Владимир Сухинин - Не зная отдыха и сна [Литрес]

Они пошли дальше. Фома видел, как воришка повеселел. Он хотел угодить орку во всем и по дороге рассказывал о подземельях. Периодически попадались боковые проходы и в одном из них лежал труп облепленный крысами. Заметив взгляд Фомы, Мартин пояснил:

– Здесь в подземельях спрятать тело просто. Сбросить вниз и все дела. Через два дня крысы его сожрут. Никто искать здесь тоже не будет. Стража сюда не суется, а нет тела, нет и дела.

– Почему не суется? – спросил Фома.

– Здесь царство нищих. Стражу убьют.

– А мы как пройдем?

– Заплатим, – отмахнулся Мартин. – Серебряк.

Через лагов сто появился первый сторож. Он свистнул, и тут же их окружила толпа грязных и вонючих людей.

Один из нищих подошел держась за клюку и ощерился беззубым ртом.

– Ловкач. Снова ты? Зачастил. – Посмотрел на орка. – Зверушку с собой тащишь. С тебя серебряк, с него два.

Фома не проронил ни слова. Молча разжал кулак и на ладони остались лежать три серебряные монеты. Он протянул руку хромому.

– О, да ты богатый! – обрадовался нищий. – Давай еще три серебряка. – И все окружившие их загоготали в полный голос.

– Щука, – вступил в разговор Мартин. – Мы заплатили. Пропустите нас.

– Ты можешь идти, Ловкач, а зверушка пусть платит еще. Про нее разговора не было.

– Ты хочешь войны, Щука? Будет тебе война, – Мартин оскалился словно волк.

– А ты меня не пугай, – хромой выставил вперед узкую грудь, – тут я сам себе император. Ты наверху командуй. Сказал еще три, значит еще три.

Фома слушал все это молча и также молча разжал вновь ладонь и там снова лежали три серебряные монетки.

– О как! – изумился Щука. – Так он еще и колдун. Кует монеты что твой императорский монетный двор. – И все вновь дружно захохотали.

– Мы его себе оставляем, – засмеялся Хромой.

А дальше в руке Фомы вместо монет разгорелся фаербол. Хромой увидел и отпрянул. В Фому со спины полетел камень, но он отстранился и прикрыл собой Мартина. Камень врезался в рот Щуке и тот закрутился на месте, вопя нечто нечленораздельное. В тоже мгновение огненный смерч устремился вперед в сторону хромого и тут же следующий полетел назад. Через несколько рисок на полу туннеля в воде лежали тела корчившиеся от ожогов нищих. Вонь от паленого мяса расползалась по туннелю. Узкое пространство не дало разбежаться нищим и огненный смерч собрал богатую жатву.

– Пошли, – спокойно произнес Фома и, подхватив под руку остолбеневшего парня, потащил того вперед.

– Ты что наделал? – опомнился Ловкач. – Меня же теперь тут больше никогда не пропустят. Мне и появляться тут нельзя будет, убьют.

– Скажешь своим в гильдии, они первыми напали. Тебе, Мартин, поверят, – перебил его Фома. – Обратно будем возвращаться, подчистим здесь. Это не бойцы, это мусор. – Фома перешагнул труп хромого нищего и пошел дальше.

Они шли и Фома видел как разбегаются от них темными тенями согнутые побирушки. Их больше не трогали.

У следующей решетки они остановились.

– Пришли, – проговорил Мартин.

Фома оглядел магическим зрением пространство.

– Странно произнес он, – нет защитных заклятий.

– Говорят, когда-то были, но с тех пор их никто не обновлял.

– Почему?

– Думаю никому не хочется спускаться в эти зловонные туннели, – пожал плечами Ловкач. – Да и что может угрожать городу внутри города?

– Наверное ты прав, – согласился Фома.

Мартин вновь отмычкой открыл скрипучую дверь и они попали под верхний город.

– Пройдем лагов двести и попадем в подвал водонапорной башни, – пояснил Мартин. – Оттуда выберемся на поверхность.

– Ты так и пойдешь по улицам в этой вонючей одежде? – спросил Фома. От Мартина несло вонью и плесенью.

– Нет, – слабо улыбнулся Мартин. У смотрителя башни спрятана моя другая одежда, я всегда там переодеваюсь.

– А я смогу ходить по городу? Орков не трогают?

– Да, конечно, если тебя пропустила стража, значит ты свой, – еще шире улыбнулся Мартин.

Вскоре они достигли места и стали подниматься по каменной лестнице. Мартин поднапрягся и сдвинул плечами крышку люка. Отодвинул ее и полез наружу.

В небольшом помещении в глубоком кресле, окруженный тусклым светом масляного светильника, сидел старик. Он повернул голову и посмотрел на вошедших.

– Кто там? – спросил он.

– Это я, Мартин, с другом, – отозвался Ловкач.

– А, Малыш, заходи. Что на этот раз принес старине Боварту?

– Серебряк.

– Лучше бы ты принес мне жаренной рыбки. Давно не ел ее.

– В следующий раз, Боварт, принесу обязательно. Я переоденусь?

– Да, конечно. Мира твою одежду вычистила и погладила. Будешь хе-хе как богатей, – старик тихо засмеялся.

Мартин подошел к ведру. Взял его, открыл кран и набрал воды Спустился вниз и через пять ридок вернулся чистым, и в новой одежде. На нем был бархатный камзол, коричневые туфли с носами, задранными вверх по лигирийской моде, и серые из тонкого сукна штаны в обтяжку. На поясе висел кинжал. На мокрых, длинных, черных волосах бархатный берет.

– Я готов, – сообщил он.

Мартин и Фома вышли на улицу и погрузились в серую ночь. Близилась полночь и редкие фонари на центральных улицах освещали приподнятые над булыжной мостовой, узкие, прилепленные к домам пешеходные дорожки. На боковых улочка фонари горели над входом в дома.

– Роза живет в третьем доме отсюда, по правой стороне, – прошептал Мартин. – До обхода стражи еще час. Пошли. – И он первым нырнул в темную хмарь ночи.

Роза встретила их так, словно они пришли днем. Открыв спокойно двери, улыбнулась и показав рукой, предложила войти. Дальше порога, правда, их не пустила. Внимательно окинула глазом орка и поджала губы. Сложила руки на груди, положив их на выпирающий живот. Затем пробурчала:

– Еще посланников богов мне не хватало. – Повернула рассерженное лицо к Мартину. – Ловкач, ты зачем его сюда привел. За ним идет беда.

Мартин растерянно улыбнулся:

– Он обещал дать мне сто монет, Роза.

– Даст тебе он эти деньги. Получишь и беги подальше от него. Чего приперлись? – Теперь это была уже не благодушная добрая старушка, а разъяренная мегера.

– Нам, тетя Роза, – с опаской проговорил воришка, – нужно знать где сейчас находится бывший посол Снежных эльфаров, мы заплатим…

– Ничего я вам не скажу, – прошипела словно змея старуха. – Уби…

Затем ее взгляд остекленел, черты лица искаженные ненавистью застыли и чужой голос ее устами произнес:

– Здесь трон другого Владыки… Я обещал держать нейтралитет по отношении к твоему хозяину, орк. Но я помогу тебе. Иди к трем братьям.

И снова жизнь появилась в глазах старухи. Она плюнула им под ноги.

– Уходите или я позову стражу.

На улице Мартин остановился и стал вслух думать: