Владимир Привалов - Кровь данов [litres]

«Раз, два, три, четыре, пять – я иду искать! – вспомнилось детское присловье. – Кто не спрятался, я не виноват!»

Выйдя через ворота, мы прошли вдоль ограды по площади пару сотен шагов и приблизились к высокому крыльцу с длинными широкими ступенями из белого мрамора. Массивный козырек поддерживали четыре колонны.

– Здесь мы оставим тебя, парень… – шепнул Остах и сжал мое плечо. – Не дрейфь, Оли. Мы у выхода посидим, подождем тебя.

Невооруженным взглядом заметно, что волнуется Остах куда больше меня. Мне-то что? Я спрятался за десятилетним наследником правителя стратегически важной для Империи территории. За сыном дана Дорчариан. Мне теперь сам клибб не брат!

Развернув плечи, я шагнул на первую ступень. Взойдя на крыльцо, увидел высоченные – метра четыре, не меньше – деревянные двери. По бокам стояли два воина в древних нагрудниках, поножах и гребнистых шлемах из бронзы. Тяжелый парадный щит и длинное копье с листовидным наконечником довершали картину. Высоко подняв подбородок, стражники немигающим взором смотрели над нашими головами вдаль. В полной тишине распорядитель приблизился к двери, взялся за большое кольцо и дважды громко стукнул.

– Ого! Смотри, мама, еще один! – раздался вдруг мальчишечий крик с площади. – Косяком идут, один за другим!

Ощущение монументальности и торжественности мигом слетело, как скинутое порывом ветра белье с веревки. Звук подзатыльника, а затем громкий плач и вовсе привели меня в чувство.

«Один за другим, говорите? Ну-ну».

Двери бесшумно распахнулись – какие-то хитрые рычаги сработали, не иначе, – и я вошел вслед за распорядителем в полумрак. Пройдя помещение насквозь, толком ничего не смог разглядеть. После уличного света в темноте вдоль стен угадывались какие-то колонны и статуи. Вскоре мы вышли в небольшой дворик с внутренней колоннадой по периметру. Посредине дворика располагался овальный прудик с горбатым мостиком из светлого дерева. Низкие шарообразные ивы, кувшинки на глади пруда, прибрежные камни. Одинокая полукруглая скамейка у бережка.

Не останавливаясь, мы прошли сквозь двор по мостику и зашли в широкий коридор. Пожалуй, здесь и мою маленькую арбу можно провезти – такой он был просторный. Стрельчатые окна под потолком давали много света, позволяя рассмотреть разноцветные мозаики на стенах: речка, деревья, голые женщины купают коней. Я вспомнил знакомую мозаику на полу в отцовской вилле – похожий сюжет. Видимо, купание коней – какой-то знаковый сюжет в местной культуре.

Вскоре я услышал гомон и громкие речи. Видимо, мы приближались к конечной цели. Пройдя через проем без дверей, я вошел в большой зал. Остах был прав – особого внимания на меня никто не обратил. Пара-тройка заинтересованных взглядов. Людской шум и не думал стихать. По трем сторонам просторной пиршественной залы располагался буквой «П» массивный стол с широченной мраморной столешницей. Во главе стола – прямо напротив меня – на креслах с высокими спинками восседала пара. Видимо, Сивен Грис с женой Элсой. Рядом с Элсой над самой столешницей виднелась голова Наулы. Волосы заплетены в несколько косичек и забраны в сложную прическу, заколотую гребнем с драгоценностями. Меня Наула не заметила, с кислым видом вяло ковыряя в тарелке перед собой.

Наместник мне сразу не понравился. Поросячьи глазки, нос пятачком. Три подбородка, жирная шея. Блестящие, смазанные чем-то волосы зачесаны назад. А супруга у него симпатичная. Невысокая, особенно рядом с рослым, несмотря на полноту, мужем, с миловидными правильными чертами лица. И со знакомыми ямочками на щеках. Особенно сейчас, когда она, почувствовав мой взгляд, улыбнулась. Понятно, в кого Наула такая милашка. Точно не в папу.

Распорядитель склонился над ухом наместника и что-то зашептал. Сивен Грис поднял на меня свои глаза навыкате. Ожидая этого, я опустил глаза к полу и поклонился. Впрочем, гнуть спину не стал, обозначив поклон кивком головы. Подняв глаза, я увидел, как капризно дернул уголком губ наместник и хлопнул в ладоши. Пирующие не сразу это заметили, но наместник хлопнул еще пару раз, и все зашикали друг на друга. Вскоре установилась тишина.

– Наш ужин посетил еще один гость. Чуть припозднившийся. Но мы простим ему это опоздание – он еще нетверд на ногах? – Сивен обозначил улыбку, и в зале послышались смешки.

«Смеяться над больным ребенком. Как мило», – подумал я и улыбнулся в ответ. Чуть застенчиво.

«Я спрятался! Я в домике!»

– А что у тебя с ухом? – поинтересовался наместник.

– Упал, – коротко ответил я.

«Сам же говоришь – нетверд на ногах!»

Заметил, как заулыбалась Наула, услышав мой ответ. Вот и матери что-то на ухо зашептала. Болтушка!

– Перед вами, – вялый взмах пухлой ладонью, – Олтер, сын Рокона, наследник дана Дорчариан…

– …повелителя и защитника племен алайнов, дворча, дорча, дремнов, гвер… – вдруг звонко подхватил распорядитель за спиной у Сивена.

«Точно Кейлокк! – подумал я. – Вон какой голос звонкий».

Сивен скривился и неожиданно мощно заехал локтем в живот распорядителю. Тот захлебнулся до конца не произнесенным титулом моего отца, сложился пополам и закашлялся. Потом и вовсе упал на колени, хватаясь за живот. Сивен повернулся и ударил кубком, зажатым в руке, по лбу раба. Вино выплеснулось и окатило Кейлокка, залив лицо. Тот сипел, но не произнес ни слова.

В зале одобрительно заржали. Сивен картинно поднес мизинец к уху, поковыряв в нем.

– Разорался. Теперь какое-то дикарское племя у меня в ухе застряло, – поморщился Сивен. В зале заржали еще громче, застучав бокалами о столешницу.

Я почувствовал, как краска гнева заливает мое лицо. «Какое-то дикарское племя!» Хвала Матери Предков, пояс с оружием я снял еще перед сном, а потом так и не надел. Впрочем, вряд ли меня пустили бы сюда с оружием. Мальчишеская злость кипела и бурлила, ища выхода. Печатая шаг о мрамор пола, я прошел середину зала и остановился на расстоянии вытянутой руки от наместника, прямо через стол. Под звук моих шагов ржание утихло, и установилась тишина.

– Сиятельнейший Сивен Грис, – я слегка поклонился, – наместник провинции Атариан! Мой отец, Рокон, дан Дорчариан, повелитель и защитник племен алайнов, дворча, дорча, дремнов, гверхов, гворча, квельгов, терскелов, – мой ломкий детский голос в звенящей тишине произнес полный титул дана, – шлет тебе свой привет. Во исполнение древних клятв между нашими странами он посылает на обучение своего сына, Олтера.

Я поклонился, а потом протянул Сивену Грису свиток, напоровшись на его холодный, внимательный, слегка насмешливый взгляд. Впрочем, лицо его вновь исказила гримаса, и он капризным голосом воскликнул:

– Хорош! Ну как хорош! – Наместник всплеснул руками и добавил: – Одежду бы тебе еще человеческую надеть… Но ничего, в школе тебя этому научат. Ведь для этого ты здесь – чтобы учиться! – Он хлопнул в ладоши и вдруг зычно крикнул: – Приветствую тебя в моем доме, Олтер, сын Рокона! Прими мой кров и защиту!