороты меня с лестницы спустили. Выкинули, как мешок с дерьмом. Серьезно. Вот, посмотри, – парень снял высокую шляпу с длинным пером и показал на своей блондинистой голове с аккуратной модной стрижкой «под горшок» затянувшийся кровавой корочкой рубец. – Об ступеньку приложился, – пожаловался он. – Болит.

– Так ты в этом смысле говорил про «бросили»? – удивился Аргилай, рассматривая свежую рану на голове собеседника.

– Да нет же! – воскликнул Чарли Статус и резким движением водрузил шляпу на голову. Он тут же вскрикнул от боли, почувствовав, что неудачно задел свою рану. – Пока я без сознания валялся, меня городская стража опознала и домой принесла. Мать кипишь подняла, соседям рассказала, те друзьям и дальше понеслась коза по огородам.

– Так, – кивнул Лаи. – И что?

– Очнулся сегодня утром в своей постели. У изголовья Эля моя стоит. Два года с ней вместе. Красивая такая, в зеленом платье. Веснушки по всему лицу. Вот только лицо совсем не радостное. Я огляделся, а в дверях моя Джоан. Мы с ней полгода, отец познакомил. – Чарли закрыл лицо руками и тихо добавил. – А с ней и мама ее.

– Я запутался, – честно признался Аргилай. – Ты два года встречаешься с Элей, но при этом был в борделе. А еще есть Джоан, с которой ты встречаешься уже полгода после расставания с Элей. Так?

– Не после, – покачал головой Чарли, не отрывая ладонь от лица. – Одновременно.

– А. О. Вот как… – поразился Лаи. – Понял. Так. Эм. С двумя одновременно значит?

– С тремя. – вздохнул блондин.

– Ого. А третья прекрасная Снежана. – догадался Аргилай. – Она тоже пришла?

– Да, – Чарли вновь спрятал лицо в ладонях. – Она и есть мама Джоан.

Лаи выпрямился, удивленно поднял брови и сделал долгий, глубокий вдох. Затем выдох.

– Дааа, – протянул он. – Делааа.

Небо начало сереть, звезды уже не мерцали. От воды потянуло ощутимым холодком. Ночь неумолимо двигалась к рассвету.

– А главное отец мне впервые доверил такое ответственное задание. – обреченно пожаловался Чарли. – Эти чертежи они для него очень важны. Я боюсь, что, если расскажу ему о борделе и потере чертежей – он меня уже никогда не простит и не доверит мне ничего. А быть может и откажется от меня.

– Ты, что, – изумился Аргилай. – Он же твой отец! Он любит тебя. Ты обязательно должен ему обо всем рассказать. Он поймет и простит, я уверен.

– Я не знаю… – грустно вздохнул блондин.

– Стража обыщет бордель, этот Лепесток… То бишь как его?

– Розовый Бутон. – подсказал Чарли.

– Именно! – согласился Лаи. – Задержит и допросит Счастливчика Ларри. Вернет чертежи. Не кисни! Это же твой отец. Ты должен ему все рассказать без утайки, а не пытаться утопиться в речке-переплюйке. Тут и собака не захлебнется.