Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

Ни один из ползавших на четвереньках молодых лордов не попытался остановить его. Никто даже не смотрел на Мэта, и стоило ему приблизиться, как они отползали в сторону. Сегодня игры больше не будет, да и в другие ночи, наверное, тоже. Во всяком случае, с ним. Всем было яснее ясного: что бы это ни было, оно было нацелено против Мэта, и здесь, конечно же, не обошлось без Единой Силы. А от таких вещей все они предпочитали держаться подальше.

– Ранд, чтоб тебе сгореть! – неслышно пробормотал Мэт. – Раз уж тебе суждено спятить, так хоть меня оставь в покое! – Взгляд его упал на трубку – она была переломлена пополам, а чубук был вообще откушен. Раздосадованный, Мэт подобрал с пола свой кошелек и двинулся к выходу.

В глубине темной спальни, на кровати, достаточно широкой и для пятерых, беспокойно ворочался Ранд ал’Тор. Ему снился сон.

Спотыкаясь, он брел по тенистому лесу. Покалывая заостренной палкой, Морейн подгоняла его к поляне, где, сидя на пне, дожидалась Амерлин. В руках она держала заготовленную для него веревочную петлю. Между деревьями сновали неясные тени – мельком ему удавалось заметить то блеснувший клинок, то веревочные путы. Крадучись, тени подступали все ближе – они охотились за ним. На лице худощавой, невысокой Морейн застыло выражение, какого он никогда прежде не видел. Страх. Покрывшись испариной, она колола все сильнее и сильнее, гоня его в петлю Амерлин. За деревьями Отрекшиеся и Приспешники Тьмы, впереди петля Белой Башни, а позади Морейн со своей палкой. Палка колола больно, и, чтобы избавиться от боли, он побежал.

– Слишком поздно! – вскричала Морейн за его спиной, но он должен был вернуться назад. Назад.

Бессвязно бормоча, Ранд метался по постели. На миг ему полегчало.

…Он находился на родине, в знакомом с детства Мокром лесу. Солнечный свет, пробиваясь сквозь кроны деревьев, поблескивал на поверхности пруда. На ближнем берегу лежали поросшие зеленым мхом валуны, а на дальнем раскинулась лужайка, покрытая ковром лесных цветов. Это был тот самый пруд, в котором он мальчишкой учился плавать.

– Что же ты не купаешься?

Ранд вздрогнул и обернулся. Позади него, в своем обычном мальчишеском кафтанчике и штанах, усмехаясь, стояла Мин, а рядом с ней Илэйн, с ее золотистыми кудряшками, в зеленом шелковом платье, которое было бы более уместно во дворце ее матери.

Первые слова произнесла Мин, но Илэйн тут же добавила:

– Вода-то какая, Ранд, – так и манит. Нам здесь никто не помешает.

– Я не знаю, – нерешительно заговорил он, но Мин не дала ему закончить.

Обняв Ранда за шею, она привстала на цыпочки, потянулась к нему, как бы для поцелуя, и тихонько промурлыкала, повторяя слова Илэйн:

– Нам здесь никто не помешает.

Затем она отступила на шаг, скинула свой кафтан и стала развязывать ворот рубахи.

Потрясенный, Ранд увидел, что платье Илэйн уже лежит на зеленом мху и дочь-наследница Андора намеревается стянуть через голову сорочку.

– Что вы делаете? – спросил он не своим голосом.

– Собираемся с тобой искупаться, – ответила Мин.

Илэйн одарила его улыбкой и стянула свою сорочку. Ранд поспешно, хотя и без особого желания, отвернулся и неожиданно увидел Эгвейн. Печально взглянув на него большими темными глазами, она повернулась и, не проронив ни слова, скрылась за деревьями.

– Погоди, – закричал он ей вслед, – я все объясню.

Он бросился ей вдогонку, но у кромки деревьев его остановил голос Мин:

– Не ходи туда, Ранд.

И Мин, и Илэйн уже медленно плавали на самой середине пруда. Над водой виднелись только их головы.

– Возвращайся к нам, – позвала Илэйн и поманила его, подняв над водой тонкую руку. – Разве ты не заслужил права получить взамен то, чего хочешь?

Ранд растерянно переступил с ноги на ногу – он и хотел идти, да не знал куда. Слова девушки прозвучали странно. Получить то, чего он хочет, – что же она имела в виду? Ранду показалось, что он вспотел, и, желая утереть пот, поднял руку к лицу. Плоть на ладони сгнила и разложилась до такой степени, что нельзя было рассмотреть выжженный на ней некогда символ – знак цапли. Сквозь отвратительную рану с воспаленными краями просвечивала кость.

От ужаса Ранд очнулся, но, даже поняв, что это был кошмарный сон, он не мог унять дрожь. Пот пропитал белье и льняные простыни. Ныл обожженный бок, который так и не удалось залечить. Он потрогал плохо зарубцевавшуюся рану – кружок около дюйма в поперечнике продолжал болеть. Даже Морейн, применившая к нему Исцеление Айз Седай, не сумела вылечить его полностью. «Но я еще не гнию. И с ума пока не сошел. Пока еще нет». Еще нет. Этим все и было сказано. Ранд сдержал подступивший смех – не хватало еще расхохотаться, как будто он и впрямь малость спятил.

Видеть сны про Мин и Илэйн, да еще такие, как этот… Нет, такое, пожалуй, нельзя счесть безумием, скорее глупостью. Ни одна из девушек никогда не смотрела на него иначе как на хорошего знакомого. Что же до Эгвейн, то она была чуть ли не помолвлена с ним. Они никогда не произносили слов обручального обета перед Кругом женщин, но в Эмондовом Лугу все знали, что в один прекрасный день Ранд и Эгвейн поженятся.

Правда, этот прекрасный день, возможно, так никогда и не наступит. Как можно связать свою жизнь с мужчиной, способным направлять Силу, зная, какая судьба его ждет? Эгвейн должна понимать это. Должна. К тому же все ее мысли сейчас были о том, как стать Айз Седай. Но женщины – странные создания, ей вполне могло прийти в голову, что можно стать и Айз Седай, и его женой. Она могла даже и не думать о том, что он направляет Силу. И как сказать ей, что он уже не хочет жениться, а любит ее как сестру? Впрочем, говорить об этом, наверное, и не придется. Он ведь не обычный человек, а это само по себе должно все объяснить. Эгвейн должна это понять. Разве может мужчина просить женщину стать его женой, зная, что всего через несколько лет он обречен сойти с ума, да еще и сгнить заживо. Несмотря на жару, Ранда пробрал озноб.

«Надо постараться заснуть». Поутру снова заявятся благородные лорды и будут лебезить, в надежде снискать расположение Возрожденного Дракона. «Нужно заснуть; может, на этот раз удастся выспаться без кошмаров». Ранд заворочался, пытаясь отыскать на взмокших простынях сухое место, и неожиданно замер, прислушиваясь к едва слышным шорохам в темноте. В комнате кто-то был.

Меч-Который-не-Меч находился вне его досягаемости, в противоположном конце спальни. Он был водружен на постамент, напоминавший по форме трон. Этот постамент преподнесли благородные лорды, конечно же, для того, чтобы Калландор пореже попадался им на глаза. «Кто-то хочет украсть Калландор, – мелькнула у него мысль. – Или убить Возрожденного Дракона». Ранд и без предупреждений Тома догадывался, что заверения благородных лордов в безграничной преданности продиктованы одним лишь страхом.