Галина Гончарова - От кодексов до ритуалов [= Рассвет и закат] [litres]

Травили, и прекрасно справлялись.

Не надо вопить: ах, какая чудесная вещь эта природа, как полезно все натуральное, как это здорово…

Вспомните – гадюка – исключительно натуральное существо, но какое ядовитое! И урежьте восторги.

– Ириша?

– Можешь остановить, не подъезжая к дому? – поинтересовалась Ирина. – Хочу осмотреться.

– Конечно.

Кирилл затормозил на подъездной дорожке, метрах в ста от дома, и галантно помог даме выбраться. Дама кивнула, принимая помощь, и обратила внимание на окружающий ее мир. Внимательно всмотрелась в него, вслушалась…

Большой заброшенный парк. Старый, усталый…

Ему было тоскливо и одиноко, это чувствуется.

Некогда он был молодым и прекрасным, здесь были ухоженные дорожки, подстриженные деревья, здесь перекликались птицы и дети. За ним ухаживали заботливые руки садовников, и парк привык к ним. Он думал, что так будет всегда.

А потом люди, которым он был дорог, ушли.

Ушли куда-то далеко, а те, кто пришел им на смену, были совсем другими. Их не волновала красота, они не хотели подстригать кустарники, чтобы те красиво выглядели, они топтались по ухоженным лужайкам и чуть ли не с корнем выдирали коллекционные розы, они уродовали сад, на создание которого понадобилось не одно десятилетие, вырубали деревья и выкорчевывали кустарники.

И сад затих.

Он не умер, пока еще не умер, но крепко спал. И не хотел просыпаться. Он видел счастливые сны о том давнем времени и не желал видеть тех, кто пришел.

Понадобится много времени и сил, чтобы он встрепенулся и вновь открылся людям. Как бездомная кошка – ты можешь взять ее домой, вылечить, выкормить чуть ли не из пипетки, но и тогда она не сразу прильнет к рукам. Собаки более доверчивы, а кошкам тяжелее сходиться с людьми. И у этого парка кошачья душа.

Он не сразу доверится людям.

Но если уж решит раскрыться…

На миг Ирина увидела его таким, какой он был. Ярким, юным, свежим, ослепительно прекрасным в цвете сирени и запахе роз и жасмина. И даже позавидовала тем, кто будет здесь жить. Если они смогут это вернуть…

Если смогут.

Что ж, она посоветует, если ее спросят, но – и только. Она не ясновидящая.

Парк не враждебен человеку, это факт. Он просто спит. А что с домом?

В дом Ирина вслушивалась намного серьезнее.

Старое здание.

Сколько же ему лет? Двести? Даже больше. Лет двести пятьдесят. Родовое гнездо во всей красе. Как оно есть.

И… да. Этот дом был построен кем-то понимающим.

Ирина готова была дать на отсечение свой личный рыжий хвост, что этот дом был при постройке напоен кровью первого хозяина. Краеугольный камень так точно.

И не стоит смеяться. В чем-то предки были ничуть не глупее нас, и не просто так ввели в обиход это слово.

Краеугольный камень. Самый первый камень в основании дома.

Камень, который укладывался только руками законного хозяина. А иногда и обряды проводились, и ритуалы, и кровь при этом лилась, и люди гибли – бывало.

Иногда и живьем людей в стены дома замуровывали.

Да, бывало всякое.

И этот дом был привязан строго к одной семье. К тем, в чем текла хоть капля крови Семиловых. Остальным было бесполезно и пытаться.

Ирина готова была поспорить…

– Кир, ты историю этого дома знаешь, нет?

– Знаю… ну, в общем. А что?

– А мне частности и не нужны. Спорим – тут всегда располагались те учреждения, в которых не надо было жить или ночевать. Вроде райсоветов, комитетов и прочего?

– Да, а что?

– Ничего хорошего. Твоим друзьям надо или продавать этот дом, или отказываться от него, или искать потомков Семиловых – просто так им тут не прожить. Ты мне уж поверь.

Кирилл и спорить не стал.

– Допустим. Ты что-то почувствовала?

– Да, – кивнула Ирина. – Ладно, я еще посмотрю, но я бы тут и дня не осталась. И уж точно не останусь на ночь.

– Почему?

Это спросил уже не Кирилл, а невысокий мужчина лет сорока – сорока пяти, который подошел к ним откуда-то сзади. В саду был?

Да, наверное.

Ирина почувствовала его приближение, но реагировать никак не стала – зачем? Вреда этот человек причинить не хотел, оружия с собой не нес, да и оборотень за плечом прибавлял плюс сто к уверенности в себе.

– Здравствуйте…

– Михаил Георгиевич. Можно просто – Миша. Мы с Волком старые друзья.

– Волком?

– Кирюшку так прозвали еще давно. А он не говорил?

– Нет, – покачала головой Ирина. – Ему подходит, кстати говоря.

Кирилл нахмурился в ответ на ехидную улыбку ведьмы. Подходит… уж молчи, зараза языкатая!

– Кто ж спорит.

– А вас часом не Медведем звали?

– Нет. Винни, – повинился мужчина, и Ирина не удержалась от смешка. На Винни-Пуха он и правда был похож. Коренастый, плотненький такой, темноволосые, добродушного вида… безобидный увалень?

Ага, как же!

Ирина отлично видела, как ходят под тонкой рубашкой тренированные мышцы, как переливается мощная вальяжная сила… безобидный мишка?

Не доверяйте медведю, что ходит на двух ногах! Киплинг это еще когда говорил и был полностью прав! Ирина не согласилась бы драться с этим «мишкой», даже окажись у нее фора и преимущество.

– Друзья-однополчане?

– Да, что-то в этом духе. Только потом Волк пошел по церковной части, а я вот в бизнес подался. А вы и есть тот самый специалист?

– Ирина Петровна действительно специалист, – надавил голосом Кирилл. – Она посмотрит, но если она ничего не увидит, я не знаю, к кому обращаться.

– Так я и не говорю ничего, – с притворным добродушием улыбнулся Мишка-медведь. – Я всегда рад умным и красивым девушкам. Вы что-то про дом говорили?

Ирина решила не обращать внимание на иронию. В общем-то клиент имеет на нее право, она же ничего ему пока не доказала, верно?

– Я еще посмотрю, конечно. Но жить вы в нем не сможете, если в вас хоть капля крови его хозяев не течет. Он вас просто изведет.

Михаил пожал плечами.

– Пока вроде не извел?

– Не знаю. Дайте мне посмотреть еще…

Ирина позволила взгляду рассеяться в пространстве. Знаете, как на нечисть смотреть, не впрямую, а словно бы краем глаза, тогда можно заметить истинный облик. С людьми это, кстати, тоже работает.

Вроде бы перед тобой мать, жена, любящая женщина, а посмотришь вот так, словно бы наискось – и крысу увидишь.

Вроде бы перед тобой гуляка, разбитной и лихой парень, а бросишь взгляд, и понимаешь – ядовитая змея свернулась. Видно это, еще как видно! Только надо смотреть почаще, чтобы привычка была.

Ирина уже привыкла.

И… вот как хотите, на миг она вздрогнула.

Не дом стоял среди сада. Вовсе не милый и уютный дом, в котором можно жить и радоваться жизни, любить друг друга и растить детей.

Больше всего это напоминало человеческий череп. Оскаленный и готовый укусить.