Ростислав Марченко - Дороги наёмника [litres]

Не знаю, унюхала она мои бурлящие, как у пацана, гормоны или нет, вероятнее всего, засекла, женщины такие вещи видят сразу, но в результате, развести ей меня на откровенность удалось куда удачнее, чем супругу, и весьма технично притом. Я даже подумывал немного обидеться, что она сиськой даже для этого по мне «случайно» не мазнула, чтобы разум окончательно потерял. Прекрасно без серьезного воздействия на низменные инстинкты обошлась. До определённого момента хватило легчайшей провокации с ироничным взглядом с загадочной полуулыбкой, уж больно серьёзный с ее стороны был спланирован разговор, а потом провокация всплеска гормонов вообще потеряла актуальность.

Я стоял у окна в коридоре у гостевой комнаты и сквозь открытое окно наблюдал за огибающей город рекой, с торопящимся если не добраться до порта, как окончательно стемнеет, то встать на ночь под городскими стенами караваном барж. Внутренний Город располагался на высоком холме, так что воды Аффера с третьего этажа дома ан Феллемов вполне наблюдались. Лойха отец после ужина собирался забрать по своим делам, делать мне было решительно нечего – выезжать мы собирались только завтра.

Фрейя [17] Фрейя – на древнем кайре «дама», именование и обращение к благородной замужней женщине (вдове). Применительно к Аэрону вне зависимости от того, был ли посвящен в рыцари ее муж, соответственно именующийся обращением фер, или нет – в этом случае именуясь шеном («почтенный»). Вне благородных семей замужняя женщина именуется шеной. ан Феллем появилась за спиной абсолютно бесшумно, выдав себя одним только запахом духов.

– Искренне благодарен за гостеприимство, госпожа ан Феллем, – даже не повернув головы, сказал я. – Было очень приятно его испытать. Пусть и по неприятному поводу.

– Вас непросто застать врасплох, господин ден Гарм. – Не стала ломаться та, встав рядом со мной и вернув нечаянный выпад с той самой загадочной полуулыбкой.

– Передвигаетесь вы невероятно бесшумно, но выдали себя духами. – С такой же усмешкой принял я вызов.

– С этим я ничего поделать не могу, – мне очаровательно улыбнулись в ответ, – смердеть п о том женщине моего возраста не пристало.

От такой техничной провокации осталось мне только уже открыто усмехнуться, смерив стоящую рядом леди соответствующим взглядом и вернувшись к зрелищу за окном. Будь я немного моложе или менее опытен, мысли о шансе наставить рога ан Феллему-старшему и положить в рукав козырный туз заявления своему командиру – «да я твою маму за гаражи водил» – в голове появились бы непременно. Но, к своему сожалению, шансы в этом плане я уже оценил и общение супругов в быту видел. Что-то могло стрельнуть разве что при открытом браке и тому подобных шалостях общества безудержного потребления, до чего Хейен просто еще не дожил. Да и привычек «куколда», или как у любителей делиться женами это все называется, у Мохана ан Феллема вот никак не просматривалось. В отличие от комплекта обдирочных ножей на видном месте в коллекции, которыми какой-то известный кайнрийский пират снимал кожу со своих жертв. И ножики эти забытыми совсем не выглядели.

Умница женщина все правильно поняла и, фыркнув, перешла к делу с взаимно довольно-таки неожиданным вопросом:

– Фер Вран, что вы думаете о моем сыне?

Отбрехаться ничего не значащей фразой тут, конечно, труда не составляло, однако вопрос был довольно серьезным и личным, заданным вдобавок крайне незаурядной женщиной, чьих усилий в достигнутом семьёй положении, я был готов спорить на что угодно, вложено было немногим меньше, чем у её супруга.

– Вы хотели, чтобы я ответил, что я о нем думаю как капитане?

– Да. Именно так.

– Вам честно сказать или как можно более вежливо? В обоих случаях будет чистая правда. – Теперь над стоящей рядом прекрасной женщиной немного издевался я. Тоже секс, в какой – то степени. Главное с ним не перебрать, чтобы на ладонях не стали расти волосы.

Фрейя ан Феллем безмятежно улыбнулась, явно прекрасно поняв и приняв мои посылы.

– Вежливости вокруг моего мальчика всегда было достаточно. До приторности. Для разнообразия скажите честно.

– Прекрасно, – кивнул я. – Тогда для вас неприятное известие. Как бы он ни был хорош, а у парня на выбранной стезе проглядывает прекрасное будущее, роту ему давать было рановато.

– А зачем же тогда вы? – захлопала глазками блондинка, делая вид, что недопоняла мои слова.

– Милостивая фрейя, – вздохнул я, – в отряде наемников может быть только одна голова, которая по-настоящему принимает решения. Ни я, ни Хоран голову вашего сына заменить не сможем – наше дело думать над исполнением этих решений. Вряд ли он собирал свою роту для того, чтобы ей командовал кто-то другой. Подменить его можно раз, можно два, такое случается, но на третий солдатики непременно задумаются, кто всё-таки в роте по-настоящему управляет… и ничем хорошим это не закончится.

– Думаю, я вас поняла, – кивнула госпожа ан Феллем. – И вы считаете, что ничего нельзя сделать?

– А что я или Хоран можем сделать, пока он сам не набьёт шишек и не наберется опыта? – Пожал плечами я. – Только дать совет, когда никто не видит и есть такая возможность. И то, у па… капитана может не вовремя закусить самолюбие и он сделает наоборот. Потом те, кто останется жив, конечно, ему голову нагреют и из роты уйдут, но это потом. А жизнь она даже у наемного солдата одна-единственная.

– Мой сын не настолько глуп!

– Вполне верю, но в жизни бывает всякое. Например, когда советы будут звучать слишком часто. В целом никаких других проблем у него нет.

Женщина задумалась. Размышления тоже ей очень шли. Я искоса любовался собеседницей, задатки художника, за последние двадцать лет реализуемые больше в карандашных рисунках стиля ню и кальках портаков [18]для сослуживцев, вылезли из глубин очерствевшей души и прямо-таки требовали испытать себя в настоящем искусстве.

– Сколько вам лет, фер?

Такого быстрого перевода темы я не ожидал. Да и отвечать на вопрос честно было, скажем так, опрометчиво; омоложение в Хейене было услугой, доступной далеко не каждому. Тем не менее нагло врать искренне нравящейся мне женщине тоже не хотелось.

– Мужчине, как и женщине, столько лет, насколько он выглядит.

– Вот как? – Мне открыто и по-доброму улыбнулись. – Не слышала таких слов…

Дама, всё еще задумчиво улыбаясь, покачала головой.

– Надо будет запомнить…

Я тоже улыбнулся и немного деланно развёл руками.

– Угощайтесь. Но про мужчину добавил сам, в оригинале упоминается одна только женщина.

– Спасибо! – Мне нежно коснулись лежащей на подоконнике левой кисти. – За все. И честность в том числе.