Кристи Голден - Раскол. Прелюдия Катаклизма [litres]

– Ужасно сожалею об этом! – Андуин смотрел вниз на двух гномов, похожих друг на друга как брат и сестра. У обоих были белые волосы и голубые глаза, которые сейчас оказались широко распахнуты и полны смущения. Оба были облачены в желтые с голубым одежды. Гном-девушка, державшая в руках книгу, зарделась. – Боюсь, я увлеклась чтением, и не смотрела, куда иду. А вот какое у Динка оправдание, я не знаю!

– Я за тобой шел, Бинк! – выпалил гном, которого, очевидно, звали Динк. – Прости, парень. Мы тут иногда слишком сильно задумываемся себе же во вред!

– Себе и другим, – заметила Бинк, обаятельно улыбаясь. Она участливо попыталась отряхнуть пыль с коленок Андуина. Тот вздрогнул и сделал шаг назад, заставив себя улыбнуться. – Мы очень, очень извиняемся!

– Все хорошо, – успокоил их мальчик. – Мне тоже нужно быть повнимательнее.

Оба гнома мгновенно просияли, затем поклонились ему и ретировались. Улыбаясь, но все еще чувствуя боль в коленях, Андуин смотрел им вслед.

– Ну-ка, парень, – послышался глубокий ласковый голос. – Дай-ка я тебя подлатаю.

Внезапно приятное тепло мягко разлилось по телу Андуина. Он повернулся и увидел пожилого дворфа, негромко напевавшего и делающего пассы руками. Его длинная белая борода разделялась на две косички и один хвостик. На макушке гнома сияла лысина, обрамленная волосами, сзади собранными в хвост и свободно висевшими на висках. От улыбки вокруг его зеленых глаз собрались морщинки. Через секунду Андуин вдруг понял, что вся боль ушла. Прошли и его ушибленные колени, и ноющие, задеревеневшие после тренировки мышцы. Мальчик почувствовал себя отдохнувшим и свежим, словно только что проснулся после крепкого сна.

– Спасибо.

– Да не за что, парень. А не ты ли случайно юный принц Штормграда, чьего приезда нам говорили ожидать?

Андуин кивнул и протянул руку.

– Рад познакомиться с вами…

– Верховный жрец Рохан. Да благословит тебя Свет. Как ты находишь наш славный город?

– Легко: просто сажусь на Подземный поезд, – пошутил Андуин. Старая острота слетел с его губ прежде, чем он успел остановиться. Глаза принца расширились, он покраснел. – Я… Простите, я не хотел…

К его удивлению и облегчению, верховный жрец запрокинул лысеющую голову и от души рассмеялся.

– Ох, давненько я эту шутку не слышал. Ну да я сам на нее напросился, верно? – Его громкий хохот перешел в тихий смешок.

Андуин расслабился и позволил себе слегка улыбнуться.

– Это очень безвкусная шутка. Я прошу прощения.

– Ну, я тебя прощу, если ты придумаешь шутку получше, – усмехнулся Рохан.

– Я попробую…

– Говорю тебе, мы стали слишком мало смеяться. Ох, служить Свету – серьезное дело, но разве можно оставаться Светлым душой без юмора, а?

Андуин неуверенно посмотрел на него. Он не застонал от этого каламбура только потому, что не хотел показаться непочтительным. Рохан заметил выражение его лица и заулыбался еще больше.

– Ладно, согласен, неудачная шутка. Поэтому-то я и надеюсь, что ты научишь меня новым. И все-таки, что привело тебя в Зал Тайн?

А, так вот как называлось это место. Внезапно посерьезнев, Андуин произнес:

– Я просто… Я просто соскучился по Свету.

Старый дворф ласково улыбнулся, и в этот раз его голос прозвучал мягко и серьезно, хотя и не менее радостно:

– Он всегда рядом, парень. Мы несем его в себе. Но верно и то, что мы подпитываем свою душу, когда оказываемся в особом месте в обществе других верующих. Мы рады тебе здесь в любое время, Андуин Ринн.

Вот так просто, без титула. Андуин знал, что перед лицом Света он ему и не нужен. Знал это и Рохан. Юноша вспомнил, как однажды отец, уже вернувшись домой, признался ему, что если бы не Андуин и не люди Штормграда, которые надеялись на своего короля, Вариан был бы рад остаться Ло’Гошем и сражаться на арене. Это было несложное, понятное – хоть короткое и жестокое – существование, лишенное всех сложностей королевской жизни.

Поднимаясь наверх к помещениям потише по изогнутой лестнице, которую укрывал мягкий голубой свет, тут и там приумноженный оранжевыми отблесками светильников, Андуин, наконец, понял желание своего отца. Конечно, принц не хотел ни жестокости арены, ни ежедневной угрозы внезапной смерти. Его отец мог желать битвы, но сам мальчик хотел другого. Нет, Андуин всем сердцем жаждал того, что от него всегда ускользало – спокойствия. Возможности тихо сидеть в раздумьях, учиться, помогать людям.

Мимо, ласково улыбаясь, прошла жрица. Ее лицо выражало умиротворение.

Андуин вздохнул. У него было иное предназначение. Он родился принцем, а не жрецом, и, без сомнения, его судьба уготовила ему больше войн, больше насилия. Она требовала от него политиканства и изворотливости.

Но в тот миг, там, в Зале Тайн, Андуин Ринн – без титула – тихо сидел и думал не о своем отце, не о Тралле, и даже не о Джайне, а о мире, где каждый мог войти в любой город, и его бы приняли там с распростертыми объятиями.

Дрек’Тар метался и ворочался во сне. Видения донимали, дразнили, изводили и мучили его. Мелькающие, неопределенные, неясные. В его сознании разыгрывались сцены мира и процветания, и, одновременно с этим, катастроф и разорения.

В своих снах он мог видеть. Он стоял, но под его ногами ничего не было. Его окружало лишь черное как смоль небо и звезды. Они сияли над его головой и под ногами. Дрек’Тару являлись образы духов Земли, Воздуха, Огня, Воды. Все они были рассержены, недовольны, все гневались на него. Они тянулись к нему с мольбами, но как только Дрек’Тар повернулся к ним, открыл свое сердце и попытался понять – они тут же оттолкнули его, причем настолько яростно, что орк пошатнулся. Будь эти духи детьми, они бы заплакали.

Вода бушевала вокруг Дрек’Тара, поднятая Воздухом, который проявил себя в ветре. Неистовые и жестокие бури подхватывали корабли и ломали их, словно детские игрушки. Кэрн и мальчишка Грома плыли на таком корабле… Нет… Нет, это был Тралл… А затем уже не имело значения, кто находился на том корабле, ибо море разбило его в щепки.

Затем пришел черед Огня. Его искры нападали на Дрек’Тара, как птицы, охраняющие гнездо. Орк оказался бессилен перед их натиском. Он закричал, когда его одежда загорелась. Старый шаман отчаянно пытался сбить огонь руками, но тот отказывался гаснуть.

Когда казалось, что Дрек’Тар сейчас погибнет в Огне, тот внезапно потух. Орк остался цел и невредим. Он тяжело дышал и дрожал. Время шло. Ничего не происходило, но видение продолжалось.

И тогда Дрек’Тар почувствовал дрожь под своими ногами. Каким-то образом он понял, что и Воздух, и Вода, и Огонь уже сообщили о своих страданиях. Возможно, потом они скажут что-то еще, но Дрек’Тар точно знал, что скоро плачущая Земля, колеблющаяся под его ногами, задрожит наяву. Старого орка охватил ужас перед грядущим. В его сознании пронеслись образы: заснеженное место и место, окруженное лесами…