Владимир Сухинин - Не зная отдыха и сна [Литрес]

– А что с ним станет? Был один бог, станет десять. Они у Рока и, может быть, у Беоты будут красть паству. Те станут слабеть и им будет не до меня. По моему хорошая идея. Потом, зачем парням гнить без дела, смотри, какие они деятельные.

Соискатели в это время пинали друг друга, стараясь стать сразу за Авангуром. Победила троица – Торн, Велес и красавчик Бартоломео. Ноющего о несправедливости Рохлю пинками отправили в конец. Короче, выстроились по ранжиру, а ранжир получился не по уму или росту, а по силе. Смотрели они на меня с подобострастием, не оспаривая несомненного лидерства. Здесь не было их паствы. Здесь не было их возможностей, дарованных благодатью верующих. Здесь был только ужас для них в моем лице. А во мне проснулся командирский зуд. Не каждый день выпадает счастье командовать будущими богами.

Шли они болтая, не в ногу, словно ополчение Минина и Пожарского. А когда бойцы ходят в ногу, тогда у них начинают проявляться зачатки взаимодействия. А чтобы этой бандой управлять, мне нужно было проявить те принципы управления, что впитались вплоть и кровь любого командира советской школы. Это неосведомленный человек, может подумать, что командиров учили лишь командовать: «Раз, два. Раз, два. Упал, отжался».

Да, и это тоже, но, нет. Нас учили методике управления и целеполаганию. Главное поставить задачу и добиться результата. А для этого нужно уметь правильно определить цели. А цели должны быть логичные и понятные для подчиненных. Достижимые по времени и привлекаемым средствам. И быть конкретными.

Моя цель была вытащить этих «сынов божьих» в Мир. И сделать их если не союзниками, то не противниками. А для этого они меня должны запомнить как самый страшный ужас в их жизни. Мотивация у них была – покинуть это место, где они застряли на тысячелетия. Мне не нужна была их благодарность, эти создания не знали что это такое. Но они должны были запомнить, что связываться со мной – подобно смерти.

– Стой! – скомандовал я. – Непорядок. Выстроились в колону по два! Кто не успеет, получит в морду.

С этими «сынами божьими» я не церемонился. Чем тверже кулак попадающий в глаз, тем больше почтения и благоволения каждый из них начинал испытывать.

– Считаю до пяти. Раз, два… после счета пять трое неудачников валялись на земле, а остальные даже не дышали.

– Непорядок. Повторим. Разойдись.

Теперь уже на земле валялись все кроме Авангура. Этого командира я бить не стал, все-таки мой союзник.

– Авангур, поднимай отделение! Хватит им валяться и отдыхать.

Разбитые морды и заплывшие глаза сделали соискателей похожими на банду потерпевшую поражение от соперничающей банды рэкетиров.

Авангур учился быстрее всех. Он стал как хороший сержант в армии прусского короля Фридриха Великого. Понял что я хочу и, подобрав тяжелый сук, стал им вбивать науку в моих новобранцев. На пятый раз отделение построилось быстро. А еще, полежав раза четыре на земле, научилось ходить в ногу. Все кроме Рохли. Но это уже не лечилось. Он понуро тащил мое ведро, став на время путешествия денщиком. Вода там почти закончилась и я послал его за новой порцией. Строго сказал, что если к вечеру, он его не принесет, или принесет неполное, то я найду его и сниму шкуру с живого. Мне все сразу поверили.

Пред строем я произнес великую фразу Суворова. Снабдив ее своим комментарием:

– Вы все сейчас ни к чему негодные скоты. Вы просто животные. Даже хуже. Вы дерьмо под ногами смертных. Вы ничего не умеете и ничего не знаете. Но я из вас сделаю если не отличных, то очень хороших хранителей. Поэтому запомните. Главный принцип жизни: «Перед тем как повелевать, научись подчинятся». Запомнили? Маленькая орда будущих богов вразнобой закивала головами.

– Нужно отвечать «Так точно, Господин Худжгарх»! Повторите.

Раздалось жалкое разноголосое блеяние баранов и дубина Авангура замелькала среди моих новобранцев.

– Вот я же говорил, что вы животные, – сурово произнес я. – Так блеют только бараны. Авангур, потренируй бойцов.

Я уселся на травке и стал смотреть на учебу. Вскоре я понял одну непреложную истину. «Нецензурная брань и дубина действуют гораздо лучше, чем просто нецензурная брань». У моих бойцов стало получаться все луче и лучше.

Время у меня было. Рохля умотал за водой, а бездельничающие бойцы это стопроцентное ЧП в подразделении. Солдат должен всегда быть занят и должен испытывать страх пред командиром. Поэтому соискатели стали учиться ходить строем.

– Так, Бортоломей идет не в ногу, – комментировал я. Будем тренировать дальше. А сейчас минута на отдых. За эту минуту подразделение научило Бортоломея ходить в ногу. Хотя он после этого еле держался на ногах.

Тактико-педогагический прием обучения через коллектив всегда работал безотказно. Нарушитель боялся дважды – сначала командира, потом мести своих товарищей.

– О космос! – простонала Шиза. – Почему я попала к землянину? Там же мир перевернут с ног на голову. И это только один представитель Земли, а если их будет десять? Я даже боюсь об этом думать.

Все это Шиза вывалила на меня и скрылась.

– Земляне ей не нравятся, – проворчал я. – Много ты понимаешь в армейской жизни! Мы еще песни не учили.

Я не был жестоким и не был сумасбродом. Я был профессионалом среднего армейского звена. Становым хребтом военной машины государства. Без ложной скромности могу заявить, что на таких как я – рабочих лошадках – держалась армия. Мы могли из никчемного, самого глупого и бесполезного в гражданской жизни человека, сделать героя, готового пойти и без тени сомнения умереть за Родину. И прививался героизм не на политинформациях, а на тактическом полигоне и в повседневной жизни. Простым методом – рассказ, показ, тренировка. И попробуй тут схитрить. За промах и лень одного пострадает все отделение, за отделение взвод, за взвод рота, за роту батальон. И боец идет на подвиг и учится правильно воевать, не потому что добросовестен и честен, а потому что боится – меня, своего командира, и своих товарищей. И этот страх является сильнейшей мотивацией быть успешным. Не я это придумал. И не командиры моих командиров. Это придумали далеко до нас. И самые успешные армии в мире использовали этот принцип. Десяток несет ответственность за проступок одного. Римские легионы, Тумены Чингисхана и тысячи Тамерлана.

А кто были эти соискатели? На мой взгляд самыми никчемными созданиями, наделенными частичкой божественности. Если человек рождался от матери, он рос и впитывал отношения и принципы той среды в которой рос. Там он учился понимать что хорошо, что плохо. Учился жить и выживать. А что могли впитать и чему могли научиться эти парни в этой изоляции, оторванные от обычной живой среды, не знающие ограничений? У них даже не было страха перед смертью. Поэтому мой опыт говорил мне, что если я хочу добиться от них признания своего главенства сейчас и в дальнейшем нейтралитета, по меньшей мере, надо действовать предельно просто, решительно и даже жестоко.