Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

– Значит, ты собираешься убить меня? Сожги тебя Свет, я…

– Убить тебя? – удивилась Ланфир. – Нет, я просто намерена заполучить тебя – заполучить навсегда. Ты ведь и был моим задолго до того, как тебя похитила эта белобрысая размазня. Да что там, задолго до того, как ты вообще ее увидел. Ты любил меня!

– А ты любила власть! – вдруг слетело у него с языка. Похоже, он сказал правду, да, так оно и есть, только вот откуда взялись у него эти слова?

Услышав это, Селин – Ланфир – опешила, но быстро совладала собой.

– Ты многому научился, – сказала она, – трудно поверить, что это удалось тебе без посторонней помощи. Но ты по-прежнему блуждаешь в лабиринте, и твое неведение может стоить тебе жизни. Кое-кто из Избранных – Саммаэль, Равин, Могидин – не будет ждать, потому что слишком боится тебя. Возможно, найдутся и другие, но эти – точно. Они явятся за тобой, и не для того, чтобы переубеждать тебя, как я. Они подберутся к тебе тайком, во сне, чтобы взять твою жизнь. Ведь ими движет страх. Но есть и другие – те, кто мог бы научить тебя всему, что ты некогда знал, и тогда никто не осмелился бы противостоять тебе.

– Научить меня? Ты хочешь, чтобы я позволил кому-то из Отрекшихся учить меня?

Кому-то из Отрекшихся. Точнее, Отрекшемуся. Мужчине, который был Айз Седай в Эпоху легенд. Мужчине, не просто способному направлять Силу, но изучившему все премудрости обращения с Источником, знающему, как избегать ошибок и ловушек, знающему… Именно то, что ему предлагали раньше.

– Нет! – сказал Ранд. – Даже если бы мне и предложили такое, я бы отказался. Да и как иначе? Я враг им всем – и тебе тоже! Мне ненавистно все, за что ты выступаешь.

«Глупец! – тут же обругал себя Ранд. – Угодил в ловушку и, вместо того чтобы прикусить язык, разыгрываю героя из древних преданий, рискуя разозлить ее и подтолкнуть к действиям».

Но забрать обратно свои слова он уже не мог; юношу понесло, и ему было не остановиться:

– Я уничтожу тебя, если смогу! И тебя, и Темного, и всех Отрекшихся до последнего!

В глазах женщины промелькнул опасный блеск.

– Да ты хоть знаешь, почему они страшатся тебя? Имеешь хоть какое-нибудь понятие? Они боятся, что Великий повелитель Тьмы возвысит тебя над ними.

Ранд сам удивился тому, что у него вырвался смех:

– Великий повелитель Тьмы? Выходит, и ты не смеешь назвать его по имени? Простые люди боятся накликать беду, поминая его имя, но ты вроде бы другое дело. Или ты тоже боишься?

– Назвать его по имени было бы святотатством, – сказала Ланфир. – Знай: им – Саммаэлю и прочим – есть чего бояться. Ты нужен Великому повелителю. Он намерен возвысить тебя над всеми. Он сам говорил мне об этом.

– Чушь! Темный все еще в заточении в Шайол Гул, иначе я бы уже сражался с ним в Тармон Гай’дон. А если он прознает о моем существовании, то, конечно, будет стремиться уничтожить меня. Ведь я собираюсь сразиться с ним.

– О, он знает. Великому повелителю ведомо куда больше, чем ты думаешь. И, несмотря на заточение, с ним можно поговорить. Надо прийти в Шайол Гул, к Бездне Рока, там ты можешь… услышать его… очиститься перед ним. – Лицо ее просветлело, оно выражало молитвенный экстаз. Взор ее был устремлен вдаль, словно она узрела нечто прекрасное и удивительное. – Слова бессильны описать это. Ты должен испытать все сам – только тогда ты сможешь это понять. Ты должен. – Она впилась в него взглядом, и в ее огромных темных глазах светилась мольба. – Преклони колени перед Великим повелителем, и он возвысит тебя над всеми. Ты сможешь повелевать миром, как тебе угодно и сколько угодно, для этого нужно лишь один раз преклонить колени. Всего один раз. Признать его – и ничего больше. Он сам говорил мне это. И тогда Асмодиан научит тебя пользоваться Силой так, чтобы она не угрожала тебе, он научит тебя всему. Позволь мне помочь тебе. Потом мы сможем уничтожить их всех – Великому владыке нет до этого дела. Мы уничтожим всех – даже Асмодиана, как только он научит тебя всему тому, что знает. Мы с тобой сможем править миром вечно под покровительством Великого повелителя. Мало того, – голос ее упал до шепота, в котором слышались и воодушевление, и страх, – сохранилось два великих са’ангриала, изготовленных перед самым Разломом. Одним из них можешь воспользоваться ты, а другим – я. Своим могуществом они намного превосходят этот меч. С их помощью мы могли бы бросить вызов… даже Великому повелителю. Даже самому Создателю!

– Ты сошла с ума, – задыхаясь, вымолвил Ранд. – Отец Лжи обещает мне свое покровительство? Но ведь я рожден для того, чтобы сразиться с ним. Я здесь для того, чтобы исполнить пророчества! И я буду сражаться с ним и со всеми вами, сражаться до самой Последней битвы! До последнего моего вздоха!

– Но зачем? Тебе вовсе не нужно этого делать. Пойми, пророчества лишь сулят людям надежду. Следуя им, ты неизбежно вступишь на путь, ведущий к Тармон Гай’дон, а стало быть, к погибели. Могидин или Саммаэль уничтожат твое тело, а Великий повелитель Тьмы – твою душу. Ты проиграешь окончательно и бесповоротно. И не возродишься более, сколь бы долго ни обращалось Колесо Времени!

– Нет!

Ланфир устремила на него изучающий взгляд, показавшийся Ранду бесконечно долгим, – видно, прикидывала, чем бы еще пронять юношу.

– Я могла бы просто взять тебя с собой, – произнесла она наконец. – Могла бы доставить тебя к Великому повелителю, хочешь ты того или нет. Есть способы воздействовать на упрямцев. – Она умолкла, очевидно желая увериться в том, что ее слова подействовали.

По спине Ранда катился пот, но лицо юноши оставалось бесстрастным. Он чувствовал – необходимо что-то предпринять, пусть даже и без надежды на успех. Вторая попытка дотянуться до саидин тоже оказалась тщетной – он уперся в ту же непроницаемую стену. Он начал оглядываться по сторонам, делая вид, что размышляет. Калландор поблескивал позади него и был столь же недостижим, как если бы находился на другом берегу океана Арит. Его поясной нож лежал на столе рядом с кроватью, вместе с почти законченной фигуркой лисицы, которую он вырезал из дерева. С каминной полки Ранда поддразнивали бесформенные комки оплавленного металла, и в этот момент в дверь бесшумно скользнул человек в тускло-сером одеянии. В руке он держал нож. Встрепенувшись, Ранд обернулся к Ланфир.

– Ты всегда был упрямцем, – пробормотала она. – На сей раз я не стану забирать тебя с собой. Хочу, чтобы ты отправился со мной по доброй воле. И я добьюсь этого. В чем дело? Почему ты хмуришься?

«Кто это прокрался в комнату?» Взгляд Ранда не задержался на человеке с ножом. Повинуясь внезапному порыву, юноша оттолкнул Ланфир и потянулся к Источнику. Невидимый щит мгновенно исчез, и в руке Ранда вспыхнул пламенный клинок. Незнакомец бросился к юноше, нацеливая нож для смертельного удара снизу. Движения его были почти неуловимы для глаз. Но Ранд развернулся в позицию «Дуновение ветра над стеной» и отсек сжимавшую нож руку, а затем вонзил меч в сердце противника. Ранд на миг заглянул в страшные глаза – безжизненные, хотя враг еще не испустил дух, – и вытащил меч.