Владимир Сухинин - Не зная отдыха и сна [Литрес]

Отойдя еще на сто шагов от лагеря, они встали и ощетинились копьями. За первыми рядами копейщиков стояли рубщики с двуручными топорами и молотами. Они встретят сквозь лес копий прорвавшихся врагов. За ними встали лучники. Эти могли стрелять в упор в клыкастые морды. Среди них встали пророки рока. Они должны были благодатью своего бога поддерживать силы бойцов.

Удар бегущих сотен был мощен и страшен. Казалось ничто не сможет устоять перед этой могучей, слаженной машиной войны. Громовой удар эхом полетел над полем сражения. Смешались воинственные крики нападавших с предсмертными воплями. Лишь свидетели Духа мщения хранили молчание.

Передовые шеренги наступающих орков приняли копья на щиты. Те треснули. Копья вязли в щитах и ломались. Щиты становились негодным и их бросали.

Вся передовая шеренга наступающих нанизанная на копья, полегла сразу, а в прорехи между острыми жалами копий устремились бойцы с топорами.

Строй обороняющихся прогнулся и подался назад. Но затем с единым выдохом «Хо-о!» строй выровнялся и встал на прежнее место.

Свидетели Худжгарха стояли стойко, не отступая ни на шаг и не сдвигаясь в стороны. Они уперли щиты в землю и словно срослись с ней.

Места сраженных воинов занимали воины из глубины. Фланги нападающих увязли в обороне, а центр неумолимо протискивался в узкую горловину, пробивался с боем, где под их напором отступала полусотня, медленно, шаг за шагом, теряя бойцов. Но еще больше забирая врагов с собой за грань.

Рынг видел с каким трудом пробиваются его воины. Они гибли десятками и он понял чего добивались обороняющиеся. Скоро пешие воины полностью втянутся в узкий проход и будут зажаты с флангов, окружены и уничтожены. Это была хитроумная ловушка для его врагов. Он понял, что пришло время атаковать остальными отрядами, иначе три сотни погибнут бесславно. Центр был практически выдавлен и его воинов сдавливали с боков.

– Жархым! Бураб! – зло приказал он, победа не давалась ему легко. – Ваши сотни идут первыми. Прорвите центр и обеспечьте проход остальным сотням.

Два орка сорвались с места и следом набирая скорость, устремились воины на лорхах.

Меж тем бой на пологом подъеме к плато разгорался с новой силой. Центр был прорван и защитники вместо того чтобы напирать с флангов и окружать напавших неожиданно разошлись в стороны.

Орущие от радости сторонники Ревнителей старой веры хлынули вперед. Но в это время на них сверху покатились три повозки. Они медленно набирали скорость, но неумолимо катились на прорвавшихся. Нападавшие убавили бег и замешкались. Неожиданно с боков появились защитники с копьями в руках они воткнули их в землю и прикрылись щитами.

Первые бегущие орки опомнились и попытались повернуть назад, но им мешали напирающие в спину их товарищи. Тогда он попытались разойтись в стороны, но были встречены копьями и стрелами.

Шум от катившихся с горы повозок нарастал. Они набирали скорость и неслись вниз, неся с собой неумолимую смерть. Вот они врезались в обезумевших и мечущихся от страха орков, смяли их и продолжили свой страшный бег, давя, отшвыривая и круша тех, кто попадался на их пути. Груженные камнями повозки словно все сокрушающий таран проломили ряды нападавших, вырвались на простор и не сбавляя скорость устремились на верховых всадников. Часть воинов на лорхах сумели уклониться. Но многим не повезло. Повозки врезались в массу скачущих лорхов, смешались с орками, быками, смяли центр и, наконец, замедлив свой бег, остановились. Нападающие не останавливались. Теряя бойцов они тонкими струйками обошли «кучумалу» из орущих тел орков и быков и продолжили свой бег дальше.

Три пешие сотни в один миг перестали существовать. Остатки бежали или были добиты обороняющимся. Затем воины «Свидетелей» по зову трубы стали организованно отступать. Но не так быстро как бы им хотелось. Первые сотни на быках были уже рядом. Стараясь не попасть им под ноги, обороняющиеся очистили проход, куда с воплями неописуемой радости погнали лорхов нападающие.

Три шамана под руководством Вимздыра стали творить волшбу. Но не успели они начать ритуал, как оставив тела шаманов и охраняющих их воинов на земле, невидимая смерть прошла по ним косой.

Юноша исчез.

Степь. Предгорье гор. Бой у плато.

Пока все шло так, как я хотел. Тысячник не удержался и решил всю славу победителя забрать себе. Тщеславие – слабое место орков.

Пешие были разгромлены без применения магии, а верховые сами лезли в ловушку. Они сотня за сотней вливались в лагерь и, наконец, уперлись в стену из повозок, откуда по ним ударили разрывные стрелы. Передовые смешавшиеся в кучу шеренги осаживали быков, но их в спину толкали вновь прибывшие. На поле боя воцарился хаос. Зажатые с боков орки и быки орали и ревели поднимая такой шум, что не слышались команды. Массой нападавших уже никто не управлял. Они топтались на месте и гибли десятками. Наконец самые отчаянные вскочили на спины быков и попытались пробиться на повозки, но встреченные тяжелыми копьями гроздями падали на землю под ноги быков, где те затаптывали раненных.

Последние две сотни во главе с Рынгом остановились и попытались повернуть лорхов, но, сгрудившись на малом участке, они только мешали друг другу. И их неожиданно быстро окружили разбежавшиеся до этого враги. Они подперли их копьями и методично расстреливали из луков в упор.

Рынг отбил одну стрелу, другая вошла ему в подмышку, он заревел и обломил древко, развернув быка, направил его на ближайшего врага. Тысячник поднял свой топор, но тут его бык упал на передние ноги и Рынг кубарем полетел вперед. Он упал на острия копий пронзенный в трех местах, попытался встать, и когда поднял голову, то увидел как стремительно ему в голову летит острие копья. Он оскалился и в это миг острие вошло ему в рот. Последние его мысли были горьки как степная полынь. – Отец!… Какая бесславная смерть. Рынг вышел из тела и завис над полем боя. Он видел, что бой проигран, а сквозь зажатые в клещи остатки его тысячи шел орк с синими волосами и от него орки отлетали как комья грязи с копыт лорхов. Азатем над полем разнесся клич. – Худжгарх! – Худжгарх!

Я встал один за спинами всадников. Уверенно пошел прямо на быков. Своими черными руками бил и разрывал врагов на куски. За мной стали смыкаться ряды ветеранов. В один из моментов боя меня переполнило пьянящее чувство победы и я заорал, перекрикивая шум боя:

– Худжгарх!

И этот крик подхватили сражающиеся. Над кровавым побоищем разнесся воинственный крик победителей:

– Худжгарх! Худжгарх! В ушах гремело и сливались вопли побежденных, восторженные крики победителей…. – Худжгарх! Иншаллах! – впрочем, нет, последнее слово они не орали, это мне в пылу битвы показалось. Хотя… чем их оркский черт не шутит.