Крис Райландер - Загадка для гнома [litres]

Вместо этого они все уставились на меня.

Как будто решили, что мне известно, как поступить дальше.

Я громко вздохнул и приблизился к деревьям, даже не представляя, что же такое сотворить.

Лучше попытаться сделать хоть что-нибудь, чем просто стоять на берегу прозрачного ледникового озера в ожидании смерти и слушать, как взрослые ссорятся и решают, как они будут доставать оружие со дна этого самого озера.

– Деревья леса… – обратился я к ним, чувствуя себя последним идиотом, которому вздумалось поговорить с неодушевлёнными предметами, – эмм… Обращаюсь к вам, аянские ели. Вы славные, могучие, высокие… и всё такое. Прошу вас, пропустите нас в Затерянный лес, вход в который вы охраняете.

Мне показалось, что кто-то хихикнул позади меня, но я не стал заострять на этом внимание.

– Ну, пожалуйста, – добавил я спустя пару секунд молчания.

Я стоял там, раскинув руки и ожидая… а чего, собственно, ожидая? Ответа? Сам не знаю. Это как-то сильно глупо – ждать ответа от кучки деревьев. Может быть, попробовать по-другому?

– Эй! – крикнул я. – Мы требуем пропустить нас! Живо!

Я подождал секунду, а потом пошёл вперёд. Через несколько шагов меня снова настойчиво развернуло странной магией лицом к моим спутникам. Те смущённо отвели взгляды.

Когда я развернулся, чтобы снова обратиться к деревьям, во мне начала закипать ярость.

Магия переполняла меня, и земля тряслась под ногами, пока я пытался вырвать деревья буквально с корнем, прибегнув к гномьей магии. Но они стояли, не шелохнувшись. Моё заклинание было отражено, не причинив никакого ущерба старым ёлкам.

– Пустите же нас! – завопил я. – Тупые деревяшки…

Ответом на это было молчание и лёгкое дуновение ветерка.

Я уже почти был готов сдаться, когда в дыхании ветра, шелестящего у меня ушах, я кое-что услышал. Можно назвать меня окончательно спятившим, но деревья, похоже, удивительным образом отвечали мне.

«Эй. Сам ты тупой!»

«Биллиам, – раздался у меня в ушах еле слышный голос, – нет, ты слышал? Этот дёрн обозвал нас тупицами! И кто? Мальчишка, который только что, как последний идиот, валялся у нас в корнях, плакал и умолял пропустить его!»

«Да я даже не слушал, что он там бормочет…» – ответил другой голос.

Я ушам своим не поверил. Деревья и вправду разговаривали? И не просто разговаривали, а вели беседу на прекрасном английском. Или это происходило только в моей голове, как тогда в океане, когда я думал, что разговариваю с Кровопийцей?

– Я слышу вас! – сказал я. – Вы… эмм… ели?

«Конечно же, мы ели, кретин, – ответил первый голос. – До великого лесоведа тебе явно далеко. Если я разговариваю как английская сосна, ещё не значит, что я она и есть! Умник, полный предрассудков…»

– Нет-нет, прошу прощения, – быстро проговорил я. – Я раньше никогда не слышал, как разговаривают ели, сосны или пихты, поэтому я ничего такого не имел в виду. Я не хотел вас обидеть.

«Да ну его, Реджинальд, – сказал второй голос, которого назвали Биллиамом. – Чего ты тратишь время на этого гвинта?»

– Эй! – крикнул я. – И кто из нас теперь расист?

Я обернулся и улыбнулся своим спутникам, уверенный, что они радуются, что мы наконец хоть чуть-чуть продвинулись. Но на их лицах было написано недоумение, смущение, удивление и задумчивость.

– Ребята, вы же тоже это слышите? – спросил я их. – Деревья разговаривают!

Они медленно и синхронно покачали головами.

– Он с катушек съехал, – громко шепнула самая крикливая представительница Караула (взрослые перестали спорить, видимо, заметив, как я чокнулся). Кстати, она сжимала в руках мокрый топор, очевидно, преуспев в доставании его из озера.

– Может быть, – согласилась Глэм. – Но давайте посмотрим, чем всё это кончится. Грегдруль частенько вытаскивал кроликов из шляпы.

– А шляпу он где возьмёт? – влез ещё один караульный.

– Ради Годвина Благочестивого, это же просто поговорка, – закатила глаза Глэм.

– Может быть, это как-то связано с его любовью к деревьям? – предположил Головастик.

– Как вариант, – согласилась Ари. Но в её взгляде всё ещё читалось скорее сомнение, чем уверенность. – Грег, продолжай. Эмм… Разговаривать с… деревьями.

Я кивнул и снова обернулся к лесу.

– А с кем из этого прекрасного леса я сейчас общаюсь? – спросил я. – Я хотел бы, ну, вы понимаете, видеть собеседников. Лицом к лицу, так сказать.

Деревья рассмеялись [12] Да, так и было, как бы дико это ни звучало. .

«Биллиам, ты слышал? – насмешливо сказал Реджинальд. – Мальчишка думает, что у нас есть лица».

«Вот умора, – ответил Биллиам, но голос его весёлым не был. – Как будто раньше не видел чёртовых деревьев».

«Ведь нет никакой разницы, с кем из нас болтать, верно? – произнёс Реджинальд. – Потому что все мы тут деревья, все на одно лицо, да? Такие, типа, в содружестве. Одно за всех, и все за одного».

Мне показалось, что я уловил нотки сарказма в его голосе, и спустя несколько секунд это подтвердилось, потому что Биллиам и несколько других деревьев залились смехом.

– Ладно, ладно, хорошо, – сказал я, пытаясь вернуться к нашему разговору. – Я вот что хочу знать: можно ли нам войти в Затерянный лес?

«Затерянный лес? – спросил Биллиам. – Что за чушь ты несёшь?»

«Он говорит про Тенистый лес бесконечных смертей и страданий, – сказал Реджинальд. – Эти людишки, должно быть, называют его Затерянным лесом».

– Тенистый лес бесконечных смертей и страданий? – переспросил я, и моё горло мгновенно так пересохло, что трудно стало глотать. – Серьёзно?

Последовало долгое молчание, после которого они снова принялись хохотать. Эти деревья всерьёз начинали действовать мне на нервы.

«Нет, братан, – наконец сказал Биллиам. – Мы называем его просто лес. Кто вообще выдумал давать каждому чёртову лесу, реке или пруду собственное имя? Кому какая разница, как его называть?»

«Чувак, ты дело говоришь», – согласился Реджинальд.

Я потряс головой, стараясь не заводиться. В конце концов, успех всей миссии зависел от того, подружимся мы с этими деревьями или нет.

– Да как бы его ни называли, – сказал я. – Почему мы не можем войти? Почему не можем пройти мимо вас?

«Потому что, чувак, ты не… как это… не Избранный!» – ответил Биллиам.

«Вот-вот, точно. Усёк? – подтвердил Реджинальд. В его голосе всё больше и больше проявлялась подозрительность. – Только этот Избранный, в соответствии с… эмм… пророчеством Зандброза Зинги Зулзанаха, может войти в эти запретные и священные места! Так было завещано много лет назад великим и великолепным магом и прорицателем, эмм, лордом Сорцером Приклбинкодинком».